Договор

Этот чёртов договор.

Сейчас мы едем в школу для того, чтобы разузнать об этом немного подробнее. В школе я даже не видела объявления о том, что в скором времени состоится вручение диплома. Я так была занята раздумьями о Кельвине, что забыла про себя. У папы есть, что мне сказать, поэтому он предупредил, чтобы я не опаздывала. Это очень волнительно.

Когда мы стали выходить из машины Кейт, Лео начал задавать вопросы.

— Вы уже подготовились к выпускному вечеру?

— Тебя это не касается, Лео! — грубо отвечает Кейт и её дружок закатывает глаза. У них очень странные отношения и мне это даже нравится.

— Ребят, вы никогда не говорили, куда будете поступать. Кейт, не хотите поделиться? — мы заходим в корпус, и я ощущаю пустоту в коридоре. После экзаменов мало, кому нужна эта школа.

— Думаю, мне нужно поступать на журналиста или стажёра! Чувствую, я уже нашла свою профессию! — хихикает подруга и поправляет свои волосы.

— А ты, Лео? — парень сделал вид, что только что услышал нас и переспросил. Я уже поняла, что пока он ещё не может определиться.

— Сама то ты куда будешь поступать? — задает вопрос Кейт, а потом сразу же меняется в лице. Она забыла, что я уезжаю, и об этом знает лишь только она. Моя память еще свежа с первых дней жизни в этой школе. Я помню, как рассказывала о себе про то, что надолго тут не останусь, но получилось совсем иначе. Я проучилась тут до конца года, а мой рассказ явно никто уже не помнит. Зато я помню, что в классе был Кельвин и даже помню, как он отводил от меня взгляд, пытаясь сделать вид, что меня в этом помещении не было. Было время.

— Даже не знаю. Пока еще тоже не решила! — я натянуто улыбнулась, вспомнив о переживаниях на счет переезда. Я так и не сказала про это Кельвину. Боюсь его реакции.

***

— ПАП! — крикнула я и бросила ключи на тумбочку в прихожей. — Я дома!

Повсюду были серые коробки и пустота в зале. Что это значит? Где Коди?

— Ты уже пришла? Наконец-то! — заявил папа и рукой пригласил меня на кухню, чтобы поговорить.

Я села за кухонную стойку и сложила руки вместе. Волнуюсь. Что он может мне сказать и объяснит ли, что это за бардак в зале!?

— Когда у тебя вручение аттестата? — папа моет руки в раковине, а потом протирает их полотенцем.

— Вроде бы завтра утром. Как обычно это и бывает, — я пожимаю плечи и отвечаю немного неуверенно, даже не правильно произнося слова. Теперь я жду его ответа и это, кажется для меня, будет что-то ужасное.

— У меня завтра не получится приехать в твою школу, Рейн, — с сочувствием произносит он, и я киваю, уставившись на столешницу. Отлично, конец учебного года запомнится мне навсегда.

— Почему? — стараюсь узнать причину и не залить тут все слезами.

— Работа. Прости. Я постараюсь тебя забрать, — он явно чего-то не договаривает. Меня это начинает напрягать, и я жду его полного ответа. — Поэтому мы с твоей мамой договорились, что она будет присутствовать на этом мероприятии.

— ЧТО!? — мои глаза стали копеечками, а тело начало кипеть кипятком. Вот в чем его причина. — Папа! Я не хочу, чтобы она была там! Она решила уйти от нас и начать жить заново, так почему она пытается наладить с нами отношения!? — я почти что срываюсь на крик, но контролирую себя.

— Рейн! Это всё сложно, просто дай своей матери шанс стать лучше, — он делает паузу. — Да, она виновата, но она пытается быть другой. Ты можешь не разговаривать с ней, но больше ты её не увидишь. Мы уезжаем через два дня.

— Как через два дня? — это слишком сложно. Мое тело начинает обдавать легким жаром. Столько информации мне не нужно. Поверить не могу, что всё получается именно так. Ужасно! Это гораздо хуже, чем появление матери в моей школе.

— У нас ночной рейс. Я думаю, это последние твои два дня в Новом Орлеане. Мы сюда больше не приедем.

От слов папы мне становится плохо. «Мы сюда больше не приедем». Кажется, мне не хватает воздуха, и сейчас я просто задохнусь. Я... Я... Я не хочу отсюда уезжать. От безвыходности, что мой папа не сможет присутствовать на вручении дипломов, что моя мама будет вместо него, что мы уезжаем через два дня, что мы больше сюда не вернемся, что я больше не увижу Кельвина, у меня проступила слеза, которую я тут же смахнула рукой.

— Пап! — собравшись с силой, я подняла голову. — Я не хочу никуда уезжать. Мне тут хорошо. Я просто не смогу... — я сама не знаю почему, но начинаю плакать от собственных мыслей, которые крутятся у меня в голове. — Я не смогу уехать отсюда, пожалуйста, можно мне остаться?

— Ты с ума сошла, Рейн!? — папа посмотрел на меня взглядом непонимания. — Ты так хотела обратно в Нью-Йорк, что могла в любой момент совершить любую глупость, а сейчас? Как же твое образование? Родной дом? Друзья и большие планы на жизнь? Куда это всё делось?

— Пап, — я не знаю, что сказать. Я просто разрываюсь на мелкие кусочки. Моя душа ноет, что нужно будет расстаться с Кельвином. Боже! Хватит! Прекрати! Прекрати уже надевать свои розовые очки. Девочка, ты ему не нужна! За всё это время он тебе даже не писал и не звонил! Ты сама пыталась с ним связаться, но у тебя ничего не вышло. Как ты не понимаешь, что это была всего лишь игра!? Это и был твой чёртов договор!