Предатель Крови(Blood Traitor)

Глава 5. Ожидание

Гермиона сидела в кресле, обхватив колени руками. Слишком многое нужно было принять, и ей было совершенно не с кем это обсудить.

Гарри сидел рядом, чувствуя себя бесполезным. Он хотел успокоить её, но даже не знал, из-за чего она так расстроена.

— Осталось всего одно воспоминание, — устало сказала Нарцисса. Гермиона выпрямила ноги и собрала всю свою волю, чтобы закончить начатое.

Гермиона следила за хаосом Битвы за Хогвартс с точки зрения Драко. Он продолжал играть свою роль, пока был с друзьями, но она заметила, как он ищет её глазами, когда на него никто не смотрит.

Затем она увидела себя и Рона, прижимающихся друг к другу. Несчастное выражение лица Драко вызвало в ней желание подойти к нему и успокоить, но она вспомнила, что была лишь в воспоминании.

Пожиратель Смерти направил на них свою палочку. Драко яростно развернулся к нему и оглушил его невербальным заклинанием.

Рон обернулся, услышав движение, но Драко спрятался за выступом стены.

— Мы должны найти Гарри! — услышала Гермиона саму себя.

Драко смотрел на них, выглянув из-за угла, и позволил им отойти на достаточно большое расстояние, прежде чем последовать за ними.

Разноцветные сгустки и моментальная тишина подсказали Гермионе, что прошло некоторое время. Драко и его родители тихо сидели за дальним краем Слизеринского стола, в то время как люди вокруг них оплакивали мёртвых и праздновали победу.

— Некоторые Пожиратели Смерти сбежали, — прошептал Люциус.
— Замолчи, — рявкнул Драко.

Нарцисса сжала ладони их обоих в своих руках. Люциус и Драко с ненавистью переглянулись за её спиной, но оба ничего не сказали.

— Вы оба, молчите, — приказала Нарцисса. — Мы — Малфои, мы примем наказание, которого заслуживаем.

Драко потерял интерес к отцу, когда Гермиона вошла в зал, держа Рона за руку.

— Похоже, грязнокровка выбрала другого, — усмехнулся Люциус, — какая жалость.
— Она жива, — хрипло прошептал Драко, — остальное не имеет значения.

Гермиона чуть не расплакалась. Выражение лица Драко в конце воспоминания было душераздирающим. Как она могла не заметить такую тоску, когда она была так ясно выражена на его лице?