Сумеречная Школа { II }

50

Услышав голос отца, он словно растерялся, как маленький мальчик, что сейчас будет получать наказание.

Заслуженное.

Отбросив все свои детские травмы, он облокотился затылком об косяк двери, молча слушая реплики отца. Вроде как, Тэхён позвонил, а Чонин так общается, падая на уши сыну, как будто никогда с ним не разговаривал.

— Отец, я звоню по своей причине. — выдохнул Ким, сжимая в руках мобильный, вся ситуация так играет на его нервах.
— Какая?
— Мне нужно знать, где живёт Ли Чонсок. — спокойно сдержал тон, чтобы отец ничего не заподозрил, хотя сама просьба заставляет за сомневаться.
— Зачем тебе адрес учителя?
— Чтобы вытащить Лалису. Желательно, ещё адрес Тэиля. — Ким уже и забыл вовсе о Розэ. Но её нужно вытащить, иначе Чимин совершит какое-то глупое действие.
— Подожди… — Чонин уже встал на ноги, подойдя к высокому окну в кабинете. — Что ты имеешь ввиду? Ким усмехнулся сам себе, спускаясь вниз пол.

Ему придётся сказать. Придётся сдаться ради любви. Он рассказал обо всём отцу, без единого дрога в голосе. Сказал как ненавидит школу. Как ненавидит его. И теперь, из-за этой ненависти, что так закрывала ему глаза, страдает Лиса. Единственный человек, с которым он чувствует себя живым. Счастливым. От неё исходит то чувство, которое он так далеко не испытывал в свою сторону. Любовь. Чонин всё это слушал, даже не перебивал сына.
На душе директора стало тоскливо, от того, до чего он смог довести своего сына. Он не смог что-то сказать негативное, мужчина лишь сжимал руки до хруста, не только обвиняя Тэхёна, но и самого себя.
Осознавая, насколько далеко всё зашло, ему не хочется начинать нравоучения, а скорее помочь Лалиса. Дальше Чонин сам знает, как поступит с сыном. Он быстро присел за кресло, конечно мысли одурманены из-за таких новостей, но он внимательно ищет документы на этих людей. Как нашёл он продиктовал адрес Чонсока, и один адрес Тэиля.

— Ты уверен, что сам разберешься, Тэхён? Только скажи, и я вызову всех людей по адресам.
— Нет, отец. — Тэхён встал на ноги, открывая перед собой двери в комнату Лалисы, чтобы взять листки с ручкой. — Я возьму всё на себя. — быстро скинул вызов, выбегая из комнаты.

Он ловко спустился на первый этаж, положив листок на книжный стол перед ребятам, и с памяти записывая адреса, которые ему продиктовал отец. Ребята даже слова не проронили, лишь смотрели на Кима, а на нем лица не было, бледнее чем обычно.