Шторм ( книга 1)

Название части

Я смотрела, как он натягивает обратно свитер, и не смогла удержаться от смеха. Он такой странный.
- Да, я видела твои мышцы. Счастлив?
- Да. Я много работал, чтобы так выглядеть. Немного поощрения не будет лишним.
- Шторм, я не хочу восхищаться твоим телом. Мы можем поговорить о чем-то более нормальном, пожалуйста? Например, как ты считаешь, когда мы, наконец, выберемся отсюда?
- Будем надеяться, что скоро. Я захватил тебе кое-что. – Он бросил мне черную толстовку. – Я подумал, что в ней будет теплее и удобнее, чем в твоей блузке.
- Ох. Ну, спасибо.
Он прав. От блузки, которая была на мне, не было никакого толка. А в хорошей, большой, уютной толстовке будет намного удобнее.
- Отвернись, чтобы я могла переодеться.
- Эй, ты же только что видела меня без одежды.
Ему повезло, что за такой короткий промежуток времени мы смогли узнать друг друга. Я уже знала, что он довольно безобидный. Но, очевидно, использует пошлый, саркастичный флирт, чтобы привлечь внимание. Если бы со мной так говорил кто-то другой, я бы уже врезала тому по яйцам. Моего настойчивого взгляда было достаточно, чтобы заставить его отвернуться, пока я переодеваюсь. Толстовка просто огромная, размера на три больше, но очень мягкая. Спереди по всей ширине была эмблема в виде закруженных Э и Э.
- Что это за логотип?
- Это рок-группа «Эшес и Эмберс»
- Никогда о них не слышала. Это одна из тех групп, которые только кричат и ни черта не разобрать, что поют? Ненавижу такое дерьмо.
Звук его смеха заполнил грузовик.
- Да, думаю, они из тех, кто только кричит. Но, по крайней мере, толстовка удобная, правда?
- Да, очень удобная. И теплая. Спасибо.
Я собрала все обертки от съеденной еды и положила их в полиэтиленовый пакет, в котором он все это принес, а пакет поставила на пол. Я уже по-настоящему волновалась, сколько мы еще просидим здесь? Само собой, мне было спокойнее от того, что у нас есть еда, но, если серьезно, сколько мы еще сможем так продержаться? Майкл, наверное, места себе не находит от переживаний. Уверена, он уже звонил в гостиницу и понял, что я там так и не появилась, поэтому бросился на мои поиски. Но, по словам Шторма, я была далеко от гостиницы, так откуда ему знать, где нужно искать?
- Эви, я вижу как работает твой маленький мозг. Остановись.
- Я волнуюсь. Никто не знает, где я.
- С тобой все в порядке. Думаю, снег перестанет идти ночью и тогда завтра в какой-то момент рядом проедет снегоочиститель, и я вытащу нас отсюда, ладно? Просто доверься мне.
Он достал свой телефон и, нажав на несколько кнопок, заиграла музыка.
- Хотя телефон и не ловит связь, но может проигрывать музыку, которую я на нем сохранил. Пока батарея не сдохнет, по крайней мере.
Мягкий звук акустической гитары заполнил грузовик, и я начала успокаиваться. Снаружи шел снег, но уже медленно, будто в замедленной съемке. Окно с пассажирской стороны снег еще не успел залепить, а значит, шел под углом из-за ветра. Все стволы и ветки деревьев были белыми и создавалось впечатление, будто все сделано из хрусталя. Мне всегда нравилось, как выглядят деревья утром после снегопада, как в зимней сказке. Еще я любила тишину, которая наступала после метели, словно весь мир погрузился в шепот.
- О чем ты думаешь?
- У меня такое чувство, будто мы внутри снежного шара. В детстве мама подарила мне такой. Он мне очень нравился и весь год стоял у кровати. Я люблю наблюдать за снегопадом. Снег умиротворяет, согласен?
- Да. Вот почему я ехал сюда, чтобы несколько дней провести в своей хижине. Хотел поесть овощи и смотреть фильмы, пока шел снег. Просто наслаждаться чертовым спокойным временем с Нико, который лежал бы на моих гребаных ногах.
- Прости, что испортила твои планы, Шторм.
- Ты не испортила. Во всяком случае, ты, по крайней мере, заставляешь меня смеяться, чего я не делал долгое время. Ты вся такая смелая и вспыльчивая, но в то же время милая и невинная. Интересное сочетание. Не такая, как большинство цыпочек, которых я знаю.
- Спасибо. Невинная? – Я улыбнулась ему и поерзала на сидении. У меня затекли ноги. Даже не представляю, насколько ему, должно быть, неудобно с такими длинными ногами.
- Болят ноги, Эви?
- Да. Будто что-то постоянно колит.
Он жестом поманил меня к себе:
- Иди сюда.
- О чем ты? – я сузила глаза с подозрением.
- Ложись мне на грудь, как вчера, тогда мы оба сможем вытянуть ноги. Больше ты, чем я, потому что ты, как долбанный карлик. Но, может быть, мы сможем удобно полежать хоть несколько минут.
Ох, нет. Нет. Нет. Нет. Я не могу полностью прижаться к нему на заднем сидении машины. Особенно после того, как видела его без рубашки. Я не уверена, что это, но есть в нем какой-то необычный, плотский магнетизм. Я чувствую, как он отскакивает от него, словно маленькие шарики для пинг-понга.
Он начал ворчать из-за того, что я колебалась:
- Эвелин, ну же. Тебе нечего опасаться. Я не покалечу тебя. Просто думаю, что нам нужно устроиться поудобнее.
Я знала, что позже пожалею об этом, но переместилась на сидении. Одну ногу он согнул вверх, опираясь ею на спинку сидения, так что я прислонилась к его груди, между его ног, и вытянула свои ноги по всей длине сидения. Вторую ногу он вытянул на полу, вдоль заднего сидения.
- Лучше? – спросил он, весьма довольный собой.
- Полагаю, что да, - поддразнила я. – По крайней мере, у меня в ногах снова циркулирует кровь.
Я накрыла нас одеялом.
Еще какое-то время мы слушали музыку на его телефоне. Снег полностью залепил ветровое и боковые окна, из-за чего внутреннее пространство грузовика погрузилось в странный тусклый свет. И я старалась думать о нем, как об уютном, а не пугающем.
- Шторм... Откуда ты вчера узнал, что нужно делать? Когда у меня началась паническая атака.
Он вздохнул и от движения его груди мое тело приподнялось.
- У моей младшей сестры были действительно ужасные ночные кошмары. Мои родители так делали, чтобы успокоить ее и заставить мозг сфокусироваться на реальности. С ней это срабатывало, поэтому я подумал, что с тобой будет так же.
Хмм. Когда я была моложе, несколько лет проходила курс терапии, но о таком решении никогда не слышала. Вместо этого мне приходилось сидеть и рассказывать разным психиатрам о своих чувствах, пока они пытались выяснить, через какое жестокое обращение я прошла, раз оно спровоцировало приступы панической атаки. О, а еще я перепробовала все существующие в продаже таблетки от тревоги. От которых я только набирала вес, или они вызвали полное мысленное оцепенение. Или все сразу. Вот уже нет, спасибо.
- А сколько сейчас твоей сестре?
- Эм... ей девятнадцать.
- А тебе сколько?
- Мы играем в двадцать вопросов?
- Да! Мне скучно. Просто смирись.
- А ты как думаешь, сколько мне?
Я стукнула его рукой, которая лежала на его животе.
- Нельзя отвечать вопросом на вопрос! Дождись своей очереди.
Он схватил мою руку и удерживал теперь в своей.
- Мне тридцать. А теперь, сколько тебе?
- Двадцать шесть.
Он присвистнул.
- Так ты начала встречаться со своим парнем в четырнадцать?
- Ага.
- Это реальный крышеснос.
- А вот и нет. Это называется обязательство.
Его рука была большой и теплой. Я медленно переплела свои пальцы с его, и тепло его руки передавалось мне. Он не стал вырываться, а начал не спеша поглаживать большим пальцем мои. Я почувствовала покалывание и, наверное, то, что мы держались за руки, было неправильно, но меня это не волновало. Тепло его руки ощущалось слишком хорошо, чтобы отпустить ее.
- Он – единственный парень, с которым ты когда-либо была?
Что? Он действительно только что меня об этом спросил?
- Это очень грубый вопрос, Шторм.
- Почему? Он не грубый. Мне просто любопытно.
- Это слишком личное.
- Я принимаю все вышесказанное, как ответ «да», ты трахалась только с ним.