Моя жизнь могла бы быть обычной для посредственной секретарши. Я бы вышла замуж за Лео, обзавелась несколькими детьми. И я была бы не против прожить свою посредственную жизнь тихо и спокойно. Но жизнь решила поменять правила игры, когда один босс см...
К сожалению, это изображение не соответствует нашим правилам. Чтобы продолжить публикацию, пожалуйста, удалите изображение или загрузите другое.
- Джефф, сделай всё, чтобы сплетни стихли, – нервно провожу вдоль слегка влажных волос, - Только не комментируй произошедшее, пусть мир не знает Джесс.
Скоро будут почти сутки, как я пытаюсь решить новую проблему: нас вчера засекли на причале у отеля, папарацци сделали всего парочку фотографий, но сейчас из этого раздули огромного такого слона. Конечно, я знаю, каково краткое и подробное мнение о Джессике в комментариях под любой фотографией. Меня радовало то, что у Джесс нет активных страниц в твиттере, инстаграме, её никто, по факту, не сможет найти, надавить посредством кибер-издевательства.
И самое важное, что мимо неё это просто так не прошло. Я знаю, как серьёзно может это повлиять на нас, на её мнение и на наши отношения. Пришлось внимательно, пристально следить за её реакцией, важно было не довести до срыва, ведь в миг давление может раздавить мою красавицу-букашку. Она такая маленькая. Хрупкая.
В тот вечер я отодвинул в сторону ноутбук, не позволил дальше читать отвратительные комментарии, и Джесс не дала себя обнять, прижать к груди обратно. Она встала и пошла в спальню, откуда вышла буквально десять минут назад. Помню, как быстро осушил бокал вина, ещё раз поглядел на дешёвую статью, а затем последовал за ней.
Впервые я поймал себя на мысли, что чувствую её грусть, её боль ментально, кажется, даже, что все удары по ней проходят через меня. И в такие моменты я не могу веселиться, абстрагироваться и забыть, ведь подсознательно понимаю, что ей нужна моя помощь. А раз нужна – она её получит. И вот сейчас в спальне меня ожидало маленькое, сжавшийся в крошечный комочек, создание. Как вышла отсюда в одном одеяле, так и сейчас, укутавшись, рухнула и тихонько постанывала. В тишине отчётливо слышались всхлипы, даже скулёж. Джессика разбилась о скалы медийной жизни, в которой кишат злые языки.
Ну почему уже третий день подряд она плачет? Почему мы прилетели сюда, и всё, что на её лице появляется, - это горькие слёзы. Интуитивно подхожу к кровати, тело тянется к моему крошечному комочку, поэтому за секунду я ныряю под одеяло. Руками девушка пытается скрыть лицо, спрятать то, что я уже услышал. Плачет. Снова. Аккуратно хватаюсь двумя пальцами за подбородок светловолосой и поднимаю заплаканное личико. Тушь размазалась по скулам, щекам, располосовывая лицо. Глаза покраснели, уже успели неплохо так опухнуть.
