ECLIPSE

Part 7. order

***

— Ты чего припёрся в такую рань?

Солнце едва взошло, как на пороге квартиры, впуская холодный воздух из коридора, стоял от чего-то весёлый Ким Тэхён. Его волосы были немного взлохмачены, так как лифт наконец решили переделать на новый лад, и в одной руке висел пакет. На лице красовалась очаровательная улыбка, которая светила не хуже солнечных лучей, пробивающихся в квартиру сквозь шторы.

Чимин не слишком уж разделял настроение друга, о чём говорил его угрюмый вид и желание сдохнуть. Всю ночь ему снились кошмары, в которых присутствовало много крови, мяса и гнилого запаха. Паку кажется, что если принюхаться, то можно будет почувствовать эти зловонии и сейчас.

— Мне стало скучно, хён, так что я решил позавтракать здесь, — Тэхён буквально отпинал свои кроссовки в другой конец комнаты. Один из них чуть не попал в Чимина благодаря чужой неуклюжести.

— То есть, ты променял нормальный сон до обеда на то, чтобы позавтракать в другом доме?

Ким улыбнулся, проскальзывая мимо друга на кухню.

— Именно.

Чимин тяжело вздохнул и поплёлся за обувью, чтобы поставить её на нужное место. Кажется, такие выходки уже давным-давно не считаются чем-то странным. На самом деле, это кажется самым безобидным из всего, что мог сделать его непутёвый друг, так что пока все живы — всё замечательно.

— КАКОГО ЧЁРТА?

Ну, Пак всегда надеется на то, что все всё же будут живы и в дальнейшем.

Из кухни доносится какая-то возня и странные звуки, из которых Чимин однозначно различает Хосока. Кажется, его голос звучит довольно возмущённо.

Когда он заходит, то видит, как Чон держит в руке сковородку и, честно, выглядит довольно враждебно. Его голова немного опущена, и взгляд из-под чёлки кажется предупреждающим.

Тэхён же опёрся о стол, держа в одной руке пакет с яйцами. С не менее опасной аурой он уставился на соседа Чимина.

Пак не знает, в чём проблема, но когда его замечают, всё становится на свои места. Тэхён снова улыбается, а Хосок-хён ставит сковороду на плиту и садится за стол. Будто померещилось.

— Что-то случилось? — на всякий случай спрашивает Чимин, но Чон качает головой из стороны в сторону. Тэхён это будто чувствует и громко фыркает.

— Я напугал его как девчонку, — в его голосе слышно улыбку.

— Ещё кто из нас девчонка, — буквально рыкает Хосок, и Чимин правда пытается сделать вид, что не замечает искр, разлетающихся по комнате от этих двоих.

— Определённо один рыжий гибрид с надутым лицом, — парирует Ким, наливая масло в сковородку и разворачиваясь к парням передом, усмехаясь на красноречивое «заткнись». — Кстати, как прошло свидание у моего мутанта-пирожочка?

Хосок налил воды себе в стакан, делая вид, что ему нет ни до кого дела. По сути он редко выбирается из своей комнаты на кухню, но именно сегодняшним утром приспичило позавтракать здесь чем-то нормальным, а не едой из доставки.

— С каких пор я мутант? — интересуется Чимин, подставляя свой стакан к графину, намекая соседу, который был к нему ближе, наполнить его. — Раньше я был просто пирожочком, что же поменялось?

— То есть ты согласен с тем, что ты пирожочек? — улыбнулся Тэхён, но Пак тут же покачал головой из стороны в сторону. — Вот поэтому ты и мутант, — пожал плечами. — Это эволюция, Чиминни-хён.

— Почему каждый раз, когда ты появляешься, у меня возникает чувство, будто моя голова трещит по швам? — жалуется Хосок, кривя лицо. Чимин ничего не говорит, прислушиваясь к тому, как скорлупа яйца разбивается на части под натиском ножа.

— Кажется, я правда слышу это, хён, — говорит Тэхён, накрывая сковороду крышкой. — Но сейчас мы говорим не о тебе, не так ли?

Пак прислушивается к огню, и этот звук почему-то напоминает ему о сегодняшнем сне. Запах крови кажется сейчас слишком реальным, но Чимина не рвёт, а наоборот возбуждает на совершение каких-либо подвигов и придаёт энергии. Довольно странное чувство.

— Хён? — Чимин устанавливает зрительный контакт с Тэхёном. Его взгляд кажется нечитаемым.

По спине Пака прошлись мурашки.

— Я-я... — попытался тот сказать хоть что-то, но всего на секунду картинка перед глазами исчезла, подставляя образ обвисшего трупа на кухонном столе. На таком светлом, железном. Много красного на фоне белого.

Когда картинка вернулась на место, Ким уже держал его за плечи. Запах усилился.

— Всё нор-

— Мне нужно принять душ, — Чимин подорвался, отходя подальше от двух заинтересованных и обеспокоенных взглядов.

— Да от тебя за километр несёт!

— Заткнись, а?

Когда дверь за спиной Пака закрылась, дышать стало легче. Запах порошка и мыла в ванной успокаивал. Чимин осел на пол вниз, проводя руками по волосам, запутывая их ещё сильнее и вглядываясь в своё отражение на чёрной плитке.

Его лицо скривилось в отчаянии, и это выглядело так... уродливо. Руки сжали корни волос сильнее, больно оттягивая в стороны.

Всего запах заставил его хотеть большего. Чимин чувствовал себя мерзко, когда в очередной раз не мог остановиться, а всё больше и больше думал об этом. Как изо дня в день представлял на своих руках чужую кровь, куски плоти. Кости, выпирающие из мёртвых тел и пустые, пустые, пустые взгляды. Пустые, которые всего пару секунд назад искрились в неизбежности, тонули в собственных воплях и захлёбывались слезами, кровью, так отчаянно цеплялись за жизнь, но их постигла лишь кровавая баня. Жалкая, такая же, как и их жизни, ненужные, никому ненужные.

— Чимин, всё хорошо? — стук в дверь заставляет парня вздрогнуть и снова уставиться на своё отражение.

Голубой медленно потухал в глазах.

— Всё хорошо, хён, — тихо сказал Пак, чувствуя жгучую влагу на щеках и тянущее чувство в горле.

Помоги мне

— Ладно, возвращайся, когда приведёшь себя в порядок, — Хосок уходит, и вместе с отдаляющимися звуками шагов Пак чувствует, как его сердце ухает куда-то вниз.

Он ползёт по полу к душевой, размазывая руками упавшие слёзы по холодной плитке так же, как и свои надежды на спасение.

Но ведь грешников не спасают?