Актив через низ

Выбор

Утро начинается не с кофе, а с чужой руки на члене, которая пытается вызвать эрекцию.
— Доброе утро, господин, — Мурлычет на ухо змей, нардачивая Рену.
— Сука, — Хрипит головорез, хватая парня за запястье, — Я что-то не припоминаю, чтобы разрешал тебе трогать меня, а тем более будить, — Глаза закрыты, голос звучит сонно, но по-прежнему серьёзно и жёстко.
— Да ладно вам, господин, это всего лишь утренний эротический массаж, — Сан улыбается и целует Рена, пытаясь углубить.
Головорез хватает свободной рукой парня за волосы и оттягивает назад.
— Ты забыл своё место?
Сан не слышит в голосе господина угрозы и злости, поэтому решает рискнуть, тем более, оба парня уже достаточно возбуждены и с этим нужно что-то делать.
— Да, господин, прошу напомнить мне своё место, — Змей убирает руку с члена головореза, а тот в свою очередь неосознанно отпускает волосы.
Парень не теряет возможности и быстро спускается к паху старшего, сразу беря головку в рот и лаская её языком.
— Блять, — Низко стонет Рен, не понимая как ему реагировать.
Язык на члене делает безумно приятные вещи, которые как раз нужны головорезу, но необходимо напомнить змею своё место, поэтому Рен быстро поднимается, прерывая минет, и скручивает растерянного Сана, прижимая его лицо к дивану.
— Что ты там говорил? Тебе напомнить? — Рен хрипит это на ухо змею, после чего больно кусает за загривок.
Сан вскрикнул, после чего простонал «да, господин» и начал вызывающе вилять задницей.
— Вот же сука, — Рен резко входит в змея без смазки и предварительной растяжки, сразу начиная втрахивать парня в диван и ещё сильнее заламывать руки.
Сан кричит. Но это не страх или боль, а наслаждение. Головорез с первого толчка попадал прямо по простате и смешивал наслаждение с грубыми действиями и болью во всём теле.
Крики змея перетекали в стоны и обратно, парень просил больше, усиливая ощущения головореза.
Где-то на фоне звучит мелодия звонка, но парням абсолютно плевать. Змей в очередной раз просит не останавливаться, на что Рен называет его последней шлюхой и больно кусает, заставляя вновь кричать.
* * *
После окончания умопомрачительного секса Сан лежал на груди головореза и наслаждался тем, насколько легко может быть после множественных оргазмов. Змей лениво водил пальцами по торсу своего господина и мысленно рассказывал ему о том, настолько классно тот трахается.
Немного отдохнув, Рен решает посмотреть на время, берёт телефон в руки и молниеносно вскакивает, матерясь, после чего мигом бежит в ванную. Спустя ровно четыре минуты головорез проносится перед змеем, направляясь в гардеробную. Нервно ища ключи от машины, Рен обращается к Сану:
— Для меня ты просто шлюха, в которой я вижу другого человека. Скорее, даже представляю. Это всего лишь тени прошлого и я тебя использую, чтобы справиться с ними, — Найдя ключи, Рен даёт указания, — Сходи в душ и поешь. В экстренных случаях — звони. За «пустой» звонок будешь наказан. Не знаю, когда вернусь. Захочешь спросить когда буду — пиши сообщение после шести вечера. Всё, я пошёл. Квартира в твоём распоряжении, — И головорез уходит, громко хлопая дверью.
* * *
Проснувшись рано утром, Ёнджун обнаруживает, что ему нравится смотреть на спящего Субина. Нравится, как черты лица меняются со взрослого на более мягкие, детские; нравится смотреть на длинные ресницы, расслабленные мягкие розовые губы, но ещё больше нравится то, как младший обнимает его, подобно младенцу, который дарит тепло любимой игрушке. Субин вроде бы и спит, но продолжает крепко держать во сне Ёнджуна, чем забавляет его.
Лис аккуратно гладит растрёпанные волосы главы и решает сделать сюрприз, приготовив завтрак в постель. Легко поцеловав младшего в губы, Ёнджун встаёт с кровати и голышом направляется в душ. Грязные вещи не хотелось надевать, поэтому лис одолжил вещи у Субина, зная, что тот не будет против.
Не обнаружив на кухне ничего из еды, кроме нескольких пачек рамена и мороженного, Ёнджун решает позвонить кому-то из людей Субина, чтобы те привезли продукты или уже приготовленную пищу.
Телефон лис нашёл быстро и очень удивился, увидев, что на нём отсутствует блокировка. На устройстве, кроме номеров телефона, ничего не было. Ни фотографий, ни музыки. Видимо, пароля нет, так как этот телефон суто для звонков.
Проверив скучный журнал вызовов, лис набирает того, чьё имя ему понравилось больше всего.
* * *
Субин с Каем так и не поговорили о случившемся в парке и неком перерыве в контракте. Они просто сделали вид, что ничего не произошло. Точнее, так сделал Субин, а Хюнин решил поддержать эту игру, надеясь, что глава сам когда-то начнёт разговор.
Кай с секретарём Каном уже купили большую квартиру-студию недалеко от Субина и успели её полностью обустроить. Также, Камал всё же решил жить без прислуги, как делал до этого, а просто звать к себе горничную, которая будет убирать и готовить время от времени. Младший даже успел познакомиться с человеком, который будет ему «нянькой», как выразился головорез. Чхве Бомгю оказался весёлым человеком без особых заморочек и этой отчасти противной ауры серьёзности, правильности и этикета, которая была присуща всем в клане Чхве.
Несмотря на то, что к приезду всё уже было готово, Кай ещё жил в своём доме, так как чувствовал, что их отношения с Субином охладели. В последнее время парни никуда кроме ресторанов не ходили. Хотелось обнять Субина, подержать за руку, поцеловать в милые ямочки, но вместо этого приходилось держать нож в правой руке и не класть локти на стол.
Нужно было поговорить об этом, но младший никак не мог найти подходящий момент и собраться духом, чтобы высказать всё. Поэтому, проснувшись от раннего звонка, Кай не злился, что его разбудили, а обрадовался, ведь этот звонок был от Субина. Прошлый раз, когда Чхве вот так звонил, они провели целый день вместе. Камал мгновенно решил, что именно сегодня он поговорит с любимым и по возможности переедет в квартиру, но, подняв трубку, Кай разочаровался и испугался, ведь это не был голос Субина.
— Доброе утро, Кай. Я звоню в столь ранний час не просто так, — Бодро начал Джун, нарочно не открывая всех карт.
— Кто вы? Почему у вас этот телефон? Где его владелец? — Зная роль Субина в обществе и свой статус с привязанностью, мозг Камала вырисовывал самые страшные картины.
— Чего ты так паникуешь, я просто захотел приготовить завтрак, но не обнаружил продуктов. У меня нету возможности выходить из квартиры, поэтому и звоню тебе.
— Где вы с ним находитесь? Он в порядке? — Хоть голос собеседника звучит без угрозы, Кай всё ещё не может успокоиться.
— Да, мы у него в квартире. Он может проснуться в любую минуту, а еды в доме нет. Быстро привези продукты или уже готовую еду, — Ёнджун сбросил трубку и тихо вернул телефон где взял, а Кай подорвался с кровати и побежал одеваться.
Собеседник и сама ситуация показались Камалу странными, но он решил не накручивать себя, а позвонить Тэхёну, узнать адрес и возможно, что-то о парне, который звонил, а потом порадовать Субина самым вкусным завтраком.
* * *
Секретарь Субина ничего не знал о парне, что звонил ему и это ещё больше напугало Кая. По совету Тэхёна, Камал решил действовать осторожно и следовать всем указаниям незнакомца, на случай, если это похищение.
Личный шофёр Хюнина помог донести большие пакеты к двери квартиры и сразу ушёл, следуя указаниям. Как только мужчина пропал с поля зрения, Кай постучал, натянув фирменную приветливую улыбку.
Дверь открылась только через несколько минут, видимо стук просто не услышали, но сознание Кая рисовало жуткие картины пыток Субина.
Слегка тощий парень в чёрном спортивном костюме выглядел высокомерно, что сразу не понравилось Каю, но он лишь вежливо поприветствовал незнакомца и попросил разрешения войти.
— Да, конечно. Я вижу, ты привёз продукты. Хорошо, заноси их на кухню, только тихо, Субин ещё спит, — Ни приветствия в ответ, ни помощи с пакетами Камал не получил и уже был плохого мнения о парне.
Ребята начали молча раскладывать продукты с пакетов на стол. Каю всё больше не нравилось поведение парня, но приходилось молчать. Как только появилось желание прервать отчасти неловкую тишину, как незнакомец опережает его.
— Меня зовут Ёнждун. Я знаю, что ты Кай. Будем знакомы. Почему ты так часто появляешься в журнале вызовов Субина? Ты его секретарь? Или девочка на побегушках, принеси-подай, нет? — На лице Ёнджуна появилась мерзкая, как показалось Каю, ухмылка. Камалу стало противно находиться в одном помещении с этим парнем.
— Я — Кай Камал Хюнин. Моя фамилия известна не только в Азии, но и в Европе. Меня боятся и уважают. Мы с Субином заключили контракт и теперь два самых важных клана крепко связаны, — Хюнин высоко задрал нос, доставая зелёный лук из пакета. Ёнджун нашёл это зрелище несколько забавным и показал это своим смехом собеседнику.
— Это вы, получается, поженились, или как? — Не скрывая издёвку произнёс лис.
— А вот и нет! — Подобно ребёнку сказал Кай на высоких тонах и быстро закрыл рот рукой, вспомнив, что его любимый спит, — А вообще, какого чёрта ты здесь делаешь? Это же не твой дом! — Шёпотом прокричал Камал с луком в руке, грозно глядя на лиса.
Ёнджун поднял руки вверх, не желая ругаться.
— Что я уже сделал тебе? Я его новый телохранитель, не более, — На слове «телохранитель» лис позволил себе еле заметный стёб.
— Да? А почему же тогда секретарь Субина не знает о тебе? — С подозрением спросил младший.
— Решение нанять меня было спонтанным, но нужным. Я только вчера вечером приступил к работе, даже ни с кем не успел познакомиться, кроме человека, которого нужно охранять.
— Ты не выглядишь надёжным, я боюсь доверить тебе безопасность моего Субина.
— А разве для атаки нужна большая масса тела? Можно быть не два метра ростом, но очень быстрым и ловким. Пока громила достанет оружие, я успею нанести ему два удара, — Лис говорил с большой уверенностью, будто это было правдой. Нет, конечно, он знал, как обороняться, жизнь в борделе научила, но два удара за такой короткий промежуток времени — это уже слишком, даже для самых опытных телохранителей.
— Допустим. Почему именно ты? Почему не тот идиот, которого я ненавижу всей душой? Рен, кажется.
— Думаешь, у этого Рена своих забот нет? И вообще, какая тебе разница, откуда я и почему здесь? Сейчас нужно приготовить завтрак, давай лучше займёмся этим, чем выяснением отношений.
* * *
Желая спрятаться от всей этой ситуации, Субин укрывается с головой одеялом и держит в руках телефон, внимательно смотря на экран, будто только это могло спасти ситуацию. С кухни изредка доносились голоса парней, что заставляло Чхве ещё больше паниковать и теряться.
Наконец-то спустя 25 минут, которые показались Субину вечностью, экран телефона загорается, оповещая о звонке Рена. Подняв трубку, Субин чуть не оглох.
— Блять! Как ты допустил это?! Этот парень тебе все мозги вытрахал или что?! Почему ты сразу не показал, кто главный?! Теперь же мне разбираться с этим дерьмом! Сука, приеду — получите оба! — После небольшой паузы, во время которой головорез скорее всего пытался себя успокоить, последовал спокойный рассудительный голос, — Иди в ванную, прими душ и обезболивающее. Можешь ещё успокоительного выпить. После, иди в гардеробную, найди пижамные штаны, тапочки или тёплые носки. Ещё нужен шарф и свободная футболка, но не с большим вырезом. Никаких свитеров и водолазок — так он точно заподозрит что-то. Хорошо спрячь засосы шарфом, жалуйся, что болит горло и тебя морозит. Одень какую-то вязаную кофту на пуговицах, если есть следы, которые не скрывает футболка. Притворись больным. Чёлка должна быть мокрая. Скажи, что у тебя температура и всё тело из-за этого ломит. По возможности поменяй постель и убери доказательства того, что ты трахался, а не мило хропел с температурой в своей постели. Как соберёшься и уберёшь комнату — выходи к ним и тяни время к моему приезду, а там я разберусь. Всё, до связи, — Головорез бросил трубку, а Субин искренне радовался, что у него есть такой человек, как Рен.
Спокойный голос в трубке успокоил, помог прийти в норму. Полежав в постели с телефоном у уха ещё минуту, Субин понял, что повёл себя глупо, начав так паниковать. Указания головореза не были какими-то сверхъестественными или невыполнимыми. Глава быстро поднялся с кровати, плюнул на боль и пошёл исполнять указания Рена.
Найдя таблетки в ванной, Субин принял их и пошёл в душ. Казалось, что струи воды смывали остатки бурной ночи, все плохие эмоции и каким-то образом придавали сил, чтобы отыграть образ, который хотел видеть Кай.
Комната была убрана за несколько минут, а вот с внешним видом было сложнее. Засосы доставали чуть ли не до ушей. Пришлось потратить прилично времени на то, чтобы зафиксировать шарф в нужном положении. Плюс, перед самым выходом Субини начал переживать и думать, что не справится, но, представив Рена, который даёт сильного подзатыльника, глава берёт себя в руки и выходит с комнаты.
* * *
Дверь резко распахнулась, чем заставила Хюнина испугаться и упустить нож, так как почти всё время парни провели в тишине, а если и говорили, то это не нравилось обоим.
Увидев в открывшейся двери своего любимого, Камал буквально подпрыгнул, подбежал к нему и крепко обнял за талию, сильно сжимая.
— Если ты в опасности — погладь меня по спине — Шепчет Кай настолько тихо, что глава едва слышит.
В ответ Субин лишь широко улыбается и обнимает Хюнина.
— Прости, я совсем умотался с этой работой… Даже не мог найти времени, чтобы нормально с тобой увидеться. Сейчас вот «слёг» с болезнью, даже поцеловать тебя не могу, боюсь заразить, — Виновато говорит Субин, крепче обнимая младшего.
— Я скучал. Очень… — Кай прячет лицо в плечо Субина и стоит так некоторое время, потом резко отстраняется и взглядом указывает на лиса, — Кто этот парень? Почему он у тебя в квартире, почему не тот противный головорез?
— Ну… — Субин смотрит на Ёнджуна с ноткой отчаяния и тот решает спасти парня, рассказав историю, которую только что придумал.
— Господи, да что здесь может быть непонятного? Твой любимый тоже человек. Он заболел и не хотел тревожить головореза, зная, что и так оставил на него слишком много работы. Я приступил к работе вчера вечером, когда глава шёл по коридоре компании и упал. Можешь не переживать, врач вчера был здесь и сделал всё, чтобы Субин чувствовал себя лучше.
— Правда?! Ложись обратно в постель! — Слегка запаниковал Кай, толкая Субина обратно в комнату.
Чтобы поддерживать образ телохранителя, Ёнджун быстро подходит к парням, хватает Хюнина за запястье и рывком тянет на себя, убирая от главы. Приём получился совсем не профессиональным, но для сценки хорошей охраны подойдёт.
Удерживая парня, Ёнджун с угрозой говорит:
— Мне всё ещё не поступила информация о твоей личности, поэтому советую держать руки при себе.
Хюнин с неким испугом смотрит на лиса и ждёт реакции Субина на такое грубое действие.
— Отставить, — Приказным тоном говорит глава и Ёнджун отпускает Кая, — По запаху слышу, что кто-то приготовил лучший завтрак в моей жизни, и я хочу это подтвердить.
— Хорошо. Сейчас я быстро сделаю лёгкий салат и можно садиться. Эй, ты, приготовь стол к завтраку, — Крайне неуважительно обращается Камал к Ёнджуну.
В ответ лис фыркает и язвит по привычке фразой:
— Слушаюсь только заказчика.
— Пожалуйста, — Примирительно говорит Субин, и Ёнджун неохотно берётся помогать Камалу.
Накрыв на стол, лис садится рядом с главой и тянется к шарфу, чтобы посмотреть на шею. У Субина появляется некий страх с азартом, ведь Кай в любую секунду может отвлечься от нарезания, повернуться и увидеть метки. Глава не останавливает лиса, он вообще не двигается. Ёнджун со спокойным видом берёт край шарфа и портит всю конструкцию, которую так старательно делал «больной».
Посмотрев на метки, Ёнджун говорит: «Мне нравится», — добавляя пикантности ситуации.
— Что же тебе нравится? — Спрашивает Хюнин, не отрываясь от нарезки салата, стараясь сделать всё идеально.
— Утро сегодняшнее. Плюс компания хорошая, — С ухмылкой говорит Джун, открывая шею ещё больше.
Субин сидит весь на иголках и не знает, как же ему реагировать. В какой-то момент он просто хватает лиса за запястье, желая убрать его руку, но отвлекается на шаги с коридора, означающее, что приехал Рен.
На звук реагирует не только Субин. Кай также слышит его и поворачивается к парням, желая задать вопрос, не ждут ли они кого-то, но, открывшийся вид отбирает дар речи.
Ёнджун одной рукой держит шарф Субина, а второй гладит шею. Одну руку блокирует глава, но совсем не ту, что касается его. Посмотрев немного внимательнее, Хюнин видит тёмные пятна на шее, которые напоминают засосы. Если бы тень от «телохранителя» не падала именно на этот участок кожи, рассмотреть можно было бы больше.
— Это… — Хюнин всё ещё держит нож, непонимающе смотря на парней, его руки начали заметно трястись.
— Это… — Взволновано начинает Субин, но его перебивает рыком Рен, который вошёл в комнату.
— Молчать! А ты что тут забыл? Дома с игрушками не сидится? У Субина карантин, к нему нельзя, — Головорез убирает нож из рук младшего, берёт его за плечи и тянет к выходу.
Кай теряет реальность на несколько секунд, позволяя Рену дотянуть себя к коридору, но быстро реабилитируется, оказываясь у двери.
— Стой! Нет, нет! Убери от меня руки! Я запрещаю касаться себя! — Камал кричит, вырывается и бьёт старшего, пытаясь выбраться, — Ты не можешь ослушаться, ты всего лишь пёс!
Головорезу приходится убрать руки от младшего, но пройти обратно он не позволяет, закрывая собой путь.
— Кажется, я четко сказал тебе, что Субин болеет и к нему нельзя. Уйди сам по-хорошему, пока я ногами тебя не вытолкал отсюда, — Рен настроен серьёзно, но желание узнать что к чему и власть Камала были намного больше.
— Уйди, пока я не воспользовался своим положением, — Хюнин толкает Рена в грудь и проходит обратно на кухню.
Головорезу не остаётся ничего другого, как последовать за Каем и наблюдать за ситуацией.
Войдя в кухню, Кай сразу же подходит ко всё ещё растерянному Субину, убирает шарф с его шеи и рассматривает все отметины. Яркие фиолетовые следы очень резали глаза и, кажется, опускались ниже. Хюнин несмело оттягивает указательным пальцем край чужой футболки и видит, что на ключицах и груди также есть засосы.
— Что это? — Растерянно спрашивает младший, но исправляется, поняв, что задал не тот вопрос, — Хотя, стой, я и так знаю. Это он их поставил, да? — Кай взглядом указывает на Ёнджуна, а тот лишь пожимает плечами, не понимая, что такого наделал.
Субин молчит, нервно обдумывая все ответы и их возможные исходы.
— Слушаешься своего подчинённого? Тебе нужно его разрешение, чтобы начать говорить? — Хюнин поворачивается к тихо стоящему позади него Рену и раздражённо говорит, — Ну же, прикажи своему боссу говорить. Дай разрешение.
Головорез внимательно смотрит на главу, понимая, что тот и правда не начнёт говорить.
— Субин, хватит молчать, — Начинает Рен как можно спокойнее, — Расскажи Камалу. Кто этот парень, почему он в твоей квартире. Откуда у тебя засосы, болезненный вид и слабость в теле, — Головорез не говорит ничего особенного, но на самом деле даёт подсказки, что за чем и как объяснять.
Обычно глава понял бы сразу и спокойно всё объяснил, но сейчас было совсем не обычно. Трезвость не появляется, глаза продолжают растерянно бегать в поисках помощи. Старший понимает, что должен сказать ещё что-то, чтобы вернуть спокойствие, но Кай не даёт, сразу начиная нападать на озадаченного парня.
— Всё, услышал? Тебе дали разрешение, так что говори, — Предательский ком встал посреди горла и не давал нормально говорить, — Неужели я не заслуживаю услышать ответ? — Голос младшего дрогнул, но он сделал вид, будто ничего не произошло.
— Господи, да чего ты королеву драмы из себя строишь? Разве он так плохо выглядит с этими пятнышками на шее? Они же всё равно исчезнут, — Попытался разбавить атмосферу Ёнджун, но сделал только хуже.
— Королеву драмы?! Да какого чёрта ты здесь вообще сидишь? — Глядя на самодовольного лиса, Хюнин закипает, забывая об обиде и грусти.
— Тебя развлекать пришёл, — Язвит Джун, поддерживая зрительный контакт со злым младшим, — Ну правда, чего ты начинаешь, вы же никто друг другу.
— Да ладно?! А ты ему кто, позволь поинтересоваться? — Кай испепеляет взглядом лиса, уже представляя его смерть.
— Также никто, но я этого и не отрицаю, мне будет плевать даже если он переспит со всей Кореей. Тебе должно быть также безразлично. Прекрати этот цирк и давай уже просто поедим. Хватит портить всем утро, ты ведь задаёшь сейчас настроение на весь день, — Лис откидывается на спинку стула и закидывает ногу на ногу.
Кай мрачнеет, сжимая кулаки до такой степени, что у него белеют костяшки и появляются следы от ногтей на ладонях. Он не хотел показывать себя в плохом свете перед Субином, но и контролировать сознание уже не получалось.
— На пол, сука... — Сначала тихо говорит Камал, но почти сразу повторяет, чуть ли не срывая голос, — Падай на пол, сука, и проси прощения, пока ещё жив!! — Хюнин хотел бросить тарелкой в парня, но вовремя одумался и просто сильно стукнул руками по столу.
Резкий звук, наконец-то, вытянул Субина из своего мира, он подорвался со своего места, подошёл к Каю и взял его за запястье.
— Зачем ты так, теперь же руки болят. Смотри, даже отметины остались... — Субин делает голос всё тише, медленно сокращая дистанцию, — Не делай так больше, пожалуйста, я переживаю, — Глава аккуратно проводит пальцами по ладонях Хюнина, а у того наворачиваются слёзы на глаза.
— Я... — Кай не может нормально сказать ни одного слова — его голос дрожит, — Я вспылил... Прости, пожалуйста.
— Всё в порядке, не переживай, — Старший аккуратно берёт Камала за плечи и крепко обнимает, гладя по волосам.
Младший подобно котёнку, ластится к Субину и не замечает, как начинает плакать. Глава чувствует, что его футболка становится мокрой и быстро реагирует.
— Ты чего? Тебе не идут слёзы, так что не плачь слишком много, — Глава берёт лицо младшего в руки, вытирает большими пальцами солёные капли и невесомо целует туда, где они только что были.
Камал чувствует нежность в этих действиях и начинает плакать сильнее. Он хотел этого, так долго ждал тёплых слов и объятий, что сейчас не может ничего сделать с собой и просто прячется в объятиях Субина.
— Я смогу простить тебя, сделаю вид, что ничего не случилось, но тот, кто поставил тебе эти засосы, должен понести наказание, — Хюнин говорит тихо, но его слова услышали все, кто находился в комнате.
— Да ладно тебе, меня и так жизнь достаточно наказала, — Устало выдыхает лис, наблюдая за трогательной и непонятной ему картиной, — И что прикажешь делать? Волонтёрские работы? Уборка за всеми подряд? А может сразу в шлюхи? — На последней фразе Ёнджун позволяет себе особый стёб.
— Какой же ты тупой... А мог выжить, если бы умел держать язык за зубами, — Наконец отзывается Рен, подходит к лису со спины и приставляет к его виску пистолет, ведь прекрасно понимает, какое наказание имеет виду Камал, — Мы могли бы сказать, что это была случайная шлюха и всё было бы хорошо, но ты только что признался во всём и теперь должен умереть. Я готов стрелять, — Громко говорит головорез, ожидая приказа.
— Нет! — Кричит лис и хватается за руку, которая держит пистолет у виска, — Мне нельзя умирать, он же умрёт со мной! — Ёнджун кричит, пытаясь убрать от себя оружие.
— Да умри же ты с достоинством, — Не выдерживает головорез и бьёт парня рукояткой по затылку, после чего возвращает пистолет обратно к виску.
— Рен! — Кричит глава, не выпуская младшего из объятий, — Убери оружие, я не разрешал его трогать.
— Ты серьёзно? Ты, блять, сейчас серьёзно?! У тебя появилась возможность спасти свою задницу, сохранить статус и клан. Что ты творишь? — Негодует Рен, но пистолет всё же убирает.
— Кай, послушай, — Субин берёт заплаканного Камала за плечи и слегка отстраняет от себя, — Если ты закроешь на этот инцидент глаза, мы будем проводить больше времени вместе, и не в ресторанах, как раньше, а дома, с пледом, какао и милыми фильмами. Ты же этого хочешь? — Кай быстро кивает и вновь прячет лицо в плечо старшего, крепко обнимая его.
— Хорошо, а теперь давай посмотрим на ситуацию так, — Головорез подходит к парням, рушит конструкцию крепких объятий и оттаскивает Хюнина от главы на несколько метров, — Ты дал возможность избежать разрыва контракта, поставив свои условия, некую цену, верно? — Кай кивнул, всё ещё не перестав плакать, — Этот парень только что наплевал на твои условия, уладил конфликт с помощью твоих чувств.
— Но я правда не хочу потерять это, — Тихо говорит Камал, смотря в пол.
— Да? И из-за этого ты позволишь играть с собой и своими чувствами? Ты же можешь забрать у него компанию и пользоваться тем, что выше по статусу. Он будет исполнять всё, что ты ему скажешь, — Кай серьёзно задумался, — Решай, что будет лучше, — Головорез протягивает Хюнину свой красный платок.
— Рен, что ты делаешь? — Субин непонимающе смотрит на старшего, — Кай, не слушай его, как прежде точно не будет.
— Ты изменил мне, зная последствия, начал врать об этом парне и болезни, отказался рассказывать, когда я спросил что случилось. Головорез прав. Я дал тебе выбор: или остаться со мной на высоте, или валяться в грязи с этой шлюхой. Ты выбрал не меня, — Хюнин взял платок, который ему протягивал Рен, вытерев им остатки слез, — Прости, но я должен это сделать, — Говорит младший, доставая телефон из заднего кармана и набирая какой-то номер, — Добрый день. Я звоню по поводу контракта с кланом Чхве. Условия были нарушены, мне причинили моральный вред. Да, хорошо, я понял, — Камал кладёт трубку и улыбается Рену, — Всё, можем ехать в компанию.
Головорез кивает и указывает Каю на выход, тем самим говоря, что пойдёт после него. Хюнин проходит в коридор, обувается и выходит. Рен следует за младшим, но останавливается у выхода на несколько секунд, говоря: «Нужно было внимательнее читать контракт», — и уходит, громко хлопнув дверью.