Гарри Поттер и загробная жизнь

Глава 8. Завещание и конец Сивого.

На следующее утро Гарри и Гермиона встали пораньше.
Итак, наступило тридцать первое июля, и первый наконец-то услышит завещание своих родителей. А ведь это могло случиться целых четыре года назад! Ещё его ждёт важная встреча – пора, наконец, закончить давнюю историю, которая затронула столько людей.
Вскоре все жильцы дома Грейнджеров отправились в Гринготтс. На этот раз поехали на автомобиле, потому что позже вся компания собиралась заглянуть на площадь Гриммо. Гарри от нетерпения только лишь не подпрыгивал – так хотел посмотреть, во что гоблины превратили мрачный особняк Блэков.
В воздухе буквально витало предвкушение, однако, как ни странно, юный маг почти не волновался. Хотя и чувствовал – сегодня произойдёт что-то важное.
Что касается Винки и Добби, их попросили перебросить всё, что нужно, на площадь Гриммо, включая личные вещи.
Для начала они доехали до «Дырявого котла», поприветствовали Тома, а потом прошли на Косую аллею. Торговая улица только просыпалась, поэтому до банка добрались довольно спокойно.
Гоблины поприветствовали мистера Поттера уже привычным жестом, и гостей проводили в кабинет Рагнока. Тот поздоровался и предложил садиться. А потом сообщил, что в завещании указаны ещё несколько человек, и они скоро подойдут. В конце концов, чтение назначено на девять, а сейчас ещё без четверти.
Гарри хоть и удивился, но только кивнул. В ожидании они вдвоём спокойно беседовали. Минут через десять появились ещё несколько ведьм и волшебников: Амос Диггори с супругой, Амелия Боунс, Тед и Андромеда Тонкс и Августа Лонгботтом. А дальше именинника поджидал сюрприз – в кабинет вошла Петуния Дурсль. Было заметно, что она волнуется, однако на её лице застыла гримаса неодобрения.
Первым слово взял Рагнок:
– Добро пожаловать на оглашение последней воли Джеймса и Лили Поттеров. Правда, оно задержалось на четыре года. Вина за это возлагается на исполнителя завещания – Альбуса Персиваля Вульфрика Брайана Дамблдора. А поскольку он не выполнил своих обязательств, Гринготтс, в соответствии с соглашением между банком и Министерством магии, принял обязанности исполнителя последней воли Поттеров на себя.
– За исключением мистера Роберта и миссис Эммы Грейнджер, а также их дочери, всех вас вызвали, потому что ваше имя или имя вашего подопечного упомянуто в завещании. Прежде чем я начну, у кого-то есть вопросы?
– Директор Рагнок, – обратился к нему Гарри, – могу ли я конфиденциально переговорить с моей тётей? – Та вздрогнула, а затем нахмурилась ещё сильнее.
Глава нации гоблинов кивнул.
– Пожалуйста. Если желаете, можете воспользоваться моим кабинетом.
Юный маг поблагодарил и взял недовольную Петунию под руку. Дверь им открыл капитан охраны.
Как только они оказались в кабинете, Гарри сразу же взял быка за рога.
– Тетя Петуния, я знаю, что вы не одобряете волшебный мир вообще, и ведьм и колдунов – в частности. И гоблинов – тоже. Но ради вашего же благополучия хочу предупредить, иначе у вас есть шанс лишиться головы. И это не шутка. – Женщина побледнела.
– Слушайте внимательно: существо, на которое вы смотрели с таким неодобрением, всё равно что король. Но не какой-то страны, а всех таких существ. – Похоже, ещё чуть-чуть, и дражайшая родственница грохнется в обморок. – Зарубите это на носу. Директор Рагнок – глава нации гоблинов, а они есть в любой европейской стране, в России, на Дальнем Востоке, в Америке, Австралии... в общем – по всему миру. И он – их лидер. Гоблины – раса воинов, и людей они не любят. Зато заправляют финансами, а на них целые тысячелетия смотрят косо. Что же касается людей, и в особенности – ведьм и колдунов, те гоблинов не уважают и плюют на их обычаи. Вы – магла, а значит, к вам здесь отношение получше, чем к обычному волшебнику. Наша компания – отдельная история. Дело в том, что на время войны со злым волшебником, который убил моих родителей, нация гоблинов заключила со мною союз.
– Но ведь он умер! – Петуния явно была потрясена.
– Он вернулся. – Теперь на лице женщины появилось выражение испуга. – Согласно пророчеству, я – единственный, кто может окончательно его уничтожить. – Миссис Дурсль слегка забеспокоилась. Впервые в этой жизни, а всего – во второй раз, Гарри почувствовал, что они – одной крови. – Гоблины объявили его своим врагом, и мы заключили союз. Больше того – в этой войне они встали, так сказать, под мои знамёна.
Похоже, тётушка снова близка к обмороку.
- Поэтому прошу вас, как никогда ещё не просил, – будьте очень осторожны, и относитесь к этому существу с уважением. Потому что если вы его оскорбите, последствия могут быть самыми плачевными. И я ничем не смогу помочь. Считайте, что сейчас вы представляете всех обычных людей, а в успешном завершении этой войны заинтересованы не только волшебники, но и весь остальной мир. Теперь понимаете, насколько это важно?
Искреннее беспокойство нелюбимого племянника убедило Петунию лучше любых слов – значит, ситуация действительно серьёзная. Наконец она кивнула.
– Хорошо. Спасибо за предупреждение.
И с усилием «надела» маску безразличия. Впрочем, ей не привыкать – так она поступала, когда требовалось поговорить с человеком, который ей не нравился. Только кого это волнует?
Они вернулись к остальным, и первым делом Петуния сделала в сторону Рагнока небольшой реверанс. А Гарри поклонился ему и сказал:
– Благодарю вас и приношу извинение за потраченное время.
Директор только махнул рукой.
– Не о чем беспокоиться, лорд Поттер.
Со своей стороны он высоко оценил поступок союзника. Похоже, тот, как говорят люди, вкрутил мозги этой женщине с лошадиным лицом. Конечно, если дело касается этого молодого человека, можно и не обращать внимания на подобные мелочи, но так ведь гораздо лучше.
После слов "лорд Поттер" Петуния стала похожа на вытащенную из воды рыбу, и далеко не сразу справилась с собой. Кажется, о собственном племяннике она знает очень немного.
Тем временем хозяин кабинета поинтересовался ещё раз:
– У кого-то есть вопросы?
Когда ответом ему стала тишина, он продолжил:
– Сначала я зачитаю сами завещания. Что же касается любых сопутствующих документов – их мы разберём позже.
– Итак, завещание Джеймса Поттера.
«Это последняя воля и завещание лорда Джеймса Чарльза Поттера, главы древнейшего и благороднейшего рода Поттеров. Все предыдущие завещания считать не имеющими законной силы.
Я, Джеймс Чарльз Поттер, будучи в здравом уме и твёрдой памяти, распределяю своё состояние следующим образом:
Сириусу Ориону Блэку, потомку древнего и благороднейшего рода Блэков, Мародёру, брату и другу, я оставляю десять тысяч галлеонов, которые он может использовать, как посчитает нужным. Предлагаю купить много огневиски и закатить вечеринку в мою честь.
Ремусу Джону Люпину из рода Люпиных, Мародёру, брату и другу, я оставляю десять тысяч галеонов. И ты не сможешь отказаться. Я уже мёртв, поэтому и вернуть не сумеешь».
Директор оторвался от свитка.
– Следующий посмертный дар предназначен Питеру Эдварду Петтигрю, но исполнитель последней воли объявляет этот пункт не имеющим законной силы, поскольку этот человек признан виновным в смерти завещателя. Продолжим.
« На имя Гарри Джеймса Поттера, моего сына и следующего главы древнейшего и благороднейшего рода Поттеров, я открываю трастовое хранилище с суммой в сорок тысяч галлеонов. Раз в год – на его день рождения, и пока он не достигнет совершеннолетия, трастовое хранилище должно пополняться из основного до вышеуказанной суммы.
По достижении совершеннолетия Гарри Джеймс Поттер должен быть наделён полной властью главы рода Поттеров. До этого времени регентом рода Поттеров считать Лили Эванс-Поттер, со всеми вытекающими привилегиями и обязанностями.
По достижении совершеннолетия Гарри Джеймс Поттер должен получить всё состояние рода Поттеров, но при условии, что обеспечит своей матери подобающие условия жизни как леди рода Поттеров.
Наследство семьи моей супруги определяется согласно её воле.
Если моя супруга скончалась раньше меня, или мы умерли одновременно, поручение на опеку Гарри Джеймса Поттера переходит к первому дееспособному лицу из следующего списка:
Сириус Орион Блэк, крёстный отец.
Алиса Смит Лонгботтом, крёстная мать. Её сын станет моему сыну замечательным братом.
Фрэнк Уильям Лонгботтом.
Ремус Джон Люпин. Пусть ты и оборотень, но ты любишь Гарри, а для нас этого достаточно. Мы уверены – ты его защитишь.
Андромеда и Тед Тонксы. Их дочь может стать для Гарри прекрасной сестрой.
Мистер и Миссис Амос Диггори.
Если ни один из них не будет в состоянии взять на себя такое обязательство, предоставить опекунство над моим сыном через достойное уважения агентство сестре моей супруги, Петунии Эванс-Дурсль, но только с одобрения Амелии Боунс из департамента магического правопорядка или её преемника. Моего сына следует регулярно навещать, и если выяснится, что опекунство не осуществляется должным образом, оно передаётся следующему в списке.
Достойный уважения приют – снова с одобрения Амелии Боунс или её преемника.
Для заботы о моём сыне ежегодно следует выплачивать стипендию в размере три тысячи галлеонов, или её эквивалент в английских фунтах стерлингов.
Регентство рода Поттеров и связанные с этим обязанности и привилегии переходят к первому дееспособному лицу из следующего списка:
Лили Эванс-Поттер, леди древнейшего и благороднейшего рода Поттеров.
Сириус Орион Блэк, глава древнего и благороднейшего рода Блэков.
Фрэнк Лонгботтом, глава древнего и благороднейшего рода Лонгботтомов.
Андромеда Тонкс. Если никто из перечисленных до неё не в состоянии взять на себя эту обязанность, а она не является членом древнего или благородного рода, её следует принять в род Поттеров согласно закону и обычаю, поскольку она связана с этим родом в пределах пяти поколений.
Амос Диггори, глава древнего рода Диггори.
Амелия Боунс, леди древнейшего и благороднейшего рода Боунс
Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор или его наследник.
Для надлежащего исполнения обязанностей регенту рода Поттеров назначается стипендия в размере двух тысяч галлеонов в год.
Любой брачный контракт для лорда Гарри Джеймса Поттера может быть заключён и выполнен только с его согласия, а не с согласия его опекуна или регента рода Поттеров. Причём последний должен проследить, что любой брачный контракт нельзя заключать раньше, чем моему сыну исполнится четырнадцать, а жениться он сможет не раньше шестнадцати.
Исполнителем моей последней воли назначаю Лили Эванс Поттер или, в случае её смерти, Альбуса Персиваля Вульфрика Брайана Дамблдора.
Гарри, если ты это читаешь, прости, что меня нет рядом. Я сделал всё что смог. Я люблю тебя. Я пытался сделать этот мир лучше и хотел, чтобы ты рос именно в таком. И если я потерпел неудачу, надеюсь, ты не забудешь о традициях нашего рода.
Подписано и запечатано моей рукой в двадцатый день июля одна тысяча девятьсот восемьдесят первого года от Рождества Христова.
Джеймс Чарльз Поттер, лорд древнейшего и благороднейшего рода Поттеров, старший наследник благороднейшего рода Гриффиндор, наследник древнего рода Певереллов.
Засвидетельствовано: Лили Эванс-Поттер.
Засвидетельствовано: Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор».
Рагнок свернул свиток.
- На этом чтение воли Джеймса Поттера окончено. Далее – последняя воля Лили Эванс-Поттер.
«Это последняя воля и завещание Лили Эванс-Поттер, леди древнейшего и благороднейшего рода Поттеров. Все предыдущие завещания следует считать не имеющими законной силы.
Я, Лили Эванс-Поттер, будучи в здравом уме и твёрдой памяти, распределяю своё состояние следующим образом:
Состояние рода Поттеров распределяется согласно последней воле и завещанию лорда древнейшего и благороднейшего рода Поттеров, Джеймса Чарльза Поттера.
Моё личное состояние распределяется следующим образом:
Моей сестре, Петунии Эванс-Дурсль, я оставляю сумму в галлеонах, эквивалентную двумстам тысячам английских фунтов стерлингов. Мы не всегда ладили, но ты – моя сестра, и я тебя люблю. Галлеоны следует обменять в банке Гринготтс и депонировать в Банк Англии. К этим деньгам не может прикоснуться её супруг, если моя сестра не пожелает обратного.
Остальное моё состояние переходит к моему сыну, Гарри Джеймсу Поттеру. Его следует добавить к трастовому счету в Гринготтсе и учитываться отдельно. Гарри, я люблю тебя! Пожалуйста, вырасти, найди девочку, которую полюбишь, женись и подари мне кучу внуков, пусть я и не смогу их побаловать.
Исполнителем моей воли назначаю моего супруга, Джеймса Чарльза Поттера, или, в случае его смерти, Альбуса Персиваля Вульфрика Брайана Дамблдора.
Подписано и запечатано моей рукой в двадцатый день июля одна тысяча девятьсот восемьдесят первого года от Рождества Христова.
Лили Эванс-Поттер, леди древнейшего и благороднейшего рода Поттеров.
Засвидетельствовано: Джеймс Чарльз Поттер.
Засвидетельствовано: Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор.

Все, кто слышал завещания, и знал чету Поттеров, теперь тихо плакали. А Гермиона успокаивала любимого. Правда, у последнего возникла масса вопросов, но сейчас он испытывал одну лишь печаль.
И только через несколько минут собравшиеся пришли в себя.
На этот раз слово взял Гарри:
– Директор Рагнок, благодарю вас, что прочитали завещания моих родителей. И теперь ясно, что их пожелания не выполнены.
– Верно, лорд Поттер. Гринготтс определит сумму штрафа, которую взыщет с Альбуса Дамблдора. Кроме того, копии завещаний будут переданы в департамент магического правопорядка для возбуждения любых судопроизводств, которые там сочтут нужными.
– Ещё раз благодарю. Когда вы читали завещание моего отца, у меня возник вопрос. Но сначала я хочу проконсультироваться с вами, как с исполнителем воли, а также с министром Боунс и Петунией Дурсль. Мы можем снова воспользоваться вашим кабинетом?
Рагнок кивнул, а затем пригласил двух волшебников и маглу в свою личную вотчину. Правда, в последний момент Гарри прихватил с собой Гермиону – сейчас ему как никогда нужна её поддержка.
Как только все расселись, он стал излагать:
– Директор Рагнок, мой вопрос касается стипендии для моего опекуна. – И с удовлетворением отметил, как быстро побледнела тётя. – Я предоставил мадам Боунс воспоминания о своём детстве, однако во всей этой кутерьме она вряд ли успела их просмотреть. И всё-таки я прошу её и вас обсудить законность выплаты стипендии, которая, по моим подсчётам, составляет сорок одну с лишним тысячу галлеонов. Решение за вами, как исполнителя воли. А конфиденциальности я попросил, поскольку не хочу предавать свои проблемы широкой огласке.
Пока юный волшебник говорил, глава нации гоблинов всё больше мрачнел. Судя по всему, лорд Поттер намекает, что его детство оказалось далеко не счастливым. А существо, которое за это отвечает, находится прямо здесь. Мадам Боунс сначала пристально посмотрела на Гарри, а потом бросила испепеляющий взгляд на Петунию Дурсль.
А последняя прекрасно понимала, что если дело дойдёт до этих воспоминаний, они с мужем окажутся по уши в дерьме. От испуга её пробрала дрожь.
– Я отказываюсь от любых претензий на стипендию. Просматривать эти воспоминания нет нужды.
Два лидера волшебного мира вопросительно посмотрели на молодого человека.
– Поскольку она отказывается, быть посему. И если больше её ничего не касается, она может идти. А инструкцию, как получить деньги, которые ей завещала моя мама, можно и почтой отправить.
Рагнок одарил взопревшую от страха женщину таким взглядом, будто хотел насадить её на вертел и поджарить.
– Миссис Дурсль, по поводу вашего наследства с вами свяжется Банк Англии. Можете идти.
Он открыл дверь, и та едва ли не выскочила наружу. Директор что-то сказал капитану охраны, и Петунию тут же вывели из главного кабинета. Затем Рагнок снова закрыл дверь.
– Лорд Поттер, могу я поинтересоваться, почему вы не стали настаивать на расследовании? Ведь вскрывшиеся проблемы наверняка привлекли бы внимание ДМП.
По-прежнему сжимая ладошку Гермионы, Гарри с лёгкой улыбкой посмотрел на остальных собеседников.
– Верно. Но у меня ещё один вопрос: сорок одна тысяча галлеонов – сколько это в британских фунтах?
Хозяин кабинета ненадолго задумался.
– Около трёхсот тысяч.
Лёгкая улыбка превратилась в хищный оскал.
– Самое страшное наказание, которое только можно представить для них с мужем – это понимать, что они сами отказались от трёхсот тысяч фунтов. Предлагаю выслать ей официальное письмо, где указать, что в обмен на мой отказ от дальнейшего расследования против их семьи, вы, как исполнитель воли, признаёте её отказ от стипендии, и ОБЯЗАТЕЛЬНО проставить сумму.
Несколько мгновений Рагнок потрясённо смотрел на молодого волшебника, а потом откинутся на спинку скамейки и расхохотался. А вскоре к нему присоединились остальные. Уж кто-кто, а глава нации гоблинов мог оценить, что чувствует твой враг, когда ты наносишь могучий удар по его финансам. Если не можешь убить мерзкое существо, такой метод отомстить – следующий в списке.
Когда директор привёл гостей обратно в главный кабинет, все четверо по-прежнему смеялись. Успокоившись, он решил закрыть эту тему.
– Понимаю, что многие из вас не получили сегодня никакой денежной выгоды. Вас сюда позвали, потому что ваши имена были упомянуты в завещаниях. Мадам Боунс должна была это услышать по долгу службы, – здесь Рагнок снова улыбнулся, – а остальные могут это учитывать, если в ближайшее время пересекутся с Альбусом Дамблдором. Надеюсь, эти знания вы примените с пользой.
Ведьмы и колдуны не из компании Гарри поблагодарили его, выразили соболезнования и высказались против такого произвола со стороны Главного Чародея Визенгамота.
Но тут выяснилось, что глава нации гоблинов ещё не закончил.
– А теперь последнее, – в этот момент он взглянул на Ремуса. – Мы изловили многим известного Фенрира Сивого. – Люпин слегка оживился, а потом внимательно посмотрел на остальных и отметил, что здесь присутствуют члены Визенгамота и чиновники Министерства. – В соответствии с договоренностью между мною, лордом Поттером и Ремусом Люпиным, этого существа касается кровная месть рода Поттеров, а согласно законам стаи, оно должно умереть в поединке с себе подобным. – Мистер Люпин, хотите вызвать это существо на поединок?
Тот ответил без колебаний:
– При первой же возможности.
Рагнок взглянул на Амелию.
– Есть ли возражения со стороны Министерства магии?
Мадам Боунс ненадолго задумалась.
– Поскольку это касается кровной мести против рода Гонтов, а существо – известный последователь Тома Риддла, и обвиняется в убийстве и заражении нескольких детей и взрослых, у Министерства нет возражений.
– Сейчас без четверти десять. На два часа дня у лорда Поттера и некоторых присутствующих назначена другая встреча. Если Министерство предоставит свидетелей, я могу организовать бой уже через час. Свидетели Фенрира Сивого уже на месте. Позже мистера Люпина обследуют наши целители. Вопросы? – Директор обвёл взглядом кабинет.
Взволнованный Гарри обернулся к Ремусу и понял, что тот, предвкушая поединок, с трудом заставляет себя не улыбаться во весь рот. Такого пожалуй остановишь!
Никто не сказал ни слова, хотя Тонкс, Сириус и Грейнджеры готовы были возразить.
– Кто готов стать свидетелем?
Блэк встал.
– Я – в поддержку моего брата.
– Я – от имени Министерства магии, – поддержала его Амелия.
Амос Диггори тоже согласился быть свидетелем, как глава департамента контроля за магическими существами. А Августа Лонгботтом – как союзник в рамках кровной мести и член Визенгамота.
Тонкс, Гермиона, Эмма, Роберт и Гарри просто собрались вокруг Ремуса. Если их другу суждено сразиться не на жизнь, а на смерть, они будут рядом и обязательно поддержат.
– Очень хорошо, мистер Люпин. Вам следует приготовиться. Кого-то одного можете взять с собой. Остальных через час доставят к месту поединка. Бой начнётся в одиннадцать.
Ремуса увели два весьма почтительных гоблина. С собой он прихватил Сириуса.
Когда остальные ушли, Гарри, Грейнджеры и Тонкс попросили выделить им укромное местечко рядом с ареной, где они и дождутся боя.
Их отвезли на тележке глубоко вниз к огромному залу, который высекли в скале, а потом отвели в небольшую комнату поблизости.
Тонкс очень расстроилась. В последнее время ей всё сильнее нравился Ремус, и совсем не улыбалось увидеть, как он пострадает. Правда, она понимала, что это необходимо. Альтернатива была гораздо хуже, но это бравого аврора нисколько не успокаивало. Тем временем остальные старались её утешить, а Эмма даже попыталась научить одной молитве. Хоть её семья больше и не ходила в церковь (ведь Гермиона – ведьма), всё-таки немного помогло.
***
Без пяти одиннадцать их привели на галерею, которая опоясывала арену. Другие свидетели, включая сотрудников Министерства, оборотней и даже представителей прессы, собрались здесь же. Минуты через три в сопровождении Сириуса появился Ремус. Крепкое рукопожатие, а затем друзья обнялись. Но вместо того, чтобы подняться наверх, Блэк в облике Бродяги сел у стены. В схватку ему вмешиваться нельзя, но хотя бы так поддержать брата.
Ровно в одиннадцать прибыла целая процессия. Фенрира Сивого привезли в серебряной клетке на колёсах. И похоже, пока он сидел в клетке, от серебра ему прилично досталось – многочисленные раны можно было разглядеть невооружённым глазом. Монстр был жив и находился в сознании, но, очевидно, гоблины не рассчитывали на справедливую борьбу. Для них справедливым был тот бой, где они могли победить, а грязными были только уловки врагов. Теперь Гарри больше верил в победу друга своих родителей.
В этот момент Рагнок провозгласил:
– Существо перед вами – союзник волшебника Тома Риддла, а потому, в соответствии с кровной местью, оно утратило право на жизнь. По закону стаи окончательное правосудие должен свершить Ремус Люпин, оборотень. Да начнётся бой!
Гоблины отперли дверь клетки и отошли в сторону.
Сивый с некоторым трудом сразу же выбрался наружу. Противник смерил его ненавидящим взглядом и прорычал вызов. Невольный «гость» гоблинов ответил, и оба ненадолго замерли.
Схватка не на жизнь, а на смерть, заняла минут десять. Быстро стало ясно, что Сивый бьётся грязно, но на стороне Ремуса – навыки бойца и лучшее здоровье. И вот, наконец, последователь Волдеморта распростёрся на песке. Люпин стоял над ним, а из его многочисленных ран текла кровь. Тут на арену вышел гоблин и протянул ему вложенный в ножны меч.
Ремус вынул меч из ножен и увидел, что рукоять у оружия – стальная, зато сам клинок – точно серебряный.
Он поднял меч обеими руками, и одним ударом снёс поверженному врагу голову. А потом откинул собственную голову назад и завыл. И пускай Ремус находился в человеческом теле, этот потрясающий вой сильно напоминал волчий. Бродяга бросился на арену и завыл вместе с ним, а потом превратился в человека и обнял старого друга.
Когда целители уводили Люпина, того прилично шатало. Что же касается тела казнённого преступника, его передали двум аврорам, которые сопровождали Амелию. Прежде чем уйти, Ремус вытер окровавленное лезвие о тряпки, которые служили Сивому одеждой, и передал меч рукоятью вперёд одному из гоблинов, заодно отсалютовав.
А Гарри просто стоял и смотрел. Одной рукой он обнимал плачущую Гермиону, а во вторую вцепилась Тонкс. Роберту же досталось утешать супругу. Когда прекрасные леди немного успокоились, мужчины переглянулись с одинаковой решимостью во взоре. Наблюдать за этой смертью им не доставило никакого удовольствия, однако оба признавали, что это было необходимо.
Только примерно через час они пришли в себя, и их отвели к Ремусу. Тонкс бежала впереди всех и просто накинулась на лежащего в постели перевязанного человека. И если раньше его взгляд выражал мрачное удовлетворение, то теперь – нежность и небольшое смущение.
Раны победителя оказались поверхностными, поэтому вскоре целители его отпустили. Правда, из-за того, что их нанёс оборотень, остались шрамы. И неважно, что до полнолуния ещё далеко. Однако сам Ремус считал, что за уничтожение злодея, который заразил его ещё в детстве, это – небольшая плата.
Наша компания вернулась в знакомую комнату. А когда гоблины предложили гостям перекусить, мистер Поттер поблагодарил их и заверил, что они справятся сами. Он и правда не хотел, чтобы хозяева им прислуживали. И потому с их разрешения вызвал Добби, и вскоре все наслаждались лёгкими закусками. А чтобы окончательно снять стресс, даже позволили себе немного вина.
И вот уже пришла пора отправляться на другую встречу, поэтому Гарри беспокоился всё сильнее.
____________________________