Несломленный [РЕДАКТИРУЕТСЯ]

Глава 18

Я потерян. Это стало понятным для меня еще много лет назад, когда я осознал, что не могу найти себя. Хотя, чего греха таить – меня и не было. Я был лишь телом, дух которого мечтает попасть на небеса и избавиться от всего, что есть на земле.

В моей жизни не всегда было все так плохо: существовали времена, когда я даже считал себя счастливым человеком, но это в прошлом. Там, где мне больше нет места. Помню, когда мне исполнилось восемь, папа устроил мне настоящий сюрприз, подарив лучшие хоккейные коньки и счастливые воспоминания об игре «Вашингтон кэпиталз» и «Питтсбург Пингвинз». Он был рядом со мной, радовался вместе со мной, когда «Вашингтон» забросил свою первую шайбу в ворота противников, смеялся, когда я измазал нос горчичным соусом от хот-дога... Я помню, как мама в то утро принесла мне в кровать пирожное со свечкой и попросила меня загадать желание, а затем обняла меня. Это был тот день, когда я чувствовал себя самым счастливым ребенком на свете, ведь тогда я чувствовал их, что я нужен, что я любим.

А потом все вернулось обратно. И я снова стал тем, кем являюсь сегодня – никем. Нацелившись на грушу, которая висела впереди, я накинулся на нее, колошматя ее с такой силой, что мне стало безумно больно. Но это хорошо – физическая боль отвлекает от душевной. Нанося удар за ударом, я представлял, будто это я стою перед сами собой, будто я избиваю самого себя, разбивая сначала лицо, потом ломая ребра, калеча голову, а затем нанося точечный удар в солнечное сплетение, где недалеко находится диафрагма, которую разрывает от моего броска. И смерть.

Блаженно выдохнув, я сполз на мат и распластался на нем, раскинув руки и закрыв глаза. Я умер. О да. Я жду той минуты, когда она заберет меня в свои объятия. Жду, когда она скинет мои оковы и одарит поцелуем свободы, после чего я окажусь вне всего доступного и понятного, там, где есть свет. Открыв глаза, я вдруг увидел ее, эти бездонные глаза, темные волосы, лежащие на плечах, пухлые губы, умоляющие поцеловать их... Я хотел ее. Хотел, чтобы она была моей. Хотел, чтобы она была рядом сейчас. Хотел слушать ее голос, смотреть на то, как губы Билл выговаривают каждую букву, трогать ее огрубевшие от тренировок ладони с длинными пальцами и ненакрашенными ногтями. Она никогда их не красила, а еще она редко пользовалась косметикой и постоянно собирала волосы в пучок. Билл. Смакуя ее имя на своих губах, я мысленно представил, как она лежит рядом со мной прямо сейчас и водит указательным пальцем, на котором красуется большой перстень, по моему животу, двигаясь все выше и выше, пока не останавливается там, а потом кладет руку на грудь и понимает, как в ней неистово стучится оно – то, что все еще делает меня живым. Сердце.