Пианист

В тот день птицы поспешно пролетали над равнинами, опасаясь дождя, а бархатное полотно у горизонта застилали устрашающие серые тучи. Где-то в лесу звучала трель дятла, но она тут же утихла, как только за пару километров послышался выстрел. Казалось, тут же вся природа замерла, будто прячась от взора человека; и только ветер неспешно срывал лепестки с душистых цветов. Сплошь одной из тропинок рассажены абрикосовые деревья; а сами абрикосы - тяжёлые, налившиеся соком - падают прямо под ноги. Алюминиевые миски прохожих девушек до краёв наполняются сливами, сочными персиками да чёрной, уже спелой ежевикой. На языке чувствуется их сладкий привкус. Середина августа выдалась весьма жаркой, благо, жрица погоды сжалилась над городком и послала пасмурный день. Вскоре по свежим листьям зашуршал тёплый дождь.

В одном из домов на окраине леса молчаливое пение пианино доносилось со всех комнат и углов. Спокойные, мелодичные звуки смешивались с тревожными нотами приближающегося несчастья. Бросало в дрожь. Сердце отбивало ритм в такт музыке, эхом растворяясь где-то в глубине души. Пианист ловко управлялся с клавишами, словно играючись сбавлял темп и вновь натягивал невидимые струны человеческой души до упора, с помощью музыки, жонглируя их чувствами, точно разноцветными мячами в цирке. Ещё парочка умелых манипуляций с клавишами - и музыка стихла, уступая мелодии дождя.

Тряхнув своими каштановыми волосами, что в лучах солнца казались золотом, в которое вплетена парочка синих прядей, юноша резко поднялся и захлопнул белые клавиши чёрной крышкой. Молодой пианист прикрыл глаза и раздражённо выдохнул, заводя руки за спину - что-то всё таки беспокоило парня. Подушечки длинных пальцев порозовели, как и щёки, вспыхнувшие жаром тёплого августовского дня. Горошины пота стекали с белоснежного лба. Бледно-розовые губы юнца чуть подрагивали - тот что-то сосредоточенно шептал, ведомое лишь ему одному. Дождь за окном набирал силу.

- Милый?

В дверном проёме появилась женщина средних лет, в белоснежном сарафане, что, словно лепесток ромашки, идеально сидел на её смуглой коже. Чёрные волосы напоминали крыло ворона, а глаза, такие зелёные и глубокие, тревожно глядели на сына. Прослеживалось в чертах её лица что-то восточное - в отличие от юноши, женщина больше напоминала арабку с жарких земель. Скажем, с Египта.

Пианист медленно повернул голову в её сторону и замотал головой, доставая из кармана платок, чтобы вытереть поступающий пот. Женщина заботливо поднесла сыну стакан с водой.