Я сразу полюбил дядю Петра. Хороший человек наш дядя Петро! Он часто сажает меня и Оксану на плечи и носит по двору. Мы немного боимся, когда он быстро бегает, но все равно смеемся. В нашем доме пет такого огромного человека, как дядя Петро. Когда он входит в сени, то наклоняется, чтобы не ушибить о притолоку голову. Его каждый кулак ничуть не меньше большого мяча Замана. Вот ведь какой наш дядя Петро! Богатырь! Так говорит о нем дедушка Мансур.
Только бабушка что-то гостем недовольна. Она все бормочет свое.
- Больно уж непоседа, - говорит она. - Сидел бы себе спокойно дома, отдыхал бы да угощался. А он где только не был! Весь колхоз обошел!..
Бабушка правду говорит: где только не побывал дядя Петро! И всюду брал с собой меня и Оксану.
Перво-наперво мы были у родника дедушки Батыр-ши. От родника пошли в поле, где мамина бригада молотила пшеницу. Дядя Петро немного посмотрел, потом быстро забрался на молотилку и начал подавать в барабан снопы.
Мы с Оксаной стояли в стороне, у большого скирда соломы.
- Затосковали руки солдата по работе, ой затосковали! - сказал один дядя, который вилами кидал на скирд солому.
- Это правда, - согласился другой, в солдатской гим-пастерке.
Когда наступило время обеда и молотилка перестала работать, дядя Петро подошел к нам. Он был весь в пыли, только зубы его стали белее.
В тот день мы все трое побывали еще у папы, на скошенном лугу, около его табуна. Добрая улыбка осветила лицо гостя, когда он увидел коней. Наши кони очень понравились дяде Петро.
Побывали мы везде: и на огороде, на пасеке; на обратном пути завернули в большой овраг, где берут глину для кирпичей н горшков.
Дядя Петро глядел и не мог наглядеться на наш аул.
Его всюду встречали словами: "Добро пожаловать, брат!" - и долго трясли ему руку. А старухи гладили по спине. Бабушки всегда так: хорошим людям сначала жмут руку, потом по спине гладят.
Скажите, если бы дядя Петро не был дорогим гостем, разве к нему так относились, а?
Больше всего ему понравилась паша кузница. Мы там трп раза были. В кузнице работают два кузнеца - два Габи: одпого зовут Толстый Габи, другого Тонкий Габи. Оба Габи быстро подружились с дорогим гостем говорят не наговорятся.
Каждый раз, когда мы бывали в кузнице, дядя Петро, засучив рукава, брал большой молот, величиной с мою голову, бил этим молотом по красному, раскаленному железу, и оно становилось тоненьким, как блпнчик.
- Вот это кузнец так кузнец! - говорит Тонкий Габи Толстому. - Вот у кого силища!
Мы с дядей Петром сделали мне ножичек, а маме новую кочергу. Лишь Оксане ничего не смастерили. В кузнице просто невозможно сделать куклу, это всякий понимает.
- Как сон прошли эти три дня, - говорит теперь мама.
Если так говорит моя мама, наверно, оно так и было.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Радость нашего дома
DiversosСколько себя помнит Ямиль, война была всегда. Но Ямиль очень ждёт, когда она кончится - ведь тогда вернётся Отец, которого Ямиль знает только по фотографиям и письмам. Однажды Мама уезжает в далёкий город и привозит с собой молчаливую девочку Оксану...
