Утро начинается с того, что омега опять начинает кричать на альфу, который только проснулся и ещё не отошёл от вчерашней пьянки. В голове звенит басовитый голос шатена, который обычно приносит удовольствие, но не сейчас. Ким злится, орёт и всячески материт Чона. Тот знал, что всё так будет, но всё равно пошёл с хёнами гулять. Вернулся под утро в сопли пьяный, кое-как разулся, дошёл до дивана в гостиной, так на нём и уснул. Утром же, когда хрупкий омежка в боксерах, большой футболке альфы и фартуке маячит на кухне, готовя что-то нереально вкусное, альфа невольно улыбается, подходит и обнимает его со спины. Тут-то всё и начинается.
— Какого, блять, хера?! Как бы там ни было, он идеален, но не его характер. Милый хрупкий с вишнёвым запахом парень, пока спит, тихонько посапывая, лицом к стенке. Потому что как только он открывает рот — всё! Вместо непозволительно красивого и сексуального омеги, о котором могут только мечтать альфы, появляется упырь матершинник, профессиональный мозгоед и вообще — очень неадекватная личность, что связываться с ним себе дороже. И вот сейчас альфа сидит на полу, прижавшись спиной к стене, а над ним нависает омега со сковородкой в руках и злобно смотрит на него, надавливая ногой на пах. Чон болезненно морщится и щенячьими глазками смотрит на Кима в надежде, что тот пожалеет его, но тот лишь ухмыляется, вновь хмурит брови и продолжает отчитывать его. Вообще альфам не свойственно выслушивать указы омег, они выше этого. Но его омега старше него, и альфа знает, что провинился, поэтому молча слушает. Чонгуку кажется, что Тэхён испытывает какое-то наслаждение, когда отчитывает младшего. Ведь раньше он часто защищал своего альфу, во многом помогал ему и был главной поддержкой. А всё потому, что три года назад альфа был милым нежным скромным пареньком, что его легко можно было принять за омегу. Тогда они только дружили. Ким был хулиганом, прогуливал уроки, затевал драки и гулянки до поздней ночи, спал со всеми, от чего маленькому альфе было обидно, ведь Тэхён был всегда таким нежным с ним, что делиться им с кем-то просто не хотелось. Чон мог только мечтать, что когда-нибудь, они смогут быть вместе. Ведь такому нереальному как Ким хотелось дать самое лучшее. И вот за эти три года Чон изменился до неузнаваемости. Похорошел, подкачался и вырос. Стал тем, от кого Киму просто сносило крышу. А от его мимолётного дерзкого взгляда шоколадных глаз, хотелось кончить. Тэхён впервые влюбился. Он и раньше чувствовал влечение к своему другу, но потом ему захотелось большего. Они вместе снимали квартиру, и вечером Ким впервые поцеловал его так страстно, что Чон понял, кто его истинная любовь. Им было так хорошо вместе. Они словно дополняли друг друга. Сливались в страстном сексе, и все соседи на ушах стояли от слишком громких стонов Кима. Вся квартира пропахла сексом и ароматическими свечами. Омегу хотелось взять всегда, слишком он сексуален, а стонет так, что с ума сойти. Слишком развратный и пошлый старший всегда доставлял своему альфе максимум удовольствия. Они трахались везде. Им всегда было мало. Сначала их отношения были завязаны лишь на грубом сексе. Нужно было наверстать упущенные годы. Потом это перетекло в нежные поцелуи, свиданки, походы в кино и кафешки. И уже год спустя, когда альфа поступает в ВУЗ, покупает квартиру и зовёт жить вместе. Тогда-то всё и начинается. Любовь любовью. Секс сексом. А отношения у этой парочки — тотальный пиздец. Было ли поспешным решением съехаться? Возможно. Было ли глупо со стороны альфы будить давно уснувшего демона внутри омеги? Несомненно. И как же им хватает терпения друг на друга? Вот, что волнует их друзей. Когда Ким заканчивает читать лекции, тяжело вздыхает в конце и возвращается к плите, где уже успели подгореть оладьи. Чон облегчённо вздыхает и поднимается, тогда омега резко разворачивается и сверлит его злобным взглядом. — Ты наказан, — выдаёт старший, — Неделю без секса. — Но, хё~ён… — Две недели, — чуть ли не шипит омега, переворачивая оладьи. Альфа надувает губы, какое-то время стоит на месте, а потом подходит к нему, укладывая по-хозяйски руку на его охрененную попку. Омега искоса смотрит на его руку, и когда та сжимается, впиваясь в половинку, бьёт горячей ложкой по руке. Чон отскакивает, матерится и обидчиво смотрит на Кима. — Я серьёзно, — поворачивается к нему и скрещивает руки на груди, — А теперь, вон с кухни. Чонгук показывает язык и уходит, а Тэхён улыбается. Такой ещё ребёнок, проносится у него в голове. Ночью, когда альфа сладко спит и видит очередной сон, он чувствует вошканье на своей территории, чмоканье откуда-то из-под одеяла и горячие руки, блуждающие по телу. Чон распахивает глаза и резко откидывает одеяло. Ночной гость ласкает руками напряжённое тело, оглаживает бёдра альфы, красными опухшими губами играется с членом, обхватывая блестящую головку, и полностью берёт в рот пошло причмокивая. Когда омега поднимает блядский взгляд на альфу и смотрит на него тёмными от возбуждения глазами из-под мокрой чёлки, Гук невольно закусывает губу, изливаясь старшему в рот. Тот отстраняется, пошло облизывает губы, приподнимается, надвигаясь на альфу, и вовлекает того в страстный развязный поцелуй. Чону сносит крышу, член снова твердеет от непрекращающихся ласк Кима, который быстро оглаживает член альфы, слегка надрачивая и надавливая на головку. Тэ толкает его на кровать, заползая сверху, усиливает поцелуй, врываясь языком в горячий рот, проходится по ряду ровных зубов и сплетает их языки. Альфа кладёт руки на поясницу омеги, проводит пальцем по позвоночнику, вызывая армию мурашек, и спускает руки ниже, сжимая аппетитные ягодицы. Омега отрывается и пошло стонет, прикрывая глаза. Ухмыляясь, Чон сжимает руки сильнее, переминая упругие мягкие половинки. — Я хочу тебя, — шепчет Ким, облизывая пересохшие губы. — Но я ведь наказан, — хлопает ресницами альфа, проникая под резинку мокрых боксеров. Оглаживает и раздвигает половинки, пальцами надавливая на покрасневшее колечко мышц, что тело омежки откликаясь на ласки, заставляет выгнуться в спине, а из ануса тут же обильно сочится смазка. — Хён, — стоило почувствовать дурманящий запах омеги, альфа сглатывает накопившуюся слюну, вдыхая аромат вишни, — Ты же… — Гукки, — стонет омега, прижимаясь попкой к вовсю стоящему члену младшего, — Хочу его в себе, — пошло облизывается, смотря в глаза не менее возбуждённого альфы, — Сейчас же. Внутри Чона резко щёлкает, что подмяв омегу под себя, срывает с него боксеры, скидывает с себя мешающие шорты и резко входит, сразу же глубоко. Ким выгибается, стонет от пронизавшего тело наслаждения, прикрывая глаза. Альфа наклоняется, смазано целует, проходится по шее дорожкой засосов и посасывает сосок, двигаясь быстрее. Омега стонет, запрокидывает голову и вцепляется в крепкие плечи своего альфы, двигая бёдрами навстречу. Гуку сносит крышу, он наращивает темп и сам стонет от нереального кайфа близости и сладкого запаха своего течного омеги. Оба на пределе. Тэхён кончает первым, обессилив, падая на подушку, следом Чонгук, выходя и изливаясь омеге на живот. Падает рядом, притягивая к себе мокрого липкого Кима, и вовлекает в нежный поцелуй, слегка покусывая его губы. — Люблю тебя, мой вишневый омега, — сладко шепчет Чон, целуя уставшего старшего в висок. — И я тебя, мой шоколадный альфа, — улыбается Ким, прижимаясь к нему.
