Впусти меня в свое сердце [завершён]

4

— Я спросил, что ты тут забыла, — Юнги брезгливо отодвигает твою руку, протягивающую парню кимпаб и морщится, — это мое место.
— А где написано, что оно твое?
— Здесь, — тыкает парень на дерево, на котором ножом вырезано «Занято. Проваливай отсюда.»
— Ну, откуда мне знать, что это ты написал, — пожимаешь плечами ты, за обе щеки уплетая свой ужин, продолжая любоваться на лучи солнца, что красным пламенем скользят по тихой глади реки.
— Слушай, я не намерен с тобой сейчас разговаривать, и разговаривать с кем-либо вообще. Так что уйди по-хорошему, пока я тебя насильно не вытолкал отсюда.
— Знаешь, а ведь могли бы и нормально посидеть вдвоем, места, кажется, достаточно. Спасибо, что испортил и без того говняное настроение.Впихиваешь парню в руку кимпаб и, гордо встряхнув головой напоследок, удаляешься.
Юнги пару минут в ступоре смотрит на оставленную тобой закуску. Зачем? Он был груб, прогнал тебя, но ты все равно умудрилась выйти из ситуации победителем. Теперь все выглядит так, будто не он тебя прогнал, а ты сама от него ушла. Оставила в растерянности, совсем одного любоваться на закат.
— Плевать, — сам себе под нос бурчит Юнги, откусывая кусочек. Он голоден. Действительно голоден. Парень живет не в богатой семье. После школы — работа, после работы — музыка. Он любит ее, всей душой. Она единственная, кто поймет, кто успокоит и кто дает силы двигаться вперед. Хосок разделяет его увлечение, они даже оборудовали свою звукозаписывающую студию у Мина в гараже. Студией, правда, это пока назвать сложно. Но это только пока, Юнги уверен в этом. Он обязательно добьется своего.

Новый день начался с туч и противного ветра.На улице было относительно тепло, а ты, как натура пламенная, так вообще не признаешь верхнюю одежду ранней осенью.
— Тебе не холодно? — трясется рядом с тобой Суен, что последовала твоему совету и ничего не накинула на себя, — ты бы хоть зонт брала, сезон дождей начался.
«Сезон дождей начался». Для тебя это звучит как приговор. Сидеть целыми днями дома, в гордом одиночестве, а нередко и без света, потому что именно в сезон дождей часто случается перенапряжение линии. Одним словом — скука полная.
День в школе, в этот раз, закончился без приключений. Вот только у Суен голова разболелась, и она, счастливая поскакала домой, отпросившись у учителя.
— Нуу и как мне идти домой?
Ты стоишь на пороге школы, подставляю руку под падающие с неба капли. Холодно. Теперь, даже тебе.
— Кто-то, кажется, сегодня дойдет до дома мокрой курицей, — смеется Мире, проходя мимо вместе со своей свитой. Но в этот раз, она, судя по всему, права.
— Зонт с собой брать не учили?
Юнги как обычно меланхоличен, как обычно, с музыкой в ушах. И зонтом.
— Я провожаю тебя, только потому, что нам по пути, — бурчит всю дорогу Юнги, неся над вами зонт.
— Да-да, я поняла, спасибо, только не нуди, Нюнги.
— Как ты меня щас назвала? Нюнги?
— Ну да, ты же такой манюня, — смеешься ты, тыкая пальцем ему в щеку.
Юнги в отместку ускоряется, унося с собой и зонт, и впервые за долгое время улыбается, глядя как ты бежишь за ним, размахивая руками.