1.
Весь день с утра была невыносимая жара, что, впрочем, типично для данных мест в это время года. К вечеру подул сухой ветер с песком - где-то в пустыне разражалась песчаная буря. Магрев очень нехотя собиралась,разбирая руками мокрые блестящие черные кудри. Как же все это достало! Сколько можно решать проблемы других за счёт себя! Магрев остановилась и уставилась на отражение в зеркале. Пожалуй, то был единственный человек, которому она могла смотреть в глаза и быть хоть немного честной. Кто она черт возьми такая?Все всегда говорили,что уж у этой-то родовитой красотки будет прекрасное будущее: знатный род матери, связи отца,образование,наконец, эта пресловутая красота. И что с того?!Cколько народу имеют гораздо меньше ее и живут себе припеваючи, а на ее плечах вся ее безалаберная семейка:отец,который все проиграл и продолжает играть, старшие братья,которые только веселятся все дни и ночи,лишь только на матери держится этот дом, давно сданный в ломбард в счет долгов, и младшие братья и сестры. А работать приходится Магрев. Работать. Отражение Магрев горько усмехнулось из вечереющего полумрака,начинающего окутывать зеркало. В городе то там то сям загорались огни.Работать. Магрев начала смеяться,пока с истерическим хохотом,похожим на вопли шакала ни швырнула расчёску на пол.Та разлетелась вдребезги.
Может,не будь Магрев настолько красива,ей бы никогда не пришлось быть шлюхой. Не будь Магрев бесплодной,возможно,ей бы не пришлось быть шлюхой.Хотя в последнее время она начала понимать,что и тогда бы отец был бы игроком и выпихнул ее бы на улицу.
Магрев была единожды замужем за старым толстосумом,но он отказался от нее,когда она не смогла родить все три года,что они были в браке. Выйти замуж во второй раз, тем более с таким серьезным дефектом было просто нереально. Их власть запрещала это. Власть. Магрев скорчила рожицу зеркалу. Ненавижу их всех,если бы не мать и младшие я бы давно сбежала куда-нибудь. Но если Магрев уйдет, быть шлюхой придется кому-то ещё в их семье. Нет,это ужасно. Магрев сильная и бесплодная,она все вытерпит.Бежать все равно некуда-чтобы быть где-то бесплатной шлюхой,нет уж,увольте. И, если разобраться, она больше ничего и не умеет. Она конечно играет на музыкальных инструментах, прекрасно танцует, может поддержать светскую беседу, но обычно это нужно только бонусом к ее основному ремеслу.
Единственное, за что можно поблагодарить отца - что клиентов он находит всегда сам среди социально высоких слоев населения, так что Магрев не простая шлюха. Иногда нужно просто прийти и посидеть рядом с выжившим из ума стариком,рассказать ему сказку или станцевать, и, получив деньги от его слуг, или прощение очередного долга отца, тихо смыться в ночи и сидеть до утра в прекрасном саду во дворе родного дома. Ну а иногда приходится туго. Но Магрев никогда не подает виду.
Самое странное, что все давно знают кто она, и никто не смеется над ней. Когда она только узнала, кем ей придется стать, ей было очень страшно, что уличные мальчишки не дадут ей прохода и будут кидать камни, но, кого бы и где бы она ни встретила: на улице, на базаре, в центре города, в храмах - никто ничего не говорил о ней даже шепотом. Стоило ей подойти куда-либо, все замолкали будто бы воды в рот набрали и лишь пялились на нее.
Многие знали как ее зовут. Вот имя она свое часто слышала за спиной или в лицо. Но она не очень любила разговоры.
Она закуталась в длинный темный теплый плащ. ее любимая одежда на вечера с такой погодой Как часто она надевала его поверх прекрасного шелкового платья и скользила почти неприметной тенью по узким улочкам этого лживого города на следующее задание. Она всегда внутри себя именно так это называла, чтобы было интереснее, ведь она все еще была ребенком.
2.
Магрев быстро оказалась у порога богатого дома сановитого кермоера. Ей всегда было гадко осознавать, что они обманывают людей, забирая у них последнее, в том числе уродуя их души до неузнаваемости. Поэтому с этих клиентов она драла всегда втридорога: многие были не согласны,потому что отец называл им иную сумму, но, сдержав кое-как свой гнев, успокоив раздувшиеся красные брыли, они все до единого соглашались. Потому что красота Магрев не знала себе равных в территории, а может в трех сразу: длинные угольные густые кудри благородно поблескивая, волнами ниспадали до пояса, громадные черные бездонные глаза манили к себе таким парадоксально-притягательным сочетанием невинности и коварства,необычно белая кожа под стать самой владычице Селенеаре,тонкие черты лица,женственные формы, так маняще, подобно юной пантере, играющие в полумраке вечера...Ни один еще не отказался. К тому же Магрев была искушена в искусстве любви. Иногда ей казалось, что мужчинам просто нравится обуздывать ее независимый нрав. Но долги отца все не кончались, и, кажется, клиенты знали, что в этой игре мышка - увы- она, и со временем она постареет, так и не выпутавшись из рабства. Эти страшные мысли давили Магрев, и она судорожно искала покровителя или иной выход, чтобы распрощаться с этим навсегда как можно скорее, и с каждым днем воображаемая цена, которую она согласна заплатить за свою свободу и свободу матери и младших, увеличивалась. И когда этот очень богатый кермоер предложил баснословную сумму и намекнул на интересное "задание", Магрев ничего не оставалось,кроме как явиться в назначенный час.
Двери отворились, казалось, они все время были открыты. Магрев зашла в пустую громадную залу. Свет свечей зажегся, и хозяин дома грузно выкатился с лестницы. Она закатила глаза - все как всегда, и все они считают себя и свои заказы особенными. Когда наконец они поравнялись, и кермоер оглядел ее хищно с ног до головы в ее тончайшем платье плевианского шелка, она заметила недобрый блеск в его глазах, и поджилки невольно затряслись. Кое-как совладав с собой, Магрев отметила про себя, что это возможно очень сложный клиент, но тут же убедила себя, что, и сама себя в обиду не даст, и братья любят драться,так просто ради чего угодно, так что в долгу она не останется в любом случае.
- Зачем вы меня звали? - ее голос прозвучал слишком хрипло и громко.
- Странно слышать такой вопрос от...кхм, ну ладно, девочка, - кермоер криво ухмыльнулся, - хотя ты права, я тебя позвал вовсе не за тем, за чем тебя обычно зовут. Что ж, перейдем сразу к делу, я ведь также как и ты, не люблю терять время. А ведь твоя красота даже лучше, чем тебя описывают, эта нежная кожа, этот порочный взгляд...Нет, пожалуй я не могу удержаться, со времени трех Селениар я не видел такой красавицы...
Кермоер погладил ее щеку и резко бесцеремонно начал облапывать все ее тело в самых нежных местах. Его руки оказались у нее между ног и он начал довольно умело работать пальцами. Затем он резко задрал ее платье и повалил на пол. Силы у этой обрюзгшей жабы было не занимать, чего не скажешь по его внешнему виду.
- Деточка, я конечно стар, чтобы сделать все как стройные атлетичные юнцы, чтобы тебе понравилось, но я знаю кое-какие секреты, а там может что-то и выйдет - прохрипел он, погружая свой рот между ног Магрев.
На удивление, он не соврал, и Магрев получила удовольствие, когда наконец смогла расслабиться в гнетущей атмосфере этого человека. Продолжения не последовало, но старик, кажется был весьма горд собой и произведенным эффектом на Магрев.
Он даже напевал,наливая вино, пока Магрев сидела, погрузив взор в камин.
- Деточка, - сказал он существенно подобревшим тоном, - я еще знал твоего отца, когда мы были тебе ровесниками. У него замечательная дочь.
Магрев передернуло.
- Вы не могли бы рассказать, зачем вы меня позвали, кроме унижения меня и моего отца?
- Ну, он сам себя унизил своей жизнью, а тебе пришлось платить. Прискорбно конечно. Но у меня есть способ навсегда освободить тебя, мать и твоих младших, если ты будешь слушаться меня.
Магрев вскинула на него свои черные глаза на секунду, но тут же опустила их - нельзя признавать, что она нуждается, хотя тут и так все понятно, черт дери.
- Магрев, ты не глупа и знаешь, что как бы ни сильна была империя, везде полно ее врагов, шпионов, проходимцев, революционеров и прочего сброда. Есть те, кого легко выловить при помощи нашей власти, но есть крысы, которые прячутся в очень глубоких норах.
- Вы мне предлагаете залезть в такую нору?Да вы спятили. Там, где не справились имперцы, справится одинокая шлюха. Вы очень смешны. Что ж, это было приятное знакомство, мне пожалуй пора, будьте любезны предоставить мне обеспечение за визит, - Магрев встала и спешно надела свой плащ, но кермоер жестко схватил ее за руку.
- Магрев, красавица, ты не знаешь ни что за задание, ни условий, и уже уходишь. Ты не знаешь, от чего отказываешься, - его голос переходил из ласкового шепота в угрожающее шипение, - Магрев, я же тебя с детства знаю, это ты меня не помнишь. Я не позволю тебе причинить вреда. Просто есть ситуации, когда армия мужчин бессильна против одной такой блистательной утренней звезды,одного взгляда которой достаточно, чтобы подонок потерял дар речи.
-Кто он такой есть?- кермоер брызнул слюной в гневе, - жалкий повстанец, знающий только женщин из своей деревни или из своего глупого табора бомжей. Он мог украдкою лишь увидеть таких, как ты, только издалека, едущих в балдахине, наполненном цветами, и, когда его одернули, ему показалось, что это сладкий сон, что такого не бывает в жизни ничтожного ублюдка, как он.
Кермоер начал хохотать своим мыслям, потер руки, и с воодушевлением продолжил.
- Так вот, он никто, но таких надо уничтожать. Дошли слухи, что ему нравятся богини. Тебе требуется проникнуть в его лагерь. Мы оденем тебя как нищенку, под стать его сторонникам. У тебя будет легенда, что ты из бедной семьи и ненавидишь власть, услыхала о повстанцах и решила присоединиться, так как власть раздавила твою идиотскую семейку, обвинив в сговоре с повстанцами, и тебе ничего не оставалось, кроме как реально к ним примкнуть. Ну, как тебе?
Магрев была в шоке, а кермоер явно был воодушевлен. Опять в чьей то игре она пешка, но теперь игра гораздо серьезнее.Она действительно никогда не выходила за границу города, никогда не общалась с простым людом, не считая слуг и знакомых с рынка и родных с детства улиц, для нее это было все равно что нырнуть в холодный океан. Тем более, она действительно частенько передвигалась в балдахине с цветами как настоящая дорогая шлюха, даже не рассматривая эти грязные тела внизу, ловя восхищенные взгляды черни.
-Девочка, я понимаю твой шок. Но это будет даже интересно, обещаю. Всегда тебя будет сопровождать очень профессиональная охрана на достаточном расстоянии, чтобы крысы не пронюхали это дело, но у вас будет условный сигнал, если что-то пойдет не так. Ты вотрешься ему в доверие, узнаешь его планы, может, его даже не придется убивать.
Магрев вскочила со своего места.
-Убивать???
3.
Кермоер будто бы неловко рассмеялся и резко повернулся к ней, дыша прямо в лицо:
- А как ты думала выпутаться из рабства?Ты что не хочешь отдельный дом-дворец?Достаточно средств, чтобы нигде не работать, даже шлюхой, только лишь нежиться в купальне в лучах солнца, когда служанки будут натирать маслами твое прекрасное тело?Чтобы мать и младшие были рядом, ходили в школу, и отец с братьями никогда бы вас не тронули?Находиться под высшей протекцией до конца жизни?А это возможно, деточка моя, если ты выполнишь нечто полезное для власти.Получить такую шикарную пенсию, Магрев, и собственный титул, можно только будучи героем для власти.
Магрев потупила взор. Он прав: у нее нет иного выхода. Ее будут охранять, а как уж совладать с одним-единственным мужчиной, тем более незнатным и, возможно, абсолютно неискушенным, ей ли не знать. Хотя он может оказаться весьма груб. Но и эти мысли были почти сразу ей откинуты: она видела, как млели простолюдины от одного ее взгляда. Поэтому плевое дело, даже интересное, кермоер прав. Единственное, что все-таки смущало, это было убийство.
- Скорее всего тебе не придется его убивать, девочка моя. Ты будешь дурить ему мозги и чресла до определенного момента, а потом вернешься домой, мы узнаем его планы и убьем его. Если только он начнет угрожать тебе опасностью, можешь убить его, я дам нож. Но специально навряд ли стоит это делать.
Все последующие дни Магрев готовилась. Достала платье нищенки, надела его - это было ужасно. Но кермоер сказал, что так она выглядит еще более привлекательно, без подведенных глаз и тысячи побрякушек. Кермоер очень споро выхлопотал погашение большей части долгов отца. Что это за повстанец такой, что так важно его охмурить. Магрев иногда даже была смешна вся эта возня, и она гнала от себя темные смутные предчувствия.
В назначенный час она с переодетой охраной села в обычные торговые повозки, и они тронулись в пустыню. Неужели кто-то здесь живет?Везде было совсем безлюдно и одиноко, не считая кондоров. Наконец они приехали в место, где был небольшой почти лысый низкий лесок. Здесь Магрев сошла и пошла пешком. Она примерно знала, где находится лагерь повстанцев, и до него было порядочно пешком, но надо было делать все естественно, она должна была устать, будто она пришла издалека...
...она действительно устала, подойдя к лагерю глубокой ночью, успев проклясть всех до единого богов, что взялась за это дело, рискуя каждый миг быть съеденной шакалами, перемазавшись по самые уши. Но помимо этого у Магрев отчего-то тряслось все внутри, она будто ждала чего-то важного для своей жизни, хотя она говорила себе, что она просто ждет момента возвращения из коммандировки с пенсией и титулом, утешала себя мыслями о саде с павлинами и беззаботной жизни.
Что-то не походил этот лагерь на то, что описывал кермоер.
Во-первых, он был малочислен. В невысоком леску на поляне находилось лишь несколько лежаков, вернее, груд тряпок, лишь отдаленно напоминающих лежаки. Условно их было около десяти. Магрев много слышала о повстанческих интригах и волнениях по всей стране, но как-то не так она себе представляла такое место. Во-вторых, нигде не было ни оружия, ни его следов, да вообще ничего, кроме груд тряпок и мелкой очень скромной утвари. Если бы ей еще дома показали такое место и сказали, что это лагерь повстанцев, она бы просто рассмеялась, чем им воевать-то?
Ей показалось, что лагерь был пуст, и она почему-то вздохнула с облегчением, что сообщит это кермоеру, и можно будет вернуться домой, а там кто знает, может не все так и плохо... Как вдруг чуть поодаль она заметила небольшой костерок. Сердце ушло в пятки, и она медленно пошла в сторону огня, всем телом сопротивляясь движению, но внутри что-то влекло ее вперед.
Наконец ей стало видно, что у костра сидит один-единственный человек хрупкого телосложения и, не отрываясь, смотрит в костер. Ей стало смешно - задумывалась такая сложная операция с переодеваниями, был обещан титул, прощение долгов, чтобы убить этого бомжа, как говорит кермоер. Да таких бродяг пруд пруди даже у них на рынке,а в праздничный день так вообще вся площадь ими полна. Это все равно что палить из пушки по воробьям. Магрев опять еле сдержала усмешку, и тут у нее появилась мысль - а что, если она прямо сейчас убьет его, сразу вернется домой и дело с концом?Ей так не хотелось выполнять это глупое задание и крутить роман с этим, нет, не человеком, да и ему лучше умереть быстро и безболезненно, чем попасть в лапы власти... И она потрогала нож в кармане, на лице блуждала почти блаженная улыбка...Человек у костра не двигаясь продолжал смотреть в костер. Она умела тихо красться, даже в в школе танцев ей не было равных. Когда она подошла на расстояние, с которого уже могла рассмотреть свою жертву, она еще больше замедлилась: лицо мужчины было освещено костром, на нем не было ни тени беспокойства, и оно было невероятно прекрасно! Магрев тут же сильно засомневалась в своих намерениях, пытаясь переварить эту информацию - обычно все подонки выглядели уродливо, она никогда не видела таких красивых простолюдинов!Красота- телесное качество родовитых семей, или может быть все-таки это душевное качество, переходящее во внешность?Что за бред она думает сейчас? Нужно выпрыгнуть из кустов и сделать свое дело, какая разница каков он, может в этом злой умысел, быть таким красивым с корыстными целями. Это ее билет в светлое будущее, а она так измучилась...
Только расстояние между ними сократилось до десяти арий, произошло непредвиденное. До того сидевший не шелохнувшись незнакомец повернулся в ее сторону и поднял на нее свои глаза.С Магрев будто пелена спала, и она, опешив, остановилась, совсем потерявшись, будто все эти годы она жила под гипнозом. Человек был совсем не похож на их народ. У него были достаточно светлые, медного оттенка волосы и яркие голубые как небо в пригожий денек глаза, абсолютно ровный нос, худое точеное лицо. Магрев невольно залюбовалась им - жалко было бы убить такого необычайно красивого человека, подумалось ей. Он просто смотрел на нее, его взгляд был полон спокойствия и понимания и еще чего-то очень светлого, очень редко Магрев встречала такой взгляд, практически никогда. Хотя, стой, очень знакомый человек, но где бы она могла его видеть?
Он ...он...ее брат...но у нее другие братья... но откуда она помнит, что он ее брат, самый родной, самый любимый, самый любящий?...Магрев накрыло сиянием, все вокруг стало пахнуть свежими цветами, этот запах, она его чувствовала некогда, когда они росли в одном громадном доме около громадного поля, они и природа, и они умели летать....
4.
- Магрев, - раздался тихий мелодичный голос.
Магрев с трудом вышла из этого воспоминания и с удивлением подумала, откуда незнакомец знает ее имя.
- Ты хотела убить меня? - почти пропел все тот же голос.
В голосе было только глубокое понимание, сочувствие и любовь, ни капли страха, осуждения, обвинения...
Будто незнакомец смотрел ей в душу и видел все там, каждое чувство, каждую мысль, и самое главное - то, кем является она на самом деле, и этот кто-то внутри нее - самое красивое во вселенной существо. И несмотря на это она резко спохватилось - ей стало ужасно стыдно, что она хотела его убить, а он, так легко догадавшись, не повел даже бровью, не испугался, и как видно, ничуть не обиделся на неудавшееся покушение на его жизнь.
И Магрев упала ему в ноги, разразившись рыданиями. Почему власть хочет убить его?Кому он мешает?Если бы все люди были такими...
Она рыдала и рыдала, колотя руками землю, наполняя свой рот пылью, не сразу заметив, что такой родной незнакомец всеми силами пытается ее поднять с земли и уговаривает ее своим мелодичным ласковым голосом, говоря, что она не виновата, не виновата, ты не виновата, сестра ....А она кричала, что нет, я виновата,брат, прости меня, прости, размазывая пыль со слезами на лице в грязь...
Потом незнакомец обнял ее, прижал к себе, сев с ней рядом на землю, и тихо, качая ее словно ребенка, начал что-то ей рассказывать. И Магрев понимала все, что он говорит - о громадном доме у громадного поля, о их детских забавах и чувствах друг к другу, о том, что обещали снова встретиться, когда ей придется пойти его убивать.
Он все говорил своим тихим певучим голосом, а она слушала и сосала палец, как тогда, много-много лет назад, когда они были одной семьей, и он называл ее сестрица Эльетар, и когда уже сон начал смежать ей веки, она поняла частью сознания, что он говорит на совсем нездешнем языке,который не знает никто из живущих под взором Селенеары, но она понимает все слова...
Магрев проснулась оттого, что в глаза ей ярко светило солнце. Свет сквозил сквозь кроны деревьев, делая их ярко-изумрудными, как в детстве.....Стоп, где она?Она что, заснула под открытым небом??Она всю жизнь жила в доме-дворце отца и никогда не спала под открытым небом. Значит, все, что случилось вчера, правда, и брат.... где-то рядом! Магрев резко вскочила, увидев вокруг себя такую картину: место стоянки лагеря, и она сидит почти на всех тех тряпках, сложенных горой под ней, что видела вчера ночью разбросанными, рядом суетятся несколько человек, разводя костер, хлопоча по хозяйству, мужчины разных возрастов, и со смесью опаски и восхищения посматривают в ее сторону. Но ей они были мало интересны, их взгляды ничем не отличались от тысячи мужских взглядов в этой жизни.
- Знакомьтесь, это сестра Магрев, - прозвучал родной мелодичный голос, и все внутри нее задрожало, как хрусталь.
Чуть поодаль, почти на первом месте их встрече, сидел тот, кого она считала своим братом. Он улыбался и немного жмурился на солнце, и просто бесконечно смеялся, вырезая что-то из дерева. Казалось, он сияет ярче солнечного света в этот погожий полдень. Он выглядел совсем юным, словно мальчишка, у которого только недавно пробилась борода.
- Сэ, - сказал с почтением седоватый мужчина средних лет, с опаской косясь на Магрев, - разве не ты сам говорил, что в нашей общине никогда не будет женщин?Что у нас будет самая строгая община для достижения самых быстрых результатов?Как это понимать?
- Она пришла поздно ночью, ее семью убила власть, вся перепачкалась в местных вонючих болотах и ее чуть не съели шакалы, - Магрев слушала всю свою легенду, а глаза ее округлялись: ведь она ничего не говорила Сэ, - и теперь ты советуешь ей пойти обратно и, если она выживет, быть шлюхой?Я думаю, мы должны помочь сестре, ведь мы воспитываем в себе любовь ко всему живому.
- А если она шпионка, Сэ?У нас итак на хвосте все кому не лень. Я не хочу на виселицу.
- Я даю вам слово, что никто из вас не будет казнен, я это вижу. Магрев абсолютно безвредна и не угрожает нам никакой опасностью.Она пришла, также как и вы, обучиться духовной науке.
- Тебе-то, Сэ, уже давно ничего не интересно по поводу женщин, а как быть нам? - вскрикнул молодой человек.
- Да, это определенно вызов, чтобы проверить нашу готовность отказаться от всех соблазнов ненастоящего мира, - Сэ продолжал смеяться, - воспринимайте Магрев как еще одного брата, можете даже называть ее так. Тем более что характер у нее очень боевой.
- Магрев, пошли со мной набрать хвороста и искупаемся в реке неподалеку, - сказал Сэ уже глядя на нее, - ты чумазая как будто сосала молоко степной кабанихи. И он снова залился своим звучным смехом, запрокинув лицо вверх. Все остальные на поляне тоже рассмеялись.
И они пошли вдвоем в лучах полуденного света, вниз чуть левее лагеря.
- Не могу поверить, что учитель запал на нее, - тихонько разочарованно сказал тот молодой человек, но Магрев все равно удалось услышать.
Сэ шел впереди.
- Тебя так и зовут - Сэ, брат?
- О нет, это я сказал им так меня звать. Есть вариант учитель, но я люблю быть братом. На самом деле меня зовут Сиярру. В этой жизни.
- А в другой как тебя зовут?
- Эльсиярру, а тебя звали Эльетар, мы сестра и брат.
- Значит, это не приснилось мне, и тот язык,что ты говорил?
- Это наш родной язык, мы дети звезд.
Магрев мало что понимала, но все это так сильно отзывалось у нее внутри.
- Ладно, иди мойся, я как вспомню, как мы кубарем катались по земле, когда я пытался тебя поднять...похоже, это самая смешная ситуация в моей жизни на сегодня!!- Сиярру беспрестанно смеялся, и Магрев было очень весело рядом с ним, было так легко смеяться и доверять, - чуть попозже подойду, оденься к тому времени, я тебе кое-что покажу.
Они дошли до небольшой речушки, Сиярру оставил ее на одном берегу, а сам отошел на другой на порядочное расстояние. Магрев увидела свое отражение в воде - лицо было все в грязи от вчерашних слез и валяний по земле. Она помылась и оделась, потом еще какое-то время сидела у воды, смотря на свое отражение, представляя, что кроме страха этим людям из лагеря должно было быть очень смешно видеть такого грязного человека. Потом явился Сиярру и с криком - Теперь я тебе покажу как стирать одежду, нерадивая сестра! - прыгнул на Магрев, повалив ее в воду.
5.
Магрев очень любила воду и резвиться в ней, но дома это было делать совсем не с кем. А для Сиярру это оказалось одним из любимых занятий. Хотя, сложно сказать, какое занятие у него было нелюбимым. Они плавали под водой в погоне друг за другом, хотя в одежде это было сделать тяжеловато, но Сиярру сказал, что так лучше отстирается. В следующий раз они уже натирались мыльным корнем перед стиркобаней.
Он мог очень долго задерживать дыхание, и его голубые глаза даже под водой улыбались ей. Магрев выяснила, что это достаточно просто - долго не дышать, главное не бояться, и отчетливо осознала, что она и ранее частенько, сама не замечая, почти не дышала. В присутствии Сиярру она чувствовала себя просто всесильной, и ее тянуло на рискованные подвиги. Их забавы в воде были просто бесконечными, они прятали друг от друга ракушки, а найдя отбирали их друг у друга,в шутку дрались, все происходило само собой, и тысячи кадров проплывали перед ее внутренним взором - все эти вещи они уже проделывали тогда.
Наконец устав "стираться", они валялись, тяжело дыша на берегу.
- Сиярру, - начала Магрев, - прости меня пожалуйста.
- Снова ты за свое, тупица, только больше не валяйся в пыли, я все-таки устал отмываться, - Сиярру снова начал смеяться, выжимая волосы и одежду.
- Нет, ты должен меня послушать!Откуда ты все узнал?
- Да, я знаю все про твою жизнь - ты здесь, чтобы меня убить из-за долгов твоего отца, но также я знаю, что будет дальше и для чего все это. Эльетар, ты тоже можешь все знать, у тебя великий потенциал, ты же моя сестра. К тому же еще в той жизни я решил родиться в этой жизни, а ты согласилась последовать за мной, и мы вдвоем придумали этот сценарий.
- Значит, никто не виноват?Мне не гореть в аду за тот ужас, который я хотела вчера учинить?
- Никто никогда не виноват, Эльетар. И только в наших силах осознать ошибки и найти силы пойти дальше путем света, прекратив делать больно как можно большему числу существ.
- Брат, что это за путь?Почему тебя так ненавидит власть?
- Власть ненавидит всех, кто идет путем любви и единства. Я хочу изменить этот мир. У меня не получится победить людскую власть в явном виде, люди сами не готовы ступить на этот путь, они слишком слабы и их выбор не слушать зов сердца. Но я пришел сюда снова, чтобы оставить путь тем, кто решится. Я побежу их тайно: сколько будет существовать их власть, столько я буду с этой планетой, пока в итоге для всех не наступит осознавание единство всего сущего, и, что, делая плохо другим, ты делаешь плохо прежде всего себе. Смотри сама, сестрица: вы все плывете в лодке по бушующему океану, как вдруг кто-то, обидевшись на остальных, начинает пробивать дно лодки. Он думает, что будет отомщен, когда лодка пойдет ко дну. Но вместе со своими обидчиками пойдет ко дну и он сам...
Сиярру все говорил, а Магрев казалось,что она все это слышала некогда, очень давно, и что сейчас это самое главное, что требуется услышать.
Все последующее время было самым счастливым в жизни Магрев. Она абсолютно забыла про душный город. Они постоянно резвились на природе, вели нехитрое хозяйство лагеря и были предоставлены самим себе. Вырезали посуду из дерева и статуэтки, которые самые неприметные из братьев носили на продажу в город. Магрев было вообще все равно чем заниматься, лишь бы рядом был Сиярру: в его обществе она чувствовала необычайное блаженство, постоянно проваливаясь в смутные воспоминания и тонкие чувства, видя эти лучистые глаза. А вечерами все собирались вокруг костра и слушали рассказы Сэ, которые всегда были наполнены высшей степенью одухотворения, все задавали ему вопросы, на которые он с радостью отвечал. В этот момент Магрев нравилось обнимать Сиярру, даже со спины, чувствуя непрерывное единство, сливаясь с ним в любви, и он никогда не был против этих обьятий. Также они частенько спали в обнимку на земле, дыша друг в друга, это помогало пережить временами холодные ночи. Иногда он позволял себе поцеловать ее в макушку и сказать, что она очень хорошая ученица, очень легко понимает, что он хочет сказать. Магрев в этот момент было неловко - она считала, что она не понимает и сотой того, что он рассказывает, и потом она видела, как некоторых в лагере это задевало, хотя Сэ делал и говорил это очень редко, и других тоже хвалил. Вероятно, они все подозревали их в сексуальной связи, но тут было все очень просто: если со стороны казалось,что это Магрев увидела чернь из своего балдахина с цветами и одарила своим присутствием, то на самом деле все было иначе - это Сиярру был для Магрев человеком из этого балдахина.
Вначале, сраженная притягательным сладким сиянием и неуловимым запахом свежих цветов, исходящими от Сэ, Магрев действительно хотела его соблазнить, потому что весь мир перестал существовать для нее, кроме Сиярру. Но он сразу ей сказал, что эта сторона жизни от него закрыта им же, она никогда его не интересовала, хотя он знает, что технически происходит, но, чтобы подняться в уровне сознания выше, требуется не иметь вовсе сексуальных отношений, и что времени у него в этот раз в обрез, чтобы терять его и не советовал ей тратить время на это. Но он может дать ей самое большое, что он когда-либо давал человеку - свою братскую любовь. Он любил все живое, всех из лагеря. Магрев особенно радовало, что ее он любил еще и как сестру, настоящую сестру. Когда они оставались наедине, он всегда говорил ей это, чтобы не смущать окружающих. Как-то раз, когда ее ухаживания становились совсем уж невыносимыми и пытались выйти за рамки братства, Сиярру сказал ей:
- Эльетар, ты сейчас не помнишь, но в начале времен, когда мы все появились, в особенности дети звезд, мы все были либо парными, либо отдельными. Я появился отдельным, возможно, это мне дало некое преимущество, мне не пришлось проживать болезненных уроков разорванности со своим близнецом. У меня просто иной путь, не хуже и не лучше. Но у тебя есть этот близнец, и ты его вспомнишь со временем. Вы с ним идеальная пара, у вас идеальная синергия, вместе вы обретаете поистине великую силу. Потому что вы единая душа. Его звали Эльтерри. В прошлом воплощении мы с тобой родились в одной семье, я был старшим братом, а ты младшей сестрой. Но я был знаком с Эльтерри, жившим неподалеку, и я знал, что вы близнецы навеки. Я всегда хлопотал за вашу пару, потому что вы единое.
В этот момент с Магрев слетело жгучее настроение, и она успокоилась, хотя она вообще весьма смутно помнила какую-то ту жизнь и какого-то Эльтерри, но она знала, что Сиярру прав. Сиярру говорил, что придет время и она все вспомнит сама.
Однажды они пошли вдвоем в пустыню, Сиярру сказал, что ему требуется открыть ей секрет. Они ушли в место, где со всех сторон был песок и ничего более. Сиярру сказал:
- Эльетар, я говорил тебе, что мы звездные дети, и я не соврал.
в этот момент его глаза наполнились электрическим сиянием и стали абсолютно бело-сиреневыми. В то же время в спокойной пустыне без единого ветерочка поднялся шторм, который чуть не повалил Магрев с ног. Он также резко утих, как и начался, а Сиярру сидел на все том же месте, и глаза снова были привычно голубыми.
- В тот раз, Эльетар, мы были инопланетянами. Люди посчитали нас богами из-за наших высоких способностей. Ты тоже так можешь, но не помнишь.
Часто она дремала, положив голову на его ноги, в то время как Сэ гладил ее волосы, рассказывая о их родине и прошлой жизни, о гармоничном космическом устройстве своим тихим мелодичным голосом, который звучал будто из центра вселенной, из центра Магрев. Также он рассказывал, что не проживет долго в этот раз, но это почти ничего не значит, есть жизнь вечная и подспудная, куда он просто вернется, потеряв этот облик, когда сдаст этот экзамен любви и отрешенности, который сдается на Терре. Таким образом, он спасет себя и выведет на новый уровень, а остальные, кто пойдет за ним, получат дорогу вверх.
Магрев не любила эту часть, но была уверена, что это правда. Тем более, Сэ говорил, что и она некогда хотела сдать этот экзамен, когда они жили на другой планете и имели плазменные тела, уже тогда будучи братьями, просто потом она не смогла справиться со смертью близнеца здесь и теперь, в том числе, на примере смерти Сиярру, она должна снова пройти этот урок и уяснить, что есть вечная жизнь, по сравнению с которой эта жизнь лишь бледная калька. Но для начала она должна вырасти сама в любви и отрешенности и наладить отношения с близнецом. Она должна простить Эльсиярру и Эльтерри их выбор смерти, ведь на самом деле они старались для всех, и они никогда не умрут, и Сэ всегда будет рядом в ее сердце, и время и пространство не играют никакой роли.
