Пламенный привет из Одессы (заявка для фанфика)

Пример текста

*** пример текста ***

В один прекрасный день, после небольшого конфликта с Гущиным, Зинченко сильно злился. Ему внезапно вдруг позвонил Шестаков (см. спойлер):

- Да, слушаю.

- Слушай, Леонид Саввич, ты не можешь мне помочь? - он вздохнул. - А то тут телевизионщики сейчас из меня котлеты сделают...

Зинченко заметно напрягся, услышав слово «телевизионщики», ибо после Канву они ему порядком «расчесали нервы»: - В чём заключается помощь? - сухо спросил Зинченко.

Шестаков нервно засмеялся и, было слышно в трубке, что он шелестит бумажными салфетками: - Да, не бойся, Лёня, - переходя на неформальный тон, чтобы взять «быка за рога», начал Шестаков, - всего лишь разобрать пару архивов?

- Каких архивов? - совсем не понял Леонид Саввич.

- Да, какие-то государственные, - Шестаков зевнул, - ещё со времён СССР остались, в подвалах библиотек, - он снова зевнул. - Лёня, только не перебивай меня. Слушай, я понятия не имею, что они там снимают и зачем вы им там понадобились! Наверное, для пиара, типа «Лётчики-герои - совершают очередное доброе дело»...

Леониду Саввичу уже надоело слушать, без пяти минут спящего, Шестакова: - В чём же оно доброе?

- Типа общественной работы? Понимаешь, другие их интересующие отказались... Ну, так что?

Зинченко не долго думая: - Пусть Гущин идёт!

- А что так? - ухмыльнулся Шестаков.

- Наказан.

Леонид Саввич, распрощавшись с Шестаковым, удовлетворённо-ехидно хмыкнул и набрал Гущина. Как и предполагалось Гущину идея не понравилась - был отпуск, а он в Питер хотел. Но как говорится, не хочешь в архив - нечего было командиру перечить.

Но почему-то потом сам Зинченко, наплевав на свою гордость, зачем-то пошёл помогать Гущину.

***

- Леонид Саввич, подойдите сюда! - очень громко позвал Гущин, чихая от пыли.

- Стажёр, ты шо так орёшь? Это же библиотека, - проворчал Зинченко, забываясь и всё же подходя к Алексею.

- Вот, - тараторя сказал Гущин, снова чихая и прямо на командира, - гляньте, чё нашёл!

Зинченко брезгливо поморщился, доставая платок и было уже хотел жёстко отчитать «стажёра», но тут взгляд приковал снимок, который Гущин бережно держал в руке.

С этого старого снимка на Леонида Саввича Зинченко смотрел он сам, только дата была совершенно другой (скорее невероятной) да и подпись гласила: «Гоцман Давид Маркович...», а Гущин продолжая что-то тараторить, махал руками, но Зинченко будто замкнуло и он, не двигаясь, смотрел на снимок, будто завороженный, медленно моргая.

*** дальше можно написать постканон «Ликвидации», вариантов много либо у Гоцмана был родственник (может быть близнец/двойняшка), либо у Гоцмана был ребёнок во время войны, что-то подобное ***