ГЛАВА ПЯТАЯ
Как князь Барсануф завтракал лейпцигскими жаворонками и данцигской золотой
водкой, как на его кашемировых панталонах появилось жирное пятно и как он
возвел тайного секретаря Циннобера в должность тайного советника по особым
делам. - Книжка с картинками доктора Проспера Альпануса. - Как некий
привратник укусил за палец студента Фабиана, а тот надел платье со шлейфом
и был за то осмеян. - Бегство Бальтазара.
Незачем долее скрывать, что министром иностранных дел, у коего господин
Циннобер заступил должность тайного экспедитора, был потомок того самого
барона Претекстатуса фон Мондшейна, который тщетно искал родословную феи
Розабельверде в хрониках и турнирных книгах. Он, как и его предок,
прозывался Претекстатус фон Мондшейн и отличался превосходнейшим
образованием и приятнейшими манерами, никогда не путал падежей, писал свое
имя французскими буквами, вообще почерк имел разборчивый и даже подчас сам
занимался делами, особливо в дурную погоду. Князь Барсануф, один из
преемников великого Пафнутия, нежно любил своего министра, ибо у него на
всякий вопрос был наготове ответ; в часы, назначенные для отдохновения, он
играл с князем в кегли, знал толк в денежных операциях и бесподобно
танцевал гавот.
Однажды случилось, что барон Претекстатус фон Мондшейн пригласил князя
к себе на завтрак отведать лейпцигских жаворонков и выпить стаканчик
данцигской золотой водки. Когда князь прибыл в дом Мондшейна, то в
передней, среди многих достойных дипломатических персон, находился и
маленький Циннобер, который, опершись на свою трость, сверкнул на него
глазками и, уж больше не оборачиваясь к нему, засунул в рот жареного
жаворонка, которого только что стащил со стола. Едва князь завидел малыша,
как милостиво улыбнулся ему и сказал министру:
- Мондшейн! Кто этот пригожий и столь толковый человек? Это, верно, тот
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Крошка Цахес, по прозванию Циннобер
JugendliteraturДобрая фея Розабельверда из жалости заколдовывает уродливого телом и душой маленького малыша Цахеса, похожего наальрауна, так, что большинство людей, преимущественно филистеры, перестают замечать его уродство. Теперь люди тянутся к не...