My angel

Part 18

— Что ты здесь делаешь, Пак? — удивился Чонгук, вставая с колен и смотря хмуро на бету. — Ты следишь за мной?

— Пф, ты мне и в гробу не нужен будешь, Чон. Вообще-то, я тут лежу, — хмыкнул Пак и лёг на свою кровать, ногой спихивая Чона со своей койки. Чонгук пересел на кровать своего отца и взял его за руку. Альфа продолжал следить за бетой хмурым взглядом.

— Гук~ки, — вдруг раздался хриплый голос. Чимин аккуратно повернул голову в бок, смотря на своего нового соседа. Чонгук же склонился над своим отцом и сел перед ним на колени.

— Отец, я тут, отец, — прошептал Чон-младший. Старший тяжело улыбнулся и погладил его по щеке. В дверь тихонько постучались и в палату заглянул молоденький бета.

— Извините, но часы посещений окончены. Вы можете прийти завтра, — проговорил молодой человек, смотря на Чонгука. Тот кивнул, а бета ушёл. Чимин помотал головой и тихо про себя усмехнулся.

— Отец, мы с папой приедем завтра. А ты пока отдыхай, — Чонгук поднялся с места. Подойдя к выходу, он обвёл палату тяжёлым взглядом и вышел, направляясь в детское отделение. Джин передал слова Чимина, за что ему спасибо от Пака, поэтому Чон отправился к сыну.

— Приятно познакомиться, Пак Чимин. Мой супруг много о тебе рассказывал, — улыбнулся альфа и посмотрел на Чиму.

Изучив лицо альфы, Чимин отметил сам себе, что Чонгук похож на него. Такая же добрая улыбка и смеющиеся глаза. Видимо, это был отец Гука.

— Да. А вы отец Чонгука, верно? — альфа, засмотревшись бетой, кивнул. — Но как вы поняли, что я, это я?

— Хах, — улыбнулся Чон. — Ну тут несколько причин. Во-первых, Юнги мне несколько раз показывал твои фотографии, сделанные Чонгуком. Я и запомнил. Во-вторых, на твоём пальце одета семейная реликвия нашей семьи. Если снимешь его, то сзади будет написано «Чета Чон. С любовью от предков». Ну и в-третьих, я видел, какими влюблёнными глазами посмотрел Гук на тебя. Вы ведь вчера поссорились, да? — Чимин, погрустнев, кивнул. — И вам обоим плохо. Эх, молодежь, — усмехнулся альфа. Чимин слушал его почти с открытым ртом. Этот человек умеет читать мысли? Или на лице Пака всё написано и его можно читать, словно открытую книгу?

— Ничего себе... а как вас зовут? — спросил Чимин и захотел ударить себя по лбу. Какой же всё-таки он бестактный.

— Я — Чон Хосок. Прости, что не представился, — кажется, альфа не заметил безлобности беты. Ну и хорошо.

— Да ничего, — отмахнулся Пак и улыбнулся.

— Вам просто надо с ним поговорить по душам. Я уверен, ты такой милый, улыбчивый, добрый, не можешь делать кому-то, особенно маленькому ребёнку, зла. Надо объяснить Чонгуку, что никто не знал об аллергии Чан~ни на цитрусовые. Конечно, у Чонгука детская травма, связанная с его братом. Ему больно, но с ним просто надо поговорить. Он поймёт тебя, — с отцовской тёплой улыбкой сказал Хосок. Чимин слушал его внимательно. Только кое-что всё равно не клеилось.

— Погодите, мистер Чон. Мне очень хотелось бы помириться с вашим сыном. Но первый шаг я делать не осмелюсь. Он наговорил мне такое... — голос Чимина дрогнул, а сам он тихонько заплакал.

— Ну, не плачь. Мой сын ещё тот баран и осёл, и этим он пошёл в меня. Я попрошу Юнги поговорить с ним. Устроим с вами игру «купидон», где амуром стану я. А ты будешь главным героем, но и поможешь мне, а то что может старик с больным сердцем? — проговорил отец Чона. Чимин вздохнул.

— Не говорите так, вы очень хороший и, видно, живой. Просто что-то вас сломило. Только вас поставят на ноги, вы ещё и горы свернёте, — Пак чуть спустился по подушке, ведь уже можно было и ко сну готовиться.

— Хотелось бы верить...

***

Утром Чимин проснулся намного раньше Хосока. Только он вышел в коридор, как встретил Кенсу.

— О, Чимин, доброе утро. Я как раз шёл за тобой. Нам надо у Чанеля взять кровь из вены, а он выбивается и плачет, — Чимин кивнул, и они пошли в сторону детского отведения. — Его отец опять уехал. Конечно, пришёл какой-то омега, но он не справляется.

Зайдя в палату, Чимин сразу заметил плакавшего Чанеля и У Джина, что прижимал телефон к уху и с кем-то говорил.

— Папа! — вдруг выкрикнул Чанель, увидя Чимина. Бета подошёл к нему, аккуратно сел на стул и взял малыша на руки. Поцеловав его и сказав, что больно ему не будет, Чимин протянул руку мальчика вперёд, конечно, аккуратно сжав её. Пак повернул головку малыша в сторону, чтобы он не видел «махинаций» врачей, и занял тихой игрой в любимого зайчика Чанеля.

Только кровь была взята, сгиб локтя обработали и перебинтовали, чтобы кровь не испачкала кровать, и врачи ушли. Чимин укачал малыша спать, уложил удобнее и чмокнул в пухлую щечку. Стоило бете поднять голову, как он встретился взглядом со злобными чёрными глазами, наполненными безответной любовью и агрессией.

— Я говорил, что тебе нельзя приближаться к моему сыну?