|Amy Lee — Voice in my head |
— Вулнера санентур, — произнёс Дин, направив палочку на неподвижно лежащего Малфоя.
Видимые ссадины и раны затянулись, оставив после себя только запёкшуюся кровь.
— Вы — авроры — всех узников лечите? Хотя нет, ты же за Поттером прибираешь. Ничего удивительного, — прохрипел Малфой, с трудом поднявшись.
Судя по сморщившемуся лицу, всё его тело болело от ушибов и возможных переломов, но он не сказал ни слова, а лишь ухмыльнулся, глядя на Дина Томаса, который совершенно не понимал смысла поступков этого человека. Подойдя к нему, он протянул робу, безмолвно требуя переодеться. Разговаривать с Малфоем совершенно не хотелось, равно как и будить его собственноручно, поэтому Дин был даже рад, что тот проснулся сам, тем самым избавив его от надобности грубо трясти за плечо. — О, я смотрю, гардеробчик усовершенствован. Во времена заключения моего отца одежда была больше похожа на половую тряпку.
Малфой закашлялся и больше ничего не сказал, молча сменяя грязный костюм тюремным комбинезоном. Краем глаза Дин увидел чёрную метку на левом запястье и почему-то вздрогнул. Малфой хоть и выглядел бесстрашным, всячески пытался выставить защиту из собственных слов, но его выдавали трясущиеся пальцы, не с первого раза попадающие пуговицами в петельки, и абсолютно стеклянный взгляд, говорящий об одном — он смертельно напуган. И если бледность можно было списать на природный оттенок кожи, то всё остальное имело под собой лишь одно объяснение. Хотя новость о переводе в Азкабан Малфой воспринял с достоинством, которого Дин никак не ожидал.
— Назовите своё имя, — Дин сидел напротив, барабаня по собственной коленке кончиками пальцев — он заметно нервничал, потому как ранее допросов в одиночку не проводил.
— Драко Абракас Малфой, — голос был твёрдым.
— Дата рождения?
— Пятое июня тысяча девятьсот восьмидесятого года.
— Где вы проживаете?
— В Малфой-мэноре.
— Назовите его локацию.
— Даже и не надейся, полукровка, — Драко в недовольстве скривил губы и кинул презрительный взгляд.
Крепко сжав зубы, Дин продолжил:
— Я имею право применить окклюменцию и использовать сыворотку правды, поэтому отвечайте чётко и по делу.
— Местонахождение поместья я тебе не скажу. Хоть все три непростительных на меня применяй.
— Малфой, не время выёживаться, — Дин нагнулся к нему, — чем быстрее ты всё скажешь, тем меньше придётся сидеть в Азкабане.
— Азкабан меня не пугает.
— Уверен?
— Да. Дементоров там нет, холод переживу, — Малфой был до безобразия спокоен, и это страшно раздражало.
— Тюрьму реконструировали. Теперь там куда страшнее, чем раньше, — Дин не знал, зачем поддавался провокациям Малфоя, но ему очень хотелось расколоть его, чтобы не только вывести на чистую воду всю семью предателей, но и разгадать тайну этого человека, любую, какая только откроется в сознании.
— Жаль тебя расстраивать, но разговаривать с тобой у меня нет никакого желания. Можешь приступать к выполнению плана Аврората. Парочка твоих сослуживцев уже опробовала свои кулаки на моём лице. У вас, видимо, политика такая. А я думал, Кингсли адекватный, но, очевидно, пост министра затмил его разум, раз он пускает к службе дилетантов-неумёх, не способных даже как следует вытрясти признание. Ты смешон.
— Легиллименс! — закричал Дин, направив заклинание на Малфоя, но оно будто срикошетило, и на секунду собственная защита дала сбой, позволив Драко заглянуть в его собственные мысли.
— О, а Уизли, я смотрю, была горячей штучкой. Тебе до сих пор покоя не даёт то, что Поттер её увёл? — Малфой смеялся, но делал это как-то надрывно, словно смех этот причинял ему физическую боль. — Да-а-а, несладко тебе в бегах пришлось. МакМиллан — плохая компания.
— Протего! — вскочивший секунды назад, теперь Дин прислонился спиной к стене и с ужасом смотрел на сидящего перед ним человека.
Куда девался трус Драко Малфой? Может, это был не он вовсе, а замаскированный оборотным зельем пожиратель? Но нет, его проверили на наличие стороннего магического вмешательства, и никаких зелий или заклятий обнаружено не было.
— Знаешь Беллатрису Лестрейндж? Она была моей ненормальной тёткой. Всю жизнь её ненавидел, но теперь могу поблагодарить — окклюменцией я владею отменно.
Дин тяжело дышал, желая поскорее выйти из камеры. Меньше всего ему хотелось проявлять слабость и выставлять себя непрофессионалом, но поток презрения со стороны Малфоя гасил любые попытки успокоиться.
— Завтра тебя переводят в Азкабан. С твоей помощью или нет, но я доберусь до твоей семьи и упеку её в тюрьму.
— Не на тот факультет тебя шляпа отправила, Томас, не на тот, — тихо произнёс Малфой, опустив голову.
— Приготовься к тому, что остаток жизни тебе предстоит провести за решёткой. Тем, кто высоко взлетает, падать больно.
— Я уже давно упал. И министерство здесь совершенно не причем.
Драко Малфой из горделивого циника вмиг превратился в иссушенного человечка, тело которого словно сводило судорогой боли. Было ли это последствием сильной защиты от заклинания, Дин не знал, но когда закрыл за собой дверь, понял, что никакой ненависти к бывшему сокурснику не было, только данность того, что он преступник. Хоть и не по своей воле.
