ЭТО БЫЛА НЕ ИСТИННАЯ ЛЮБОВЬ... ДА И НЕ ЛЮБОВЬ ВОВСЕ...

-15-

ЭТО БЫЛА НЕИСТИННАЯ ЛЮБОВЬ… ДА И НЕ ЛЮБОВЬ ВОВСЕ…
-15-
Я плотно сжала зубы, губы дрожали и не хотели соединяться. Я опустила голову, почти согнувшись пополам. Мне безумно хотелось плакать. Просто отдаться потоку чувств и воспоминаний, открыться Чонгуку, но что-то все еще удерживало меня от этого. Словно тяжелый камень, привязанный к шее и тянувший меня на дно… Все дальше и дальше…
- Зачем ты продолжаешь спрашивать меня?! – Закричала я, цепляясь руками за ворот его кофты. Та настолько промокла, что из моих сомкнутых кулаков по рукам потекла вода. – Ты хочешь, чтобы я окончательно сломалась? Скажи мне, чего ты хочешь? – Я подняла на него полный тревоги взгляд.
Парень выглядел рассеянным. Его лицо было слишком бледным на фоне черных туч позади. Он прокашлялся, а когда заговорил, его голос звучал так, словно, он молчал последние пять лет.
- Если бы я знал, - он склонил голову набок, - то меня сейчас бы здесь не было. – Его карие глаза мерцали непониманием, как у ребенка, но в тоже время полной осознанностью своей жизни. На секунду мне показалось, что я уже видела у кого-то такой взгляд, у кого-то…
Я отняла руки от его груди. Мои ладони почему-то были теплыми даже в такой холод. Отвернувшись, я зашагала обратно по лужам в дом, где мы поселились. На полпути пришлось обнять себя руками, так как я начала дрожать в мокрой одежде.
Я виновата. Да, я виновата! Они все хотят, чтобы я призналась в этом? Чтобы обвиняла, ненавидела и презирала себя еще больше?!
Я зажмурилась, сжав голову руками и все еще продолжая быстро идти.
Видимо, действие лекарства прекращалось.
Уже в домике, я быстро промчалась в комнату. Переодевшись в ванной, я стояла и долго смотрела на таблетки, которых было все еще слишком много. Не выдержав, я схватила белую баночку и высыпала желтые таблетки в унитаз, и быстро выскочила в коридор. Я никогда больше не стану принимать их.
Пытаясь избежать других посетителей, я вошла на крытую веранду, в которой мы с Чонгуком уже как-то сидели. Она была пуста, и не похоже, что кому-то нравилось проводить здесь время. За овальным креслом стоял небольшой светло-фиолетовый диванчик с надутыми спинкой и подлокотниками. Появилось ощущение, что его сюда поставили, чтобы избавиться от него. Я медленно прошла вперед и села. Мои шаги звучали совершенно бесшумно. Мокрые листва и иголки отливали голубым цветом, стволы были почти черными. Я натянула сильнее рукава серого колючего свитера с широким воротником. Маленькие окошки слегка запотели.
Позади тихонько скрипнула дверь, и я почувствовала запах какао. Чонгук, молча, остановился рядом со мной. И так же, не говоря не слова, он сел на соседнее место, протянув ко мне большую чашку с какое, от которой шел пар. Я взглянула на нее, а затем перевала взгляд на лицо парня. Оно было бесстрастным.
Странно, но сейчас все вокруг меня было теплым: комната, какао, уютный диванчик… Чонгук... Он опустил руку, когда я приняла чашку. Время не тянулось, и не бежало слишком быстро. Мне было спокойно.
За окном еле-еле наступал вечер, но приятные сумерки уже окутывали городок. Я отхлебнула горячей жидкости.
- Знаешь, - Чонгук смотрел на свои руки, - я всегда считал людей недостойными внимания, - он ухмыльнулся, словно, вспомнив что-то смешное. – Я не придавал особого значения жизни. Если я живу, значит, просто живу. Если мне становиться нечем дышать, - на его лице что-то пронеслось, но я не успела уловить, что именно, - значит, моему существованию просто приходит конец. Но однажды я осознал, что в этом мире не все так просто, точнее мне это вбили в голову.
Я все удивлялась тому, что Чонгук не посмотрел на меня ни разу. Он казался смущенным, но в тоже время уверенным в том, что говорил. Его голос хрипел, когда он все продолжал:
- Я встречал таких людей, которые поражали своей стойкостью и упорством. И тогда я подумал: «Вау! А это действительно круто»… Намджун один из таких людей. И ты тоже. – Его взгляд был не прямым, он смотрел искоса, словно, пытаясь оценить мою реакцию.
- Ты жалеешь о своих словах?
Чонгук пожал плечами.
- Может быть.
Я нахмурилась, подбирая под себя ноги, и ставя чашку на пол.
- Что это вообще за ответ?
Чонгук улыбнулся и послышался смешок. Я приподняла брови.
- Так… ты считаешь меня крутой?
На этот раз Чонгук уже рассмеялся, пусть и ненадолго, и пихнул меня плечом.
- Я такого не говорил.
Я пихнула его локтем.
- Но ты же подумал об этом?
Парень смотрел на меня странным долгим взглядом.
- Если только немного. – Он откинулся на спинку дивана. И мы оба уставились в окно. – Ты когда-нибудь ночевала в горах?
Я опустила голову, но быстро заморгала, стараясь оттеснить от себя ненужные мысли.
- Нет. Но мне приходилось проводить по нескольку дней в лесу.
Чонгук задумался.
- А я редко бываю на природе. Всю жизнь прожил в городе. Всегда завидовал тем, кто владеет своей фермой, или типа того. У меня никогда не было домашних животных, - он опустил руку между нами и наклонился вперед, зоговоря шепотом, - даже хомячка.
Я расплылась в улыбке, пытаясь представить маленького Чонгука. Выходил очень миленький образ.
- Хочешь прогуляться в лесу? – Я поздно осознала, что произнесла это вслух.
Чонгук все еще сидел, склонившись ко мне. Его глаза были прикрыты длинными ресницами.
- Конечно, - он качнул головой, и его лицо вдруг оказалось еще ближе.
Я опустила взгляд на его шею, чувствуя, как от парня исходит тепло. Какая у него вообще температура? Когда пальцы Чонгука прикоснулись к моему подбородку, я невольно взглянула ему в глаза, и потонула в их глубине.
Между нами не было слов, но они и не были нужны. Я не чувствовала ни сомнений, ни испуга, когда Чонгук осторожным движением приподнял мой подбородок. Он не спешил, поэтому я могла увидеть, как закрылись его глаза, как подрагивали ресницы, когда он чуть склонил голову. Я поступила так же.
Этот поцелуй передавал полное доверие. Мы целовали друг друга нерасторопно, пытаясь прочувствовать каждую секунду, нежно, осторожно... Чонгук оторвался от моих губ, а затем снова прильнул к ним с той же заботой и нежностью, как и прежде.
- Прости, - прошептал он, отстранившись от меня. Его взгляд был опущен вниз, и он медленно поглаживал мою щеку большим пальцем. – За все, что я тебе наговорил… прости.