I Just Wanted You to Know (That Baby, You're the Best)

4

Девиз Чонгук становится таким: лучший способ кого-то забыть - это под кого-нибудь залезть.

Прошло много времени с тех пор, как он взялся за эту мантру. Прошло много времени с тех пор, как он в этом нуждался.

Бэмбэм и Югем не могут перестать одаривать его непристойными улыбками за завтраком в те дни, когда все они встают примерно в одно и то же время, и Чонгуку не принимает это близко к сердцу, пока объясняет, что он последовательный, и что эти девушки и случайный парень заслуживают лучшего. Даже если это просто случайный перепихон, они заслуживают кого-то, кто ищет только случайный перепихон, а не кого-то, кто пытается вытрахать печаль из своей системы.

Никто из них никогда не придет снова. Чонгуке не чувствует этого, он не слишком сильно ебется по этому поводу. Девушка сегодня очень, очень красивая, и Чонгук не чувствует непосредственной необходимости намекать, что он хочет, чтобы она ушла, и ушла сейчас, так как она настояла на том, чтобы зайти к нему, так как это было ближе, чем до ее собственной квартиры. Он смутно знает ее, одногрупница из его группы финансового анализа, которая попросила посмотреть его заметки о куриных царапинах в начале семестра. Тем не менее, ее дыхание на его плече странно и чуждо. Затем она поворачивается в постели, и глаза Чонгука распахиваются, когда он чувствует, как ее рот прижимается к его ключице, где татуированный дракон поднимает голову.

– Нет, - его голос такой же громкий, как выстрел, в сонном воздухе между ними, его тело рефлекторно дергается. Она поднимает голову, чтобы прищуриться на него, и на ее шее все еще виден засос, единственный оставленный Чонгуком красный и агрессивный, но она садится в постели и смотрит на него сверху вниз еще мгновение, прежде чем начать собирать свою одежду.

– Извини, - безразлично говорит она. Чонгук не смотрит ей вслед, но прощается, хотя и вполсилы. – Увидимся, Чонгук.

Он лежит, чувствуя, как кровать остывает. Уже холодно, особенно этой зимой, а Чонгук долго не встает, чтобы принять душ. Затем он переворачивается на живот, засовывает руку под подушку и подпирает подбородок, проверяя телефон.

Есть сообщения от его соседей по комнате и Чимина. И от Хвасы тоже. Он не открывает их и знает, что, по крайней мере, так они будут думать, что он не видел их сообщений. Бесцельно он открывает свое приложение Yikyak, наблюдая, как оно загружается, обновляется. В пятницу вечером большинство Яксов* делятся на два типа людей: те, кто остается и смотрит Netflix, и те, кто выходят и трахаются. Он читает их, прокручивая, пока не видит особенно длинный пост, который выглядит наполовину трезвым. Это называется ugh*.