Потерявшийся цирк синьора Бертольдо

Проклятье Западной Пустоши

Мегделла вытерла пот со лба тыльной стороной ладони. Они примкнули к цирку пять лет назад, когда Хо начал терять зрение. В городах Дуги царит жестокий закон - если ты не годишься для работы, становишься балластом для общины. С такими не церемонятся. Если бы синьор Бертольдо не приютил их, страшно подумать, как им с мужем пришлось бы выживать. Война выпустила мир из когтей, но мир перестал быть прежним. 

Мальчик застонал, Мегделла смочила в тазу тряпку, обтерла побледневшие щеки и лоб ребенка. Гелеон показал ей, какие травы использовать, чтобы унять лихорадку. Ей нравился мальчуган, такой он был живой и непоседливый. У них с Хо детей не было. Быть может, потому, что оба выросли в зоне Выброса и бежали на Дугу во время первой вспышки язвы, когда появились карантинные патрули. Она до сих пор просыпалась от одного и того же кошмара. Ей снилось, что люди-без-лиц нашли их укрытие. “Не сопротивляйтесь и вам не причиняет вреда!”.  Обезличенный голос. “Не бойтесь, мы здесь, чтобы помочь вам!”. Поначалу жители Зоны, измученные страхом, им верили. Люди выходили из укрытий. Их встречали карантинщики в прорезиненных комбинезонах с огнеметами наперевес. Живьем сжигали всех - стариков, детей, женщин, больных и здоровых. Никто не пытался найти вакцину, указ Императора был простым - зачистить зону, чтобы язва не проникла во внешний мир. 

Мегделла поправила одеяло, присела на край лежанки. Рокус ворочался. Казалось, он вот-вот очнется и попросит пить, но мальчик уже много часов не приходил в сознание. Синьор Бертольдо сказал, что лихорадка пройдет, если организм мальчишки выдержит. Когда хозяин цирка вернулся в лагерь с ребёнком на руках, Мегделла первой вызвалась помочь. 

Она так погрузилась в мысли, что не заметила, как подошёл муж. Хо осторожно положил на плечо Мегделлы тяжёлую руку:

Тебе нужно отдохнуть, Мег. Ступай и поспи. Я подежурю.

Мегделла собиралась возразить, но почувствовала, что глаза у неё слипаются, будто к каждому веку подвесили гирю. Она накрыла ладонь мужа собственной и молча сжала, благодаря его за заботу. Хо ощупал пространство, присел на перевернутый короб, собрался скрутить папиросу. Мегделла, увидев это, шикнула на мужа:

Ты чего удумал, дымить тут? Только попробуй, я тебе энту самую папиросину в ухо засуну. 

Хо вздохнул, как будто говоря “ну отчего у меня такая сварливая жена”, но мешочек с табаком засунул обратно за пазуху. На боковине фургона раскачивался масляный фонарь, вокруг которого сгущалась степная ночь. Вдалеке завыл одичалый пес. Цирк ехал по Северному тракту в Бондук, последний из городов Дуги. Дальше начинались предгорья, населённые Ворсами.