Мятная сказка про говно

Глава I Конфета С Говном

Все началось ещё много лет назад. Как много. Хуй его знает, не помню, конкретно сколько. Время понятие субъективное. У меня дисперсия в 12 лет, поэтому скажу, что меня преследует одиночество. Я бегу от него, а оно с кастрюлей на голове мчится за мной и хуярит по ней молотком. Одиночеством звали моего соседа в дурке. Интересно, что чувствует пиздюк, которого оставили на пороге детдома. Я вам скажу. Нихуя. Лежишь, ревешь и нихуя не понимаешь. Я напиздел. Откуда мне знать, как я чувствовал себя будучи младенцем? Тогда я смотрел в небо, такое пугающее и большое. От такого напряжения я обосрался.
Справедливости в мире нет. Только в советском союзе. Горбачев - пидорас, сука, СССР развалил. Зачем он это сделал?
Я задавался этим вопросом десять лет. Пока сидел в кутузке. То есть в детдоме.
Но график был как в кутузке. Утром встаём, жрём баланду из пыли, а потом нас строят. Кого-то расстреливают, меня к слову, тоже расстреляли. Я уже лет пять как умер, но благослови бог российскую медицину, мне дали активированного угля, а потом ещё раз расстреляли нахуй. Каких-то детей забирали, потом в новостях говорили о том, как их насиловали. Я был рад, что меня не забирали. Хотя я был бы не против и другого варианта.
Однажды мне посчастливилось познакомиться с мистером Шпеком. Он привозил к нам в детдом насвай.
В тот день вечером, перед его приходом, нас всех собрали в комнате с камином и бордовым, от обосравшихся детей, ковром. Илона - гестапо, скинула двух пацанов евреев в камин, а нам дала похрумкать пепел от них. Мы были очень рады, так как за последние лет 6 дали нормально пожрать, а то баландой этой ебучей кормят, не пересчитать, кого расстреляли, а кто просто обосрался и сдох.
Дверь выбили с грохотом. Она улетела и размазала Иосифа, маленького детдомовца-коммуниста. Мы сняли шапки, по очереди сказали "F" и повернулась к двери.
-Close that goddamn door! - крикнула Илона.
-Ты ебанушка, мы в другом фильме. А дверь я выбил. - Шпек подобрал дверь с прилипшим к ней Иосифом и кинул в Илону. Она отлетела в камин. Мы все дружно поблагодарили Шпека, а он, вытащив наган, принялся шмалять.
-В очередь, сукины дети, в очередь!
Остался живым только я.
Он забрал меня с собой.
Сука, а мне Антон деньги должен был. А этот его расстрелял.

Заснуть в машине было невозможно, Шпек постоянно пердел и рыгал, приговаривая "Ух, бля". Насвая надо меньше жрать.
Как только мы приехали домой, он дверью разбил ебало своей жене, которая не сделала ужин.
Я их полюбил. Почему? Да хуй его знает.
Через несколько дней меня отправили в ПТУ. Шпек сказал, что я стану сварщиком шестьдесят девятого разряда и буду давать ему денег на пиво. Я был не против.
Придя в холл ПТУ, меня встретил охранник.
-У тебя мать умерла) 0
-Ебанутый?
-Шучу. Отец тоже. Звонили из ГАИ, сказали, что он объебанный сел в стиральную машину и въебался в фуру.
-А с матерью что?
-Он запихал её в барабан машины, насрал туда, включил и поехал. Светлая память. Последними словами твоего отца были: "Мы наваливаем бас, копы так не любят нас".
Мне было мучительно больно. Не от новости о смерти моих новых родителей, а от того, что я обосрался.