Мы аристократы курс 6

4.

Тед явился в Хогвартс в десятом часу утра.
  К этому времени я уже позавтракал - как обычно, в нашей комнате, куда мне доставляла еду Фиби - и, развернув на столе карту, занимался подготовкой к предстоящему посещению Исландии.
  Чтобы не допустить в ритуал чужеродную магию, мне предстояло самому добывать и обрабатывать обсидиан для накопителей, а Исландия была местом его добычи для всей магической Западной Европы. Дикие места, холодные, бесплодные и безлюдные, не то что в Италии, где все месторождения заняты маглами и таскать минералы оттуда - это уже ставить под угрозу Статут Секретности.
  Да и обсидиан итальянский хуже, как сказали в Академии, когда я покупал там портключи и колдографии обсидиановых залежей.
  - Ну как дела? - одновременно спросили мы друг друга - и рассмеялись.
  - Давай сначала ты, - сказал я. - Как у вас с учёбой?
  - Всё в порядке. Мы успели всё запланированное и позавчера вернулись в Британию, - отчитался Тед. - Только, знаешь, случилось кое-что... тогда я подумал, что в этом ничего такого, поэтому не сообщал через браслет, но когда пообщался с тёткой, то подумал, что надо рассказать.
  - Рассказывай уже.
  - В общем, через день после того, как ты отбыл, когда я занимался на кафедре псевдожизни, мистер Эйвери пришёл туда с тем самым Антонином Долоховым, которого амнистировали полгода назад. И привёл он его, похоже, специально, чтобы познакомить со мной. Этот Долохов... ну, был дружелюбен, спросил меня о том о сём в рамках приличий - в основном о моей семье, как идёт моя учёба и насколько мы с тобой дружны. Сказал, что учился с моим дедом и хорошо знаком с моим отцом, а про мою тётку спросил: "как там поживает Прюданс?", и когда узнал, что она меня воспитывает, у него сделалось такое лицо...
  - Какое - "такое"?
  - Я, в общем-то, с ним согласен. Может, она и лучший рунист на свете, но воспитывать детей - это совсем не её.
  - Серьёзно? Твоя тётка - лучший рунист на свете?
  - Ну... - Тед едва заметно смутился. Прежде он не хвастал своей тёткой, да и сейчас к слову пришлось. - Я, конечно, не проверял, но лучше неё быть просто невозможно. С ней можно только сравняться, отцу далеко до неё. Так вот, мистер Эйвери с мистером Долоховым проговорили со мной с полчаса, а потом, как я понял, отправились навещать моего отца. Тёте я об этом рассказал, всё равно привет передавать пришлось, и она очень заинтересовалась. Сейчас я уехал сюда, в Хогвартс, а она собирается туда, в Европу.
  - К твоему отцу?
  - И к нему тоже, но они там, похоже, все дружны и ей захотелось повидаться. Сюзерен, у тебя есть идеи, что они задумали?
  - Тебя это чем-то беспокоит?
  - Не то чтобы очень, но мне будет спокойнее, если ты будешь об этом знать. Дело в том, что моя тётя... - он замолчал, явно собираясь с духом перед тем, как продолжить. - Она... у неё хоть и нет этой самой метки, но это не значит, что она...
  - Говори уж, - подбодрил его я.
  - В общем, тётя всегда была с ними заодно и очень даже разделяла их взгляды. Её никогда не вызывали экстренно, она не бывала на таких собраниях. Ей просто поручали работу, поэтому метка была ей не нужна. И если сейчас она подхватилась и помчалась к ним, она наверняка вынесла из моего рассказа что-то такое, из-за чего ей потребовалось встретиться с ними. Я боюсь, что они что-то замышляют, а Азкабан - довольно-таки неприятное место. Не хотелось бы оказаться там просто так, за компанию.
  Я не знал, что ему ответить. Что рано еще об этом беспокоиться? Но сколько угодно бывает, что рано, рано - а потом вдруг поздно. Что при нынешней власти Азкабан грозит только уголовникам и маглолюбцам? Но мало ли как оно повернётся уже завтра. От сумы да от тюрьмы - не зарекайся.
  - Не тревожься, - я усмехнулся. - Может, на самом деле всё проще и она влюблена в этого Долохова. Но если ты всё-таки попадёшь в Азкабан - не сомневайся, я выкраду тебя оттуда.
  Пусть думает, что это шутка.
  Я коротенько рассказал ему, сколько и чего успел сделать за месяц, и мы сели рассматривать колдографии с залежами обсидиана. Последнее слово в выборе месторождения принадлежало ему, он разбирался в рунных платформах лучше, чем я. Но едва мы разложили колдографии поверх карты Исландии, как от двери раздался переливчатый сигнал.
  Так рано могли явиться только наши леди. Мы с Тедом встрепенулись - кому из нас повезёт? - и кинулись открывать. Повезло мне, это оказалась Ромильда, которая тут же повисла у меня на шее. Тед посмотрел, как мы обнимаемся, и сбежал в гостиную.
  Компанией мы собрались позже, в клубе за обедом. Мы вчетвером, трое Гвардейцев и Невилл с Джастином. Эрни с Дирком еще не было, они должны были явиться в школу ближе к ужину, вместе с Россетом-старшим. Не было и Драко Малфоя - я вспомнил, что аннулировал прежний допуск после его отбытия на каникулы, а за новым ко мне никто не обращался. Люциус мог бы спросить о допуске для сына, но почему-то не спросил.
  А где-то там катил, торопился по рельсам Хогвартс-экспресс.
 
 
 
 
  На распределении за преподавательским столом сидело несколько новых лиц, которых представили ученикам как преподавателей спецкурсов. Проблема нехватки учителей решилась очень легко, когда для них было отменено требование проживать в Хогвартсе. Теперь молодых волшебников могли обучать не только одинокие неудачники, у которых не было ни кола ни двора - всего-то и нужно было сделать персональные преподавательские пропуска в камин на втором этаже.
  В Слизерине был наплыв учащихся. Если прежде к нам распределялось пять-шесть человек, то в этом году их было вдвое больше. Для Равенкло ничего не изменилось, зато свой звёздный час переживал Хаффлпафф - чуть ли не впервые в этом веке туда отправилось больше всего первогодок. Второе место занял Гриффиндор, которого постарались избежать все, кто хотел и мог, и тем не менее он лишь чуть-чуть уступил Хафффлпаффу. В целом это отображало общую картину нашего социума, где преобладали безбашенные агрессивные личности, не подходящие ни для труда, ни для науки, ни для управления. Будущее пополнение аврората, если получится их дисциплинировать, или криминального мира, если не получится.
  Драко Малфой приехал на Хогвартс-экспрессе, где постарался завербовать себе малолетних подданных. Да, мне уже шепнули об этом, пока шло распределение. На меня он смотрел с видом побитой собаки - ясно, Люциус предупредил его, кто я такой. И, похоже, у меня не предвиделось проблемы с заполучением его бывших вассалов, которые в открытую кинулись ко мне, как к родному. Видимо, ситуация потихоньку разрешилась где-то там, за моей спиной.
  К началу учебного года аврорат выпустил на свободу ГАДовцев, за которыми числилось только организованное смутьянство. Совершеннолетние отсидели лето в Азкабане - в крыле щадящего режима, без дементоров, а несовершеннолетние, в том числе и Гермиона Грейнджер, которой оставалось меньше месяца до семнадцати - в министерских камерах предварительного заключения, где их задерживали под предлогом выяснения обстоятельств. Сидеть остался только Артур Уизли, поручитель клуба Гермионы и потому юридически ответственный за его деятельность - ему присудили год заключения в Азкабане. Рональд Уизли, рука которого была откушена бестолковым братцем Хагрида, был выписан из Мунго, но продолжать учёбу не смог. Без правой руки не поколдуешь, тут не помог бы и протез, на который у семьи Уизли всё равно не было денег.
  Сейчас Грейнджер сидела за столом тихая, одинокая и полностью ушедшая в себя. Тюремное заключение, определённо, сильно повлияло на неё, но было непонятно, к лучшему или к худшему. С одной стороны, она перестала баламутить окружающих, с другой - в тихом омуте черти водятся. Прежде она была предсказуема, а теперь я затруднялся предположить, чего от неё можно ожидать.
  Я взял на заметку не выпускать её из внимания и переключился на другую проблему, срочную и внезапную. Это и было то самое "рано, рано - а теперь вдруг поздно". Слухи о том, что я - бывший Тёмный Лорд, естественно, распространились: Люциус не мог не предупредить Драко и своих вассалов, а также всех, кому счёл нужным сообщить. И по бросаемым на меня взглядам слизеринцев я даже мог догадаться, кому.
  Их было не так уж и мало, но из моей компании никто эту новость не знал. После своего дня рождения я был слишком занят подготовкой к ритуалу и попросту об этом забыл. Следовало бы сказать им, кто я такой, пока меня не опередили, но я был совсем не уверен в них. Даже в Теде, всё-таки его семья тоже пострадала из-за меня, как и многие другие, и вряд ли кому было дело, что тогда я был не в себе.
  Когда слизеринская толпа возвращалась с ужина в общежитие, я отозвал Теда в клуб - в смотровую комнату, где у нас был думосброс. Там я наложил на комнату запирающие чары и заклинания приватности.
  - Что-то про ритуал? - поинтересовался Тед, привыкший, что я всегда так делаю перед обсуждением секретных дел.
  - Нет...
  Он внимательно посмотрел на меня.
  - Ты выглядишь... неуверенным?
  - Тед... - я действительно не знал, как начать. - Ты знаешь меня с первого курса. Мы с тобой жили в одной комнате, так или иначе поддерживали друг друга, вместе влезали в проблемы и разбирались с ними, поэтому ты знаешь меня достаточно хорошо. Я хочу, чтобы ты помнил, что я и в самом деле такой, несмотря... на некоторые обстоятельства.
  - Я никогда не усомнюсь в тебе, сюзерен, какими бы они ни были.
  - Так вот, насчёт обстоятельств... Видишь ли, так получилось, что в прошлой жизни я был тем самым Тёмным Лордом, который приходил с визитом к Поттерам. Сам я о ней ничего не помню, мне достались только знания и навыки, но не память о событиях. Видимо, знания залегают в душе глубже, чем события, - машинально заключил я, по своей привычке всё анализировать.
  Пару минут мне пришлось подождать, пока Тед вникал в сказанное.
  - Что ж, это многое объясняет... - было первой его реакцией. - Но как ты об этом узнал?
  - На первом курсе произошло кое-что, из-за чего я стал догадываться, а на втором - ещё кое-что, благодаря чему я удостоверился. Не говорил никому по понятным причинам - я был слишком слаб, чтобы за себя постоять, если об этом узнают не те люди. Я вообще не собирался никому в этом признаваться, но Барти раскрыл меня, есть у него такая способность. Когда мы этим летом перехватили власть, он на радостях проболтался обо мне. На день рождения я как раз снимал метки у бывших азкабанцев на средиземноморской даче Люциуса - вот там меня и признали.
  - Барти - это кто?
  - Бартемиус Крауч-младший, он с начала Тремудрого турнира исполнял под обороткой роль Бартемиуса Крауча-старшего, главы Отдела международных отношений. Вот думосброс, я специально тебя сюда привёл и покажу тебе всё, что ты спросишь и что я смогу. Мне, правда, не хочется, чтобы ты вдруг... ну, в общем...
  - Я, конечно, посмотрю, мне интересно, но только... - Тед улыбнулся свой обычной мягкой улыбочкой, - ...никогда не сомневайся во мне, сюзерен. У нас общая аура, поэтому ты знаешь, как я к тебе отношусь, а я знаю, как ты ко мне относишься. Если нам еще можно скрыть друг от друга факты, то отношение - никак не возможно. Впрочем, ты всегда насчёт этого тупил.
  Мои губы против воли расползлись в ответной улыбке. А ведь еще год назад я вообще не умел улыбаться, а только прикидывался, что улыбаюсь.
  - А я-то боялся, что ты будешь бояться, - абсолютно искренне сообщил я.
  - Но ты же давно знал, кто ты такой, и всё равно был таким, каким я тебя знаю, - резонно ответил он. - Ты не помнишь прошлую жизнь, но даже если и вспомнишь, то не станешь из-за этого меняться, потому что привык к этой. Ты очень устойчив к любым влияниям, сюзерен.
  Это он верно подметил. Не знаю конкретно, что и как отделяется от души в хоркруксы, но остаток получился очень монолитным.
  Мы засиделись в смотровой за полночь, пока я заполнял для Теда пропуски и недоговорённости в моих приключениях за годы учёбы, сопровождая их иллюстрациями из воспоминаний. Про зеркало и про Тома, спрятанного Дамблдором, включая интимную сценку, которую я застал. Про Тайную комнату, Шшесса и Тома-в-дневнике. Про мою кровь, отданную Хогвартсу, и про хронопетлю, в которую попала Гермиона. Про попытки убить меня во время турнира. Про налёт на Азкабан и про слежку за Орденом Феникса. Про Барти, азкабанцев и про признание меня Долоховым. И это было еще самое главное, я много чего по мелочам пропустил, иначе мы и до утра не уложились бы.
  Дела прошлые, теперь можно было и рассказать.
  Когда мы закончили с воспоминаниями, Тед отсоветовал мне признаваться кому-то ещё. Он рассудил, что для дела не так уж и важно, кем я был прежде, поэтому незачем людей пугать, а лучше просто сказать при случае, что меня устраивают эти слухи. И аргумент у него был самый неотразимый: "Никто из них не знает тебя так, как я, поэтому я в них не уверен".
  Скрытность он тоже ставил очень высоко. Моя школа.
  Но опасные слухи обо мне не спешили расползаться. Кто был осведомлен, хранили тайну и поглядывали на меня с почтительным ожиданием - чего ожидали, я не знал и не догадывался, сам я в ближайший год не собирался с ними связываться. Остальные, как и прежде, глазели на меня, как на того самого скандально известного Поттера, главного героя почти всех мало-мальски примечательных хогвартских событий за последние годы.
  Уже через день после начала учёбы Джастин спросил, когда я собираюсь набирать новичков в клуб. Оказывается, хаффлпаффцы замучили его этим вопросом. Из-за конфликта с Драко я не собирался устраивать новый набор, но теперь оказался перед фактом, что придётся это сделать ради поддержания видимости, что у нас всё в порядке. Да и с Драко придётся хоть сколько-то, но замириться - Люциус мне нужен.
  Я сказал Джастину, что несколько дней мне понадобится на неотложные дела, а пока попросил приглядеться к кандидатам. Точно такое же задание я выдал и Гвардейцам, предложив прикинуть, кого они хотят себе в друзья, а кого не хотят, и почему. Это было важно, потому что всем им предстояло работать вместе.
  На третий день учёбы в Хогвартс явилась мамаша Уизли - требовать возмещения нанесённого её семье ущерба.
  Позже мы узнали, что она напросилась к директору и два часа мотала ему нервы, вымогая компенсацию от школы, но мистер Ранкорн твёрдо стоял на том, что это её личное дело. Её, а также некоторых инициативных учеников, за деятельность которых поручился её муж. Когда настало время ужина, Ранкорн стал выпроваживать её, но миссис Уизли настояла на встрече с некоей наиболее инициативной ученицей.
  А в этот вечер мы увидели, что наш директор явился на ужин в компании толстой и приземистой неряшливой бабы во всей её пролетарской непосредственности. Баба была встрёпанной и раскрасневшейся от злости, она грозно оглядела столы учеников и, обнаружив Гермиону, решительно направилась к ней.
  Это было хуже вопиллера. За те минуты, пока не опомнился не ожидавший от неё такого директор, миссис Уизли громогласно заявила, что она пригрела змею на своей груди, что это из-за Грейнджер её сын без руки, а муж в тюрьме, и потребовала с неё возмещения убытков, перемежая свои вопли всяческими оскорблениями в её адрес. Окаменевшая, с неживым видом, Гермиона выслушивала этот ходячий вопиллер, орущий ей в лицо, пока спохватившийся Ранкорн не наложил на миссис Уизли Силенцио и со словами "что вы себе позволяете?!" буквально силком не вытащил её из зала. Вслед им полетела возмущённая реплика Панси, неожиданно прозвучавшая на весь притихший зал:
  - А вот про змею - это было обидно!
  Реплика подействовала на Гермиону как спусковой крючок. Гриффиндорская отличница сорвалась с места и выбежала прочь. Тем не менее её проблемы никого из слизеринцев не затронули, она попросту никого не интересовала. Никому не было дела ни до её знаний и умений, ни до её усидчивости и прилежания, если к ним прилагалось её магловское мировоззрение и её своевольный, авторитарный характер. Шумная, наглая, бесполезная чужачка, для которой было только вопросом времени, когда она нарвётся.
  Зато весь наш стол начал обсуждать семью Уизли, которая всё-таки была частью нашего мира.
  - Когда Артур отсидит, его всё равно никто не возьмёт на работу...
  - И Уильям у них всё еще работу ищет, с тех пор, как его выперли гоблины...
  - А их Рональд всегда был бесполезен, что с рукой, что без руки...
  - Зато их Фредерик работает, он всё еще в Министерстве уборщиком. Говорят, спивается, вот-вот выгонят. Грейнджер тут не при чём, это их мамаша загнула...
  - И Чарльз у них за Ла-Манш сбежал после того, как здесь опозорился. Он еще в школе был со странными наклонностями...
  - Как Хагрид, что ли?
  - Скорее уж как отец Хагрида...
  - А что ещё этим Уизли остаётся? Это только для нелюди даже предатель крови - счастье...
  - Зато Персиваль за Министерство зацепился. Даже переворот пересидеть сумел...
  - Он теперь не с семьёй, его сам Артур из дома выгнал. Обвинил в шпионаже и выгнал.
  - Ненормальные. Чего там у них, у голодранцев, шпионить?
  - У них и правда семью не на что содержать?
  - Прибедняются, а на самом деле лентяи. Земля у них есть - махнул два раза палочкой, и урожай готов...
  - Вот именно, с чего бы им быть нищими? Не маги, что ли?
  Пока за столом перемывали рыжим кости, я вспоминал похожую ситуацию на первом курсе, когда Грейнджер убежала на Хеллоуин и мы с ней нарвались на тролля. Нет, я не пожалел её, как тогда - в конце концов она уже не ребёнок и это были честно заработанные ею последствия - но с её способностью создавать проблемы на ровном месте это могло обернуться неприятностями для школы.
  - Тед, что с ней делать? - тихонько спросил я, наклонившись к его уху.
  - С кем? - не понял он поначалу, но тут же сообразил: - С Грейнджер? А с ней нужно что-то делать?
  - Опять ведь найдёт себе беду, а школе скандал.
  - Себе она уже нашла, у неё хроносрыв.
  - Но так она из школы выпуститься успела бы, а тут...
  - Сюзерен, вот смысл за ней смотреть, если она сама за собой не смотрит? Ну нарвётся, ну и что? Это не какая-нибудь Грей или Келли, все знают, что грязнокровки сами нарываются. Вот если бы школа была в ссоре с правительством, тогда за несчастный случай ухватились бы, а так... она давно уже не первокурсница, сама должна думать, во что влезает. Ничего за неё не будет, сюзерен - или тебе её жалко?
  Я только фыркнул на это нелепое предположение. Жалко Грейнджер? Это не та личность, которую стоит жалеть. На первом курсе я пожалел её - и она навязалась ко мне в компанию и устроила мне кучу проблем. Пожалею сейчас - что будет дальше?
  - Тед, не говори чепуху. Но про школу, это ты верно напомнил - власть переменилась.
  Переменилась. За статус Ранкорна можно было не бояться, да и в самом замке стало безопаснее. Церберы не сидят, василиски не ползают, оборотни не бегают - Грейнджер поревёт где-нибудь, успокоится и вернётся. А не вернётся, то и фиг с ней.
  После ужина я собирался сводить Теда в комнату Годрика к зачарованной карте Британии, чтобы он помог составить схему подпитки ритуала. Так я и поступил.
 
 
 
 
  Пока Тед занимался разработкой поддержки ритуала, у меня нашлось время для клуба. Пришлось вступить в переговоры с Драко, на которых он подтвердил отсутствие претензий касательно Грега с Винсом, и договориться с ним о независимой вербовке команд и взаимном невмешательстве в интересы. Я мог бы и надавить, чтобы подчинить его интересы своим, но из-за Люциуса решил не злоупотреблять положением.
  Объявление о наборе в клуб мы делать не стали, чтобы не сбежалось пол-Хогвартса ненужных личностей. Драко зашустрил в Слизерине, агитируя младшекурсников присоединиться к Малфоям, а я поручил Джастину и Гвардейцам распространить слух, что я набираю команду, и составить список желающих, а главное, желаемых. Через два дня мы собрались в клубе за списком и тщательно обсудили претендентов, после чего я назначил каждой кандидатуре время собеседования, чтобы не толпились за дверью.
  Идея расписания собеседований, кстати, принадлежала Джастину. У него имелись виды на двоих хаффлпаффцев, которых я сразу же принял в клуб для него. Для себя я принял ещё троих хаффлпаффцев, заинтересованных в помощи с лицензиями и трудоустройстве после школы, и одну хаффлпаффку, которая ничего конкретного не хотела, но за которую очень хлопотали Гвардейцы.
  Ещё я принял третьекурсницу-равенкловку. Ей никто ничего не говорил и не предлагал, она сама отследила возню вокруг приёма в клуб и подошла прямо ко мне. Как оказалось, Эрни с Дирком вскользь обмолвились на факультете, где они обучались летом, и ей тоже захотелось в Академию.
  С Гриффиндора, само собой, никого даже не рассматривали. Слизеринцев в предложенных списках тоже не было - авторитет Арчи на Слизерине был слишком мал для таких переговоров. Ну и ладно, здесь меня знают - сами подойдут, если захотят.
  Мы не афишировали набор, но околоклубная суета не осталась незамеченной в Хогвартсе. Больше сплетничали, но были и такие, кто пытался напроситься напрямую. Я не отказывал сразу, но это были в основном любопытные, которые хотели школьного статуса и надеялись на тусню. Собеседование прошла только та равенкловка, Ларция Деверилл.
  Моего внимания домогались слишком многие. Это утомляло, раздражало и попросту мешало жить. Я был корректен и терпелив, мне оставалось только мечтать о неприступной холодности, которую я не мог себе позволить, но некоторые попытки сближения просто обескураживали.
  Например, с Луной Лавгуд у меня не было ничего общего, от интересов до способа восприятия реальности. Если я был насквозь рациональным и рассудочным, то она, определённо, видела мир через какой-то свой мистический фильтр и её невозможно было понять, не имея такого же фильтра. Для меня оказалось полной неожиданностью, что и ей от меня стало что-то нужно.
  Всё наше знакомство сводилось к тому, что я здоровался с ней в ситуациях, когда совсем невозможно было не здороваться, а тут она вдруг заступила мне дорогу в Большом зале, по пути от входа к слизеринскому столу.
  - Гарри Поттер, - прозвучало отчасти вопросительно, отчасти требовательно.
  - Лавгуд, - с холодноватым безразличием констатировал я, про себя недоумевая, что могло ей от меня понадобиться.
  - Ты полон тайн.
  - Есть немного, - настороженно признал я.
  - Прежде у тебя не было мозгошмыгов, а теперь появились. Их мало, но они особенные. Они звучат мне о великих тайнах мироздания.
  Если бы здесь была какая-то подколка, это была бы не Луна Лавгуд. Значит, мои мозгошмыги и вправду звучали ей о чём-то таком - и это, с учётом моей работы над проектом "Ровена", меня нисколько не обрадовало. Мы привлекли общее внимание, меня не могло не обеспокоить, что она скажет дальше.
  - Это моё личное пространство, Лавгуд. И ты его сейчас нарушаешь.
  - Я не хочу ничего плохого, Гарри Поттер. Я просто хочу подружиться. Мы хотим подружиться.
  Только сейчас я заметил, что позади неё стоял парень. С виду её ровесник или чуть помоложе, тощий, довольно-таки невзрачный, с тёмными вихрами, в хаффлпаффской мантии. Он хмурился и явно не одобрял кого-то из нас - то ли меня, то ли свою подружку.
  - Сожалею, но я дружу только с теми, кто никогда не обсуждает моих мозгошмыгов публично. Мне дороги мои тайны.
  Я аккуратно обошел Луну сбоку и отправился дальше. Может, у неё и были наилучшие намерения, но как ещё я должен был поступить, чтобы она не сказала ничего лишнего?
  Луна не остановила меня, но даже когда я уселся за стол, меня всё еще сканировал её пристальный, ничего не выражающий взгляд. Парень что-то негромко сказал ей и ушёл к своему столу, а она вздрогнула, словно проснувшись, и села за свой.
  - Кто это был с Лавгуд? - спросил я Теда.
  - Скамандер, Рольф, третий курс Хаффлпаффа, - ответил тот. - Внук Ньютона Скамандера, автора того самого труда по магозоологии, "Фантастические звери и места их обитания".
  Третий курс Хаффлпаффа. Этот парень был однокурсником двоих хаффлпаффских Гвардейцев, Барни и Патрика, а они не только не рекомендовали его, но и не упомянули о нём.
  - А как у него с головой, в порядке?
  - Насколько мне известно, в меру. Ничего вокруг не видит, кроме своей магозоологии, а так - более-менее нормально.
  - Более-менее?
  - Он очень неконтактный парень. Кто не разбирается в магических животных, для него не человек.
  Я кивнул, принимая к сведению. Понятно, что у него общего нашлось с Лавгуд, видящей странных существ, которых не видит никто, кроме неё. Насколько я помнил, Скамандеры роднились с Голдстейнами и все они были чистыми нейтралами. Если Голдстейнам было всё равно, на ком делать деньги, то Скамандеры были слишком увлечены животными, чтобы вникать в дела людей. Политические разборки последних лет никак не затронули этот довольно-таки обширный семейный клан.
  Когда мы возвращались с ужина, меня окликнул мальчишеский голос, неуверенно и в то же время настойчиво:
  - М-мистер Поттер?
  Это был тот самый парень. Я остановился и сказал своим, что догоню.
  - Просто Поттер, мы же оба ученики.
  - Поттер, - он без малейшей заминки перешел на простое обращение, как по форме, так и по сути, словно был моим ровесником. - Луна сказала, что я должен с тобой познакомиться.
  Для третьекурсника он был высоковат, ростом он был почти с меня. Видимо, родился в конце года или пошёл в Хогвартс на год позже.
  - Вы с ней друзья?
  - Мы познакомились только неделю назад, в поезде. Я чуть не опоздал на Хогвартс-экспресс и нашёл свободное место в её купе. Но она интересная и столько всего диковинного про животных знает!
  Я отметил про себя, что искать друзей он по поезду не пошёл. Следовательно, их у него там не было, тем не менее общался он легко и без неловкости. Несмотря на то, что на парня давила важная для него ситуация, чувствовалось, что ему привычно быть смелым, даже дерзким.
  - Значит, она сказала, чтобы ты со мной познакомился... А для чего, она не сказала?
  - Не совсем, чтобы... У неё просто такая манера недоговаривать, она любит, когда её понимают с полуслова. Сегодня мы случайно встретились в библиотеке и разговорились, и я, эм... пожаловался ей, что хочу написать книгу про животных, но всех их уже описали мой дед и мой отец. И она сказала, что если я хочу написать её, то должен познакомиться с тобой.
  - Моё мнение здесь сколько-нибудь учитывается?
  - Эм...
  - Мне очень не понравилось, как она обращается с чужими тайнами.
  - Если бы она хотела, она давно бы их разболтала, а я от неё про тебя ничего таинственного не слышал. На самом деле она хотела заинтересовать тебя. Я засомневался, как с тобой познакомиться, и она сказала, что поможет... - голос парня становился всё тише и неувереннее по мере того, как он опускал голову, - ...но да, в Большом зале, это как-то... лучше бы я сразу это сделал сам...
  Пока парень переживал свою промашку, я прикидывал, как взять его под контроль - и получалось, что никак. Взаимные интересы у нас были: ему нужно было написать книгу, мне нужны были исследования фауны новой территории для магов - но у меня не было никаких рычагов влияния на него. В друзьях он не нуждался и у меня не имелось ничего по магозоологии, чего бы он не нашёл в семье, поэтому в клубе ему было делать нечего. Отправить парня в Академию могла и его семья, это было в её возможностях. Младший Скамандер был полностью самодостаточен, работать в команде он не умеет и не захочет.
  - Рольф Скамандер, - он не ожидал, что я знаю его по имени, и вскинул на меня удивлённый взгляд. - Ну, а я - Генри Джеймс Поттер, будем считать, что познакомились. Если Лавгуд знает, что при моём содействии ты можешь написать книгу, она должна также знать, что для этого еще не настало время. В твоём возрасте книги не пишут, а читают...
  - Почему это не пишут, я уже много прочитал! - перебил меня он.
  - Когда станешь старше, сам поймёшь. Давай договоримся так: когда настанет время, я обращусь к тебе сам, а пока займись подготовкой. Это же нормально - хорошо подготовиться к большой и серьёзной работе, верно?
  Парень углубился в себя, оценивая моё предложение, и сосредоточенно кивнул.
  - Как именно я должен готовиться?
  - Наблюдать за животными и писать о них книги - это разные умения, поэтому больше работай над обобщением и изложением материала. В первую очередь изучай систематику и её принципы, также обрати внимание на форму подачи научных сведений. Учись излагать их чётко, структурированно, лаконично и понятно. Если ты еще не видел современные магловские труды по описанию и определению животных, советую ознакомиться, про эволюцию животного мира у них тоже не забудь. Когда во всё это вникнешь, посмотри труды своего деда и прикинь, что и как в этом направлении в них можно улучшить. Потом обсудим.
  - Угу, - было видно, что он всё схватил на лету и прямо сейчас готов бежать и выполнять.
  - Значит, договорились? - спросил я.
  - Угу.
  - Не думаю, что у тебя возникнут вопросы, на которые тебе не ответили бы в семье, но если вдруг возникнут, подходи ко мне. Если что, вместе разберёмся.
  - Угу, - он подтвердил согласие быстрым кивком.
  - И запомни намертво - я очень, очень не люблю, когда кто-то без моего разрешения разглашает мои тайны.
  - Я понял.
  - Удачи тогда, - попрощавшись, мы расстались.
  Раз уж он такой одиночка, пусть сам над собой и работает. Парень разумный, вменяемый, начитанный, с интересами и с целью - понятно, что сверстники ему скучны. Вот только Лавгуд у него в подружках, с её странностями и непредсказуемым простодушием, как-то настораживала. Я предпочёл бы держаться от неё подальше, но ведь этому парню не прикажешь.
  В общежитии я уточнил у Теда, сколько этому Рольфу Скамандеру лет. Оказалось, скоро пятнадцать, он сразу и родился в конце ноября, и пошёл учиться на год позже, потому что был в длительной южноамериканской экспедиции с семьёй. Я посчитал, что он рослый парень, а он, напротив, для своего возраста был довольно-таки щуплым и незрелым. И вообще он мало бывал в Хогвартсе, он и во время учёбы не раз отлучался по заявлению родителей в экспедиции, досдавая предметы экстерном. Семья натаскивала его сама, ей было всё равно, в каком возрасте он закончит школу.
  Это была не моя забота, и я переключился на клубные дела. В прошлом году мы не набирали первокурсников, в этом я тоже распорядился мелких не предлагать, если ни у кого нет личной заинтересованности в ком-то из них, поэтому в мою команду попали только ученики с третьего курса и выше. Слишком долго было этих мелких растить, а мы с Драко уже через год заканчивали Хогвартс - трудно было сказать, как изменится клуб без нас.
  Сам Драко пролетел в Слизерине с набором, но ему помог Люциус, завербовав в команду сына детей министерских служащих, заинтересованных в тесном сотрудничестве с новым министром. Их оказалось примерно столько же, как и у меня, плюс двое прошлогодних, так что Драко не чувствовал себя сильно ущемлённым. Винса с Грегом Люциус уступил мне, но насчёт остальных мы договорились отдельным пунктом и даже объявили в клубе: никаких переманиваний и никаких переходов, независимо от желания. У каждого из нас были свои планы на них, подобная беготня туда-сюда только навредила бы нам обоим.
  Почувствовав, что отделался малой кровью, Драко расхаживал по Хогвартсу, задравши нос - это так он, сын Министра Магии, выполнял представительские обязанности главы элитарного школьного клуба. В этом году он по сути больше ничем для клуба не занимался - помещение, обстановка, снабжение, программа и расписание занятий остались с прошлого года, возобновить деятельность клуба не потребовало больших усилий.
  Грег и Винс приступили к тренерской работе. Двое новичков, принятых для Джастина, остались под его руководством. Своих я поручил Арчи и отчасти Теду, с которого требовалось прочитать им несколько вводных лекций - остальное доскажут Гвардейцы, которые слушали его в прошлом году. Для тех, кого интересовало зельеварение, пришлось подключить Ромильду с Дианой, обучение первой лекарской помощи тоже легло на них. Возобновились наши вечерние чаепития с обсуждением прессы, для чего пришлось расширить уголок отдыха, потому что на чай собиралось около трёх десятков человек.
  Невилл почти не бывал в клубе, а если и появлялся, то был угрюм, вял и пассивен. Видимо, его семейные обстоятельства оставались весьма далекими от идеала. Ханна была с ним и всячески поддерживала его, но ни её старания, ни вечный оптимизм Джастина на выводили Лонгботтома из хандры. Я в это дело не ввязывался - если они не справляются, то я тем более бесполезен.
  Как и Малфой, я не упахивался на клубной деятельности. Мне было на чём упахаться и без неё. Я направлял свою команду, терпеливо отвечал на вопросы подопечных и ненадолго появлялся за вечерним чаем, остальное лежало на моих помощниках. Изредка я бывал на школьных занятиях, чтобы там не забыли, как я выгляжу, а основное время посвящал изготовлению алхимического оборудования и отчасти, когда контрагенты не справлялись, варке зелий для лавки. Несмотря на то, что мастерил я в рамках базовой лицензии, слухи о моих изделиях распространились за лето по Британии и теперь зельевары расхватывали их, как горячие пирожки, притопывая ногами от нетерпения, когда же я наконец получу экспертную. Я трудился, как негр на плантациях, и молил высшие силы о насыщении рынка, в то время как счастливый Джастин усиленно работал над расширением ассортимента.
  Я не хотел торопиться с экспертными лицензиями, но в начале сентября, после того как я пропустил через гильдейские проверки большую партию изделий, мне пришли письма от всех трёх гильдий с предложениями сдать экзамен на эксперта. Я взял на подготовку месяц, но мне всё равно не хватало времени даже на то, чтобы подтянуть теорию.
  Повысить свои лицензии прямо сейчас мог только я - у Дианы с Ромильдой еще не прошёл полугодовой срок со времени получения базовой лицензии по зельеварению, а Тед занимался другими делами и не выполнил производственные нормы ни по одной из своих лицензий. Повышать лицензию зельевара он всё равно не собирался, зато чары и артефакторика были ему нужны, поэтому я перекинул часть работы по изготовлению товара на него, как только он закончил с разработкой системы подпитки ритуала. Освободившееся время я планировал посвятить подготовке к лицензионным экзаменам, но сначала нужно было добыть обсидиан для накопителей.
  Тед проанализировал заклинаниями образцы, которые вместе с колдографиями прилагались к портключам, и выбрал обсидиановый выход на северном склоне ледника Ватнайёкюдль. В субботу после завтрака мы оделись потеплее, я подхватил Теда под руку и прямо из комнаты активировал портключ. Будучи Лордом Магии Хогвартса, я, помимо прочего, мог свободно перемещаться сквозь щиты замка с кем угодно и куда угодно.
  Мы приземлились на пологом склоне, довольно-таки высоко от подножия горного массива. Вокруг было пустынно, окрестные пейзажи выглядели прямо-таки инопланетными. Нас окружала чёрно-серая каменистость, в которой не росло ни былинки, однообразная, выветренная, с руслами ледниковых водостоков, безводными в это время года. Воздух был острым, холодным и влажным, чуть ли не над нашими головами простиралась густая тёмная туча во всё небо, полностью скрывшая ледник выше по склону, но дождя не было и не намечалось. Никаких признаков человеческой цивилизации.
  Это стоило посмотреть и запомнить, поэтому первые несколько минут мы просто озирались вокруг.
  Обсидиановая залежь располагалась прямо под нашими ногами, это было то самое место на колдографии. Чёрные поблёскивающие глыбы были полуприсыпаны сероватой каменной крошкой.
  - Приступаем? - обратился я к Теду.
  - Проверь сначала на чужую магию.
  Мне нужен был чистый природный обсидиан, без малейшей примеси посторонней магии. Теду сейчас тоже было нельзя колдовать, он должен был помогать, пользуясь моей диагностикой.
  - Чисто, - кивнул я на засветившийся в воздухе результат проверки. - Если что-то и было, то выветрилось.
  - Вижу, ставь экран, - он оглядел камни вокруг нас. - Чуть-чуть спускаемся, лицом сюда, вот здесь.
  Проговаривая это, он спустился на несколько шагов по склону, развернулся лицом к леднику и руками обозначил место. Я подошёл к нему и начал колдовать.
  Добывающие заклинания были не то чтобы привычными, но знакомыми, я их выучил в Академии и даже применял на практике в Руре. Геологический стереоэкран, или просто экран, представлял собой трёхмерную область, в которой пустая порода выбранного заклинанием участка показывалась прозрачной, а нужный ресурс, в данном случае обсидиан - полупрозрачным, с высокой точностью и со всеми вкраплениями. Я поставил кубический экран с ребром шесть футов, в масштабе один к десяти, на подземный участок прямо перед нами.
  - Давай левее, - командовал Тед, обходя экран по кругу, чтобы осмотреть его содержимое с другого ракурса. - Ещё левее, ещё... здесь большая трещина... а здесь, похоже, уже копали...
  - Где?
  - Вот эти круглые полости, видишь? Переноси экран вон туда, а то в эту сторону залежь уже убывает.
  Мы где-то с час елозили по склону, пока не нашли подходящее место. Я взмахом палочки проложил неглубокий горизонтальный жёлоб для добычи и, руководствуясь экраном, заклинанием изъятия стал вынимать туда гладкие чёрные обсидиановые шары, пустоты после которых сразу же отображались на экране. Тед по списку диктовал мне диаметр шаров.
  Я не мелочился и добавил ещё по несколько шаров каждого размера в запас. Тед заставил меня проверить добытое на трещины и каверны, забраковал кое-что на месте, остальное я сложил в свою безразмерную сумку. Потом мы добыли ещё обсидиана для него, на рунические платформы, а напоследок я зачистил следы нашей работы на поверхности.
  Круглые каверны в толще обсидиана остались. Если маглы когда-нибудь разроют здесь залежь, они еще долго будут гадать, какое геологическое явление создало эти идеально шарообразные полости.
  На обед в Большой зал мы опоздали чуть ли не на час. Никого из преподавателей не было, факультетские столы тоже пустовали, только отдельные запоздавшие ученики доедали десерт. Общие блюда были уже убраны со столов, мне пришлось обращаться к домовикам, чтобы нам подали еду.
  Когда мы шли оттуда, навстречу в коридоре попалась Гермиона. После скандала с миссис Уизли она ходила замкнутая и понурая, но тут вдруг встрепенулась и поспешила ко мне.
  - Поттер?
  Я остановился. Тед, привыкший, что меня в последнее время по любому поводу ловят в коридорах, без указаний отправился дальше.
  - Поттер... - умоляюще повторила она. - Нам... я... мне... можно тебя кое о чём спросить?
  - Спрашивай.
  - Я... - её голос звучал неуверенно, - хочу сказать... Ты ведь много помогал мне прежде, на младших курсах, а я тебя даже не поблагодарила. Считала, что это нормально, между друзьями... а ведь на самом деле я очень многим обязана тебе...
  Она потупилась и замолчала.
  - Не бери в голову, я ничего с тебя не требую, - отмахнулся я.
  - Я не хочу оставаться в долгу. - в Гермионе проснулись проблески прежнего упрямства. - Я думала - может, я смогу как-то его отработать?
  - Грейнджер, мне ничего от тебя не нужно.
  - Но... Поттер... я знаю, что есть другие, кто на тебя уже работает. Я тут подумала... может, и мне можно? - Гермиона жалобно посмотрела на меня. - Просто всё так получилось... я так старалась, а миссис Уизли... и директор Дамблдор, он вон каким оказался... я же хотела, как лучше...
  - Тебя никто не предупреждал? Тебе не говорили не связываться с Дамблдором и не водиться с предателями крови?
  - Я... я не поверила. Я думала, они все честные, простые, а вы на них наговариваете, потому что не хотите терять своё положение.
  - Мы и в самом деле не хотим терять своё положение. Подумай мозгами, а ты сама этого хотела бы? Нет человека, который этого хотел бы. Эти честные и простые на самом деле хотят на наше место, а нас спихнуть на своё. На этот раз у вас не получилось.
  - Я больше не с ними, Поттер... Гарри... Мы ведь дружили тогда, и вы с Тедом хотели, чтобы я была с вами...
  - Но ты этого не захотела. Уизли оказались тебе ближе по духу.
  - Я теперь понимаю. Может, еще не поздно?
  - Что не поздно?
  - Чтобы я была с вами. Я буду стараться, я уже много знаю и выучу всё, что ты скажешь.
  Вот оно что... Это, оказывается, она пытается напроситься ко мне в команду.
  - Извини за прямоту, Грейнджер, но мне не подходишь. Ты слишком своевольная. Если ты что-то вобьёшь себе в голову, тебя не переубедишь, поэтому неважно, что ты знаешь и как ты стараешься. Даже если миссис Уизли и наговорила тебе лишнего, в главном она права: это из-за тебя её сын без руки, а муж в тюрьме. Я не хочу, чтобы нечто подобное случилось со мной или с моими друзьями.
  - Я... я обещаю, что буду слушаться.
  - Сейчас ты в трудном положении, поэтому обещаешь, но от своей натуры ты никуда не уйдёшь. Осмотришься, отдышишься, и всё начнётся заново. Ты верна не людям, а идеям, а наши идеи тебе чужды. Ты не сможешь принять их как свои.
  - Я постараюсь...
  - Грейнджер, я не самоубийца и не настолько отчаялся, чтобы взять тебя под свою руку. Есть много людей, которые надёжнее, а ты уже предавала меня в прошлом. Ищи себе другое место под солнцем - и не будем больше об этом.
  Гермиона не нашлась, что на это сказать. Воспользовавшись наступившей паузой, я закончил разговор и пошёл дальше. Она не окликнула меня в спину.
  Уже на подходе к слизеринскому общежитию тонкая девичья фигурка вынырнула ко мне из ниши.
  - Гарри Поттер, - это опять была Луна. Несмотря на то, что я жёстко отклонил её предложение дружбы, она светилась искренним доброжелательством.
  - Лавгуд, - сухо отозвался я.
  - Гарри Поттер, спасибо тебе за Рольфа. Он сказал, что каждое твоё слово было драгоценно.
  Она развернулась и ушла, а я остался в недоумении.
  Что такого я тогда сказал? Перебрав каждое своё слово, я так и не понял. Что материал нужно излагать чётко и формализованно - это же азы любой науки.
  Дело же не в систематике с эволюцией, на которые не было и намёка в трудах его предков?