One hundred dollars

2.

мы так сильно хотели бы быть как ты, что сожрем тебя всей толпой. ты питаешься чувством собственной правоты, мы - тобой.

Чонгук вылетает из метро, на всех парах несясь ко входу в парк. Он опаздывает уже на полчаса, и он до безумия зол на самого себя. Он потерял кучу времени впустую, подбирая подходящую одежду, укладывая волосы, пытаясь выглядеть идеально, хотя сам убеждал себя, что Тэхен будет впечатлен, в чем бы он ни пришел. Почему-то ему хотелось выглядеть идеально перед Тэхеном, просто чтобы вместо недоверия в глазах последнего появилось восхищение, любование, удивление, что угодно. Что угодно, что показало бы, что у Чонгука есть шанс выиграть спор. Но даже тут он умудрился облажаться - опоздание не то, с чего принято начинать общение. Честно говоря, несмотря на всю уверенность в себе, он готов был поставить подаренный Юнги-хеном x-box на то, что Тэхен не станет его ждать. Или вовсе не придет. Он бы не пришел, даже не столько из-за гордости, сколько из банальной предосторожности. Только дурак будет настолько легкомысленным, чтобы прийти на свидание к тому, кто регулярно втаптывает тебя в грязь. Чонгук тормозит у ворот, ведущих в парк, оглядывается, переводя дыхание, и разочарованно морщится - Тэхена нет. Он сгибается пополам, упираясь ладонями в колени, и едко усмехается - кто бы сомневался, что он струсит в итоге. Вслед за разочарованием приходит злость. Завтра я покажу ему, что значит не слушаться, раздраженно думает Чонгук, начисто забывая о том, что сам опоздал на полчаса, и Тэхен имел полное право уйти. Он уже выпрямляется, готовый уйти ни с чем, как чувствует легкое прикосновение к плечу и резко оборачивается, натыкаясь взглядом на смущенного Тэхена. - Ты давно пришел? - склонив голову набок, спрашивает он. В руке у него зажата огромная сладкая вата, и он выглядит младше своих лет. - Я ждал тебя, но потом проголодался и отошел. Он салютует покупкой, и Чонгук, не сдержавшись, самодовольно улыбается и чувствует что-то, похожее на облегчение. Тэхен бросает на него короткий взгляд, прежде чем перевести его в сторону. Он придирчиво оглядывает парня и замечает, что тот сменил свой извечный свитер на футболку с мягким кардиганом поверх, и сейчас выглядит вполне сносно. Ну, то есть, Чонгуку будет не стыдно гулять с ним. Он все равно надеется, что не наткнется на своих знакомых. - Нет, - качает головой он. - Я уже успел расстроиться, что ты ушел. Извини за опоздание. Вымученная вежливость действует Чонгуку на нервы, и поэтому он затихает, не зная, о чем дальше говорить. Тэхен пожимает плечами и разворачивается, чтобы пойти в парк. Чонгук пару секунд собирается - готовит себя к нескольким часам неловкости - и идет за ним. Они идут по парку в гробовом молчании - в голове Чонгука вакуум, и он не может из нее выудить ни одну достойную тему для разговора, сколько бы ни пытался. С Тэхеном еще более неловко, чем Чонгук себе представлял, и он, честно говоря, понятия не имеет, о чем вообще можно говорить с тем, кого унижал последние несколько лет. Его план заканчивался на том, чтобы пригласить Тэхена на свидание, потому что он действительно не рассчитывал, что тот появится. Чонгук чувствует себя пятиклассником на первом свидании, только вместо первой красотки школы рядом до жути странный Тэхен, который, к слову, тоже не торопится заводить разговор. - Ну, - Чонгук приглаживает ладонью челку и смотрит на Тэхена. Тот упорно смотрит под ноги, и сладкая вата, зажатая в его руке, так и остается нетронутой, - ты, значит, любишь сладкое? И едва сдерживается, чтобы не выругаться, потому что более тупой вопрос задать человеку, собирающемуся съесть огромную сладкую вату, сложно. Тэхен даже не поднимает на него взгляда. - Как можно не любить сладкое? - ровным голосом интересуется он, отщипывая маленький комочек и отправляя в рот. Чонгук пристально смотрит на его лицо, буквально ощупывая каждую черту. И сейчас, когда он не отвлекается на оскорбления и собственную неприязнь, он видит гораздо больше, обращает внимание на то, что раньше никогда не бросалось в глаза, скрытое за общим образом неудачника. Тэхен довольно симпатичный. У него тонкие изящные пальцы, ровная линия носа, красиво очерченные губы и длинные ресницы. Каштановые волосы блестят в солнечном свете, и сквозь густые пряди Чонгук видит несколько сережек на ухе. Он замечает даже родинки - одну на верхней губе, а вторую на самом кончике носа. А потом скользит взглядом выше и с изумлением находит еще одну родинку на веке, совсем маленькую. И еще он замечает, что глаза у Тэхена вовсе не такие нелепые, какими казались за толстыми стеклами и призмой собственной неприязни. Миндалевидные и большие, завораживающего цвета теплой карамели - Тэхен не надел очки, наверняка заменив их линзами, и Чонгук разглядывает его лицо так, словно впервые видит, несколько минут, прежде чем замечает, что Тэхен в упор смотрит на него. Чонгук чувствует, как краснеет, и ненавидит себя за это. - Что-то не так? - спрашивает он, чувствуя себя полным идиотом. - А ты сам как думаешь? - Тэхен говорит спокойно, даже в его глазах не видно больше опасения. Чонгук не хочет этого, но все равно отмечает про себя, что расслабленный Тэхен выглядит гораздо лучше, чем напряженный. Чонгук удивленно распахивает глаза, обращая внимание на его голос, потому что он у Тэхена... очень глубокий, красивый баритон, который, кажется, растекается по воздуху, словно аромат пряностей. Чонгук никогда раньше не вслушивался в него. Сколько еще нового он откроет для себя в парне, которого считал абсолютно пустым? Тэхен наверняка поет, думает Чонгук. Возможно, даже лучше, чем я, думает Чонгук. Вот бы услышать хоть раз, думает Чонгук, но тут же одергивает себя - это уже лишнее. - Что тебе от меня нужно? - прямо спрашивает Тэхен, и Чонгук не знает, что ему сказать. «Мне нужно трахнуть тебя, чтобы получить сто баксов», - прокручивает он в голове. Не самый подходящий ответ. После такого ста баксов ему не видать, как своих ушей. Он почему-то теряется под этим внимательным, немного осуждающим взглядом карамельных глаз, и мысленно бьет себя по щекам - заканчивай, Чон Чонгук, это же тот самый неудачник Тэхен. Ты не чувствуешь к нему ничего, кроме презрения. Чонгук глубоко выдыхает, замедляя шаг, и отводит глаза. - Ничего. Я просто... хочу познакомиться с тобой ближе. - Зачем? - задает вполне логичный вопрос Тэхен, приподнимая брови и вызывая у Чонгука острое желание съездить по этой нелепой мордашке кулаком. Чонгук раздражается, но больше не из-за Тэхена, а из-за собственного бессилия. За пределами школы, в которой Чонгук всегда мог указать Тэхену на его место в неписаной иерархии, Тэхен заставляет его чувствовать себя полным идиотом. - Ты кажешься... интересным, - выдавливает из себя Чонгук. Ощущение полной абсурдности происходящего накатывает на него в сотый раз за этот чертов день. Он сам затеял это все, но теперь он просто не может дождаться окончания всего этого цирка. Тэхен хмурится, жует губу, совсем так же, как это обычно делает Чонгук, и весь он похож на маленького напрягшегося зверька, стоящего перед змеей и ожидающего атаки. - Ты понимаешь, насколько нелепо это звучит? - почти отчаянно спрашивает он. - Лучше сразу скажи, чего ты хочешь. Или сразу возьми то, что хочешь. Не делай вид, будто хорошо ко мне относишься, ладно? Пожалуйста, не заставляй меня верить тебе. Слова Тэхена бьют наотмашь - Чонгук открывает рот, чтобы ответить, придумать причину, увести разговор в другое русло, и так же его закрывает, потому что сказать ему нечего. Он чувствует себя виноватым перед ним, и чувство кажется инородным, неестественным. Он не чувствовал вину, когда издевался над ним, какими бы изощренными эти издевательства ни были, но сейчас, когда Тэхен прямо и открыто смотрит на него, когда Тэхен не боится и не прячет взгляд, когда звучит так искренне и просяще, вина душит его. Потому что все, что собирается сделать Чонгук, - это заставить Тэхена ему поверить, чтобы затащить его в постель. - Тэхен, я... - Чонгук мнется, слова срываются с губ неохотно, потому что каждое из них - ложь. Он всегда умел пользоваться словами, знал, как подобрать нужные, чтобы найти подход к кому угодно, но сейчас он действительно не знает, что ему говорить. Он делает рваный вдох. - Я правда хочу узнать тебя ближе. Прости меня... за все эти годы. Мне действительно жаль. Тэхен смотрит ошарашенно, как будто Чонгук только что спустился перед ним с небес. Ну, или из-под земли вылез. Он зарывается пальцами в волосы, жмурясь, словно решаясь на что-то. Наконец он чуть расслабляется, и Чонгук замечает в его взгляде промелькнувшую всего на секунду робкую радость. Он не знает, это его актерское мастерство заставило Тэхена купиться на всю эту чушь, или Тэхен просто настолько глуп, что готов поверить в его раскаяние. - Ладно, давай так, - решается он, подходя к Чонгуку, но все еще сохраняя при этом приличное расстояние между ними. Он неуверенно мнется, но все равно продолжает. - Будем называть по одной вещи, которая нам нравится, а потом по одной, которая нет. По очереди. - Зачем? - впадает в ступор Чонгук. Честно говоря, в разговорах он не очень силен. Он может завести парня или девушку одним взглядом и для этого ему совсем не обязательно заводить с ними знакомства. Его, честно говоря, не прельщает перспектива узнавать о Тэхене больше, чем нужно для того, чтобы заработать сто баксов. И вообще, они что, в начальной школе? Что за игры? Тэхен смотрит на него с каким-то унизительным удивлением - так дети смотрят на взрослых, которые не понимают очевидных, казалось бы, вещей. - Ну я же тебе интересен. Разве ты не хочешь узнать обо мне побольше? - Значит, я тоже интересен тебе, да? - Чонгук широко улыбается и сам не замечает, что улыбка вышла совершенно естественной. Тэхен краснеет, как младшеклассница на первом свидании, вызывая у Чонгука снисходительное умиление. - Начинай, - нетерпеливо бормочет он, глядя себе под ноги. - Так, ладно... Одна вещь, которую я люблю, - задумчиво тянет Чонгук, а потом щелкает пальцами. - Море. - Море? Почему море? - Ну, я родился в Пусане. Мы с мамой уехали оттуда, когда мне было десять. Я все детство практически в море провел, - при воспоминании о родных местах, на губах Чонгука появляется теплая улыбка. Он приходит в себя только когда замечает, как Тэхен на него смотрит. Улыбка превращается в ухмылку. - Ты пялишься. - Я не пялился, - Тэхен быстро отводит взгляд, и его щеки снова алеют. Он переводит тему быстрее, чем Чонгук успевает воспользоваться его смущением. - Значит, море. Ладно. Хорошо. А я люблю кошек. Все хочу завести себе, но боюсь, что у меня не хватит на нее времени. - А у меня на них аллергия, - сообщает Чонгук, а потом фыркает, когда глаза Тэхена смешно округляются, становясь похожими на блюдца. - Аллергия на кошек? - шокированно тянет Тэхен, глядя на него с недоверием. - Ты серьезно? - Да, представляешь, такое бывает, - нарочито серьезно кивает Чонгук, подмечая про себя, что Тэхен - первый, кому он об этом говорит. - А еще на клубнику, лактозу и розы. - Как ты вообще живешь? - Тэхен сочувственно качает головой и поджимает губы. - Аллергия на лактозу! Это значит, что ты даже пиццу не можешь есть? - Я заказываю без сыра, но, в целом, да, - соглашается Чонгук и начинает смеяться, потому что Тэхен корчит нелепую сочувствующую рожицу и утешительно похлопывает его по спине. - Хватит делать такое лицо! Это не так страшно, как звучит. - Ну ты не расстраивайся, люди и не с таким живут, - примирительно кивает Тэхен. Чонгук качает головой, не в силах перестать улыбаться. Его чуть заносит в сторону, и Тэхен на автомате хватает его за локоть, и становится удивительно уютно, словно Чонгук гуляет со своим... со своим другом. Он не чувствует беспричинного раздражения, которое преследовало его, когда Тэхен оказывался в поле зрения, и даже почти забывает о причине, по которой вообще сегодня здесь с ним. Чонгук замирает, обрывая смех, смотрит на держащего его за локоть Тэхена в упор, а когда тот пытается отстраниться, хватает его за плечи. В его взгляде мелькает страх, прежде чем он прячет его за длинными ресницами, но Чонгук все равно замечает. Это неприятно. - Отпусти, - просит Тэхен, пытаясь разжать его пальцы, и он делает то, что сказано, и больше зону его комфорта не пересекает. Неловкость постепенно уходит, и Чонгук старается не задумываться о том, с кем он сейчас гуляет, потому что, вопреки всему, Тэхен оказывается действительно интересным. Странным, да, но это только делает его интереснее. И оказывается удивительно легко не думать обо всех причинах и следствиях. Они болтают обо всем на свете. Чонгук может по пальцам пересчитать тех, с кем ему было бы интересно говорить, но Тэхен оказывается в состоянии поддержать абсолютно любую тему, начиная от политики и заканчивая последним альбомом Рианны. Его это просто не может оставить равнодушным - они увлекаются одинаковыми вещами, слушают похожую музыку, разделяют одни и те же мнения. В голове Чонгука мелькает мысль о том, что при других обстоятельствах они могли бы стать лучшими друзьями, и мысль эта оказывается какой-то горькой, вяжущей. Дело в том, что нет других обстоятельств. Есть неудачник-Тэхен и Чонгук, который должен трахнуть его за деньги. Он провожает Тэхена до метро, а сам идет домой пешком, чтобы проветриться и навести порядок в мыслях. Теперь, когда его рядом с ним нет, он смотрит на все с совершенно другой стороны - со стороны школьного Чон Чонгука, не ставящего Тэхена в грош. Он словно возвращается назад, просыпается. Ему не стоит сближаться с Тэхеном. Это очень плохая идея. Изначально было плохой идеей. Только сейчас Чонгук начинает это осознавать.