Темницы в замке де Ге были прочно и хитро выстроены — вот уж больше года Иви не видела солнечного света, надежно скрытого толстыми, каменными, сырыми стенами. Холодна и страшна была здесь зима, но страшнее всего — тоска, приходившая все чаще и гостившая все дольше.Не чаяла уже Иви когда-нибудь увидеть Гастона, да и вообще что-нибудь кроме стен каменного мешка, поглощавшего исподволь ее жизнь и молодость.
Где-то высоко над головой светлевшее днем пятно окошка, в которое никогда не попадало прямого солнечного луча, давало знать, что на земле день и ночь по-прежнему сменяют друг друга.А сегодня Иви даже слышала, как на рассвете пели птицы. И запела сама. Тихую и грустную песню, почти без слов. Пела, как дышала, пела, чем жила, чем еще страдала душа. О безвинно загубленной молодости, о несостоявшейся любви, о вновь пришедшей, но невидимой весне, о птицах, что вольны петь и лететь, куда захотят.
— Лети, птичка, лети к солнышку... — выводила тоненьким голоском Иви, и сама того не ведая, спасала себе жизнь.
Раймон де Ге проснулся рано утром в тяжелом похмелье. Вчера он слишком часто прикладывался к кубку. Как впрочем и позавчера, и позапозавчера... Вспоминать дальше было бессмысленно. Голова отзывалась болью, а желудок — дурнотой на каждое движение.Он вышел во двор, подставив одуревшую голову утреннему ветру с Пиренеев.
Глупо все это. С вином пора заканчивать. Недостойно мужчины и недостойно представителя благородного рода де Ге так напиваться из-за проклятой девки.Ветер приносил и уносил какую-то мелодию, едва слышную, незнакомую, но очень подходящую моменту и настроению. Де Ге стоял и слушал, и вдруг неожиданно осознал, что пели не на провансальском языке, а на франкском. С тех пор, как сбежала Аликс, в замке некому было не то, что петь, даже говорить на этом языке. И тут он вспомнил...
Дубовая, окованная железом дверь темницы отлетела прочь с несвойственной ей лёгкостью, и пение Иви оборвалось. Последняя нота плавно слилась с замирающим скрипом дверных петель.Впервые за долгое время по глазам Иви резанул яркий свет факела. Заслонив слепящий свет рукой, Иви приморгалась, и разглядела помимо тюремщика, державшего факел, крупную высоченную фигуру, которую ей не раз случалось видеть в кошмарах.
— Господин граф, — севшим от неожиданности и страха голосом прошептала она. От утреннего холода и тюремной сырости ее била дрожь.
YOU ARE READING
Песня заката
Исторические романыЧто, если вы родились в XIII веке красивой дочерью небогатого барона? Вас выдадут замуж за более знатного дворянина, он увезет вас к себе в замок, вы будете жить долго и... Стоп! Что, если вы родились простой крестьянкой, очень похожей на дочь баро...
