Осень в этом году была холоднее обычного.
Деревья уже давно стоят облысевшие, несчастные, обдуваемые холодным, пахучим ветром. Все в сквере было пропитано запахами сырости, грязи и одиночества. Гнилые тонкие ветви редких деревьев сплетались между собой, в попытках согреться, колеблемые трением из-за ветра.
Женя шёл один, в его руках были цветы, носки ботинок меланхолично пинали трупы некогда живых листков, промозглых и мерзких, как и его настроение. В этом глухом парке никого не было. Ни две недели назад, ни месяц, ни год. Каждый раз он пытался подавить захлестывающее чувство печали, сдержать подступающий ком рвоты, когда представлял чертову больницу, в которую ходил по мере своих сил. Но сегодня важный день. Сегодня он бы мог закупиться тонной алкоголя, напиться и лечь спать, если бы именинник не лежал в больнице уже два года.
Тяжелый вздох было не слышно за музыкой в черных наушниках. Кажется, у Жени всегда были черные наушники. Разбитый экран телефона загорелся от оповещения, которое он даже не удосужился прочесть.
Неторопливо, неспеша, выкуривая по сигарете раз в пять-семь минут парень добрался до диспансера, что прятался в лесу. Здание было ветхим, опустевшим, казалось, даже не действующим. Однако там кипела своя, монотонная, больничная жизнь.
Остановившись в пятидесяти метрах от входа, он потушил сигарету, кинув её на землю, притоптал ногой по старой привычке и выпрямился.
Проверил время на часах — снова вовремя. Кажется, он ещё ни разу не опаздывал?
Расстроенно вздохнув, человек в черном пальто пошагал к дверям, вскоре и исчезнув за ними. Улица снова опустела, выгнав очередного жалкого человечка.
Оказавшись внутри, светловолосый ощутил острый аромат медикаментозных средств, хлорки, услышал давно привычный ушам вой из близлежащих палат, увидел родные силуэты снующих туда-сюда медсестёр, которых узнавал не то чтобы по походке, а уже по одному звуку шаркающих тапочек.
Вновь стало душно, и парень развязал затянутый на шее шарф. А ведь он был когда-то подарен. Так сберег, что даже внешне шарф не изменился.
Около стойки висел календарик. Красный квадратик заключил в себя злополучную цифру «25», а черные жирные буквы сверху нудили «ОКТЯБРЬ»
Коротко переговорив с медсёстрами, что в очередной раз попытались его убедить, что гиблое это дело — сюда ходить, Евгений натянул бахилы, снял пальто и посеменил в нужную ему палату.
Дверь была плотно закрыта. За ней было тихо, впрочем, как и всегда. Наверное, это была самая тихая палата.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
ab incunabulis.
General FictionИстория повествует о жизни двух молодых людей - Ромы и Жени. У Ромы амнезия и он каждый день погибает от легочного заболевания, а Женя, в свою очередь, пытается быть рядом и снова научить Рому жить. Трагическая история о заведомо обречённой на гибел...
