Темнота

3.

Кассиан чувствовал себя вязким и одиноким.

Но не таким одиноким, не будь рядом Блейка. Ночью он так и не поспал толком, и даже прогулка на свежем воздухе не помогла, а прослушанные голосовые сообщения Грейс только больше разбередили. Зато Кассиан, сам того не ожидая, встретил Блейка на площадке, на которой оба часто смотрели на звезды. Его слова, конечно, не угомонили боль, но Кассиан всё-таки понимал, что жизнь не остановилась. И всё-таки утром он отчаянно цеплялся за повод встать с кровати и что-то делать, потому что в его доме теперь гостил брат. Пусть Кассиан и не знал, как долго тот собирается оставаться и захочет ли вообще, но сейчас Блейк стал для него ещё и тем, ради кого стоит заняться хотя бы простыми бытовыми мелочами. Подумать о завтраке, занять чем-то руки, почувствовать, что он не один в этом пустом доме.

Пока не заявился пьяный отец Грейс со своими обвинениями. Кассиан даже не успел ничего сообразить. Блейк загородил его, заступаясь за младшего брата, и получил в ответ крепкий удар. Отец Грейс обладал вспыльчивым нравом и часто бывал в одном из местных баров, но Кассиан не думал, что тот заявится сразу после похорон дочери с едкими и злыми словами.

Которые отзывались внутри шепотком неприятной правды.

Сейчас Блейк казался куда крепче его самого, с понимающей мудростью – или впитавшим в себя слишком много боли и жестокости этого мира – загородившим Кассиана не только от отца умершей жены, но и от такого мира, насколько мог.

Кассиан не ожидал, что Блейк вообще его обнимет, но это успокоило. Кассиан опомнился не сразу, но вообще-то его старший брат тоже получил нехилый удар. Стоило проверить.

- У тебя наверняка синяк, - Кассиан выпрямился и рывком поднялся с дивана, не обращая внимания на то, как закружилась голова.

- Ерунда.

- Сиди, я схожу за аптечкой.

На лице Блейка мелькнуло удивление. Кассиан подумал, если есть тот, кто красит волосы брата, есть ли кто-то, кто помогает с бытовыми травмами? Сколько он помнил Блейка, тот всегда справлялся сам и не особо терпел помощь других. Возможно, и теперь Кассиан вел себя слишком навязчиво, пытаясь проявить ненужную заботу. Может, для самого Блейка такой синяк – пустяково дело, не требующее внимания. Или тот позволил вот так возиться Кассиану из проницательного понимания, что тому как раз надо себя чем-то занять. Кассиан тщательно старался избегать разрушающего ощущения горькой боли и медленного паучьего страха.