Унесенные ветром.

Глава XXII

Возможно ли, чтобы день мог быть так долог, чтобы послеполуденные часы тянулись без конца и чтобы была такая удушающая жара? И столько мух, назойливых ленивых мух. Они тучами вились над Мелани, невзирая на то что Скарлетт не переставая махала пальмовой ветвью, так что у нее даже онемели руки. Однако все ее усилия, казалось, были тщетны: стоило ей согнать мух с потного лица Мелани, как они уже ползали по ее липким от пота ногам, и ноги беспомощно дергались, и Мелани восклицала:

— Пожалуйста! Сгони их с ног!

Скарлетт опустила жалюзи, чтобы защититься от зноя и нестерпимого сверканья солнца, и комната была погружена в полумрак. Лишь по краям жалюзи и сквозь узкие щелки в них проникали лучики света. Комната превратилась в жарко натопленную печь, и насквозь пропотевшее платье Скарлетт становилось с каждым часом все более влажным и липким. От Присей, скорчившейся в углу, нестерпимо разило потом, и Скарлетт давно выставила бы ее за дверь, если бы не боялась, что девчонка, выйдя из-под ее надзора, тотчас удерет. Мелани лежала на темных от пота и пролитой воды простынях и крутилась в постели, поворачиваясь то на правый бок, то на левый, то на спину, и снова — то туда, то сюда.

Временами она пыталась приподняться и сесть, но тотчас падала на подушки и опять начинала вертеться с боку на бок. Сначала она старалась не кричать и так искусала губы, что они стали кровоточить, пока наконец Скарлетт, у которой уже кровоточили нервы, не прошипела:

— Бога ради, Мелли, перестань геройствовать. Кричи, если хочется кричать. Никто же, кроме нас с тобой, не услышит.

Послеполуденные часы ползли, и Мелани, как ни крепилась, все же начала стонать, а порой и вскрикивать. Тогда Скарлетт закрывала лицо руками, затыкала уши и, покачиваясь из стороны в сторону, мечтала умереть. Что угодно, лишь бы не быть беспомощной свидетельницей этих мук! Что угодно, лишь бы не сидеть здесь как на привязи, ожидая, когда появится этот ребенок, который никак не хочет появляться на свет. Ждать и ждать, в то время как янки скорее всего уже у Пяти Углов!

Она горько сожалела, что в свое время не прислушивалась более внимательно к словам матрон, когда они перешептывались, обсуждая чьи-нибудь роды. Ах, почему она этого не делала! Проявляй она больше интереса к таким вещам, ей было бы яснее сейчас, затянулись у Мелани роды или нет. Ей смутно припомнился рассказ тетушки Питти о какой-то ее приятельнице, которая рожала двое суток и в конце концов умерла, так и не разрешившись от бремени. Что, если у Мелани это тоже будет длиться двое суток? Но она же такого хрупкого сложения! Ей не выдержать долго этих мук. Она умрет, если ребенок не поторопится появиться на свет. И как тогда она, Скарлетт, поглядит в глаза Эшли — если, конечно, он еще жив, — как сообщит ему, что Мелани умерла, — ведь она же дала ему слово позаботиться о ней!