Жизнь на свалку

Деталь 9. Помни меня

 Голова тяжелела с каждой минутой и то и дело падала на грудь, глаза нещадно болели. От чрезмерной усталости Чимин еле мог передвигаться вдоль коридора, опираясь рукой о стены. «Спать. Поскорее дойти до кровати и лечь спать.» — это были единственные мысли, лениво ворочавшиеся в мозгу, когда парень ввалился в свою комнату.

Дальше все перестало существовать.

Казалось бы, что может быть проще, чем уснуть, измотав себя до предела. Однако Чимину никогда и ничто не давалось легко. Вот и сейчас ему мешал непонятно откуда взявшийся свет, что проникал под тонкую кожу век, не давал спать и он нахмурился, попытался от него укрыться, принять удобное положение. Но яркость не снижалась, наоборот, белый наращивал свою интенсивность, слепил и Чимин, не вытерпев, открыл глаза. Весь мир, как будто, покрылся толстой мутной пленкой, разглядеть что-либо было невозможно. Пак протянул руку вперед, стараясь коснуться ее поверхности и возможно прорвать себе проход, но через нее не пробиться. Рука прошла сквозь бесплотный слой не нанеся ему ущерба.

Чимин озирался, пытаясь разглядеть хоть что-то, кроме невесть откуда взявшейся глухой белизны, что преобладала во всем, выбивалась из привычной темно-серой гаммы его повседневности. Ему было неуютно здесь находиться, он словно маленькая пылинка в необъятном пространстве. Яркий белый цвет контрастировал с ним самим, черным пятном на этом идеальном по всем параметрам цвете чистоты. Пак смотрел на свои руки, на них словно надеты черные перчатки и внутри него чернота и гниль, он уже пропал, ничто не сможет ему помочь. Чимин здесь неуместен. Просто лишний. Одинокий. Сломленный...

Сквозь тишину до парня начали долетать шепотки, сначала еле различимые, а затем громкость словно кто-то выкрутил на максимум. Голоса стали громче и ближе, но различить о чем они говорили не получалось, да он и не сильно пытался. Обернувшись назад, Пак вувидел очертания и линии движения других людей, на первый взгляд таких же как и он, но сходство быстро стиралось. Они слишком идеальны, слишком чисты. Лица их смазаны, фигуры однотипны и ничем не примечательны. Они проходили мимо, оставляя за собой шлейф поплывшего седого цвета, дрожащего от неровности походки, не замечая его неполноценности... Но вот одна из их отделилась от бесконечного потока и начала приближаться. Внутри от слабой надежды забилось сильнее сердце. Кто-то захотел ему помочь?