Это он хочет сделать нас такими же, заставляя выбрать и отдать на верную смерть беспомощного и безоружного. Как ты не понимаешь? — Да мне плевать, — Рон отвернулся, вставая. — Я просто хочу выбраться отсюда! И не хочу сдохнуть в темноте и грязи, как флоббер-червь, рядом с этим... Он оглянулся на Малфоя и замолчал, раздраженно махая руками, чтобы согреться. Гарри уже тоже довольно сильно замерз. Холод пробирался под одежду все глубже и глубже, сковывая мышцы. Можно было бы предложить Рону сесть рядом и прижаться друг к другу, чтобы согреться, но Гарри слишком на него разозлился. Поэтому он только крепче обнимал себя руками за плечи, подтягивая колени к груди, невольно бросая косые взгляды: Малфой так же жалко скорчился в дальнем углу и был бы совсем неразличим в подвальной темноте, если бы не волосы, светлым пятном выделяющиеся на фоне стены. Гарри вздохнул. Если бы тот был по-прежнему надменным, было бы проще. Тогда он мог на него хотя бы злиться. Но видеть врага таким растерянным и испуганным и слушать мольбы Рона о его смерти было совсем невыносимо. Согревшийся Рон угомонился и снова уселся напротив в полном молчании, проваливаясь в тяжелую дрему. Сколько времени прошло, прежде чем Гарри очнулся, было сложно определить. Теперь он еще сильнее дрожал от пробирающего уже до костей холода. Кроме того, ужасно хотелось пить. Гарри попытался растереть занемевшие руки. Рон, услышав его возню, оторвал голову от неровной стены и посмотрел на него отчаянным взглядом. — Гарри, подумай о тех, кто нас ждет, — негромко попросил он. Видимо, Рон решил зайти с другой стороны, снова принимаясь за свои страстные увещевания. — Подумай о Джинни, которая ждет и боится за тебя. О Гермионе. О том, что из-за твоего упрямства Гермиона останется совсем одна. Гарри порывисто вздохнул. От жалобных слов его друга и всплывающих вслед за ними образов было почти физически больно. — Ты должен спасти магическую Британию, а не сдохнуть в чьем-то вонючем подвале, — продолжал убеждать его Рон. — Неужели ты хочешь сгнить здесь, в этой грязи, и оставить весь мир без шанса на спасение? — Кончай играть в героя, Поттер, — послышался из дальнего угла холодный голос, и Гарри резко повернулся к Малфою, заговорившему впервые за все это время. — И так всем понятно, чем дело кончится. Не тяни время. Гарри раздраженно выдохнул через нос и поднял голову вверх. — Заткнись, Малфой, — устало попросил он, уставившись в потолок. — Вот только тебя еще не хватало. Но Малфой больше не собирался молчать: — Я, между прочим, сижу тут с вами. Тоже вроде как имею право голоса, — насмешливо сообщил он, растягивая гласные. И эта привычная насмешка, такая странная в темном промозглом подвале, мгновенно согрела, как старое доброе вино, разгоняя раздражение по жилам. — И кого ты предложишь выбрать, Малфой? — мгновенно ощетинился Рон. — Да уж понятно кого, Уизел, — лениво протянул Малфой и внезапно, повернув в сторону Гарри лицо, коварно предложил: — Поттер, а давай мы убьем Уизли? Рон закашлялся, задохнувшись от возмущения, а Гарри с изумлением обернулся к Малфою. Не
