Can you hear my heart

7. Оживляющее тепло

Это уже становится какой-то нехорошей традицией, когда Галф транспортирует его тело в общежитие, а у Мью об этом остаются только обрывочные воспоминания: что тогда после драки и больницы, что сейчас после первоначально вполне безопасного похода в кино. Единственное, что зафиксировалось в памяти из последнего происшествия - это теплое плечо под щекой в такси и руки, что не давали ему упасть по пути в их комнату. И тревога в глазах нонга - по крайней мере Мью надеялся, что ему это не померещилось, и он не перепутал ее с раздражением от необходимости заботиться о больном соседе.

Старший просыпается глубокой ночью на своей постели: его организм снова чудит, потому что вот именно сейчас сна ни в одном глазу, как будто пытается так компенсировать то аварийное отключение. Мью уже вроде как даже привык к тому, что в любой момент у него может начать кружиться голова, но вот такую потерю сознания он уже давно не ловил - и это его тревожит. Потому что курс таблеток соблюдает исправно - он просто не может себе позволить быть беспечным, но не все поддается лечению, как любит повторять его врач. Это пугает, это заставляет в очередной раз подкатиться к той грани, когда от злости до отчаяния рукой подать.

Отчаяния, когда не понимаешь, зачем тебе все эти попытки и все эти мучения.

Когда смотришь на свои трясущиеся руки - и понимаешь, какой ты все-таки в сущности слабый и беспомощный, потому что никак не можешь исправить все то, что происходит.

Когда в горле этот гадкий комок, царапающий изнутри, но его не выкашлять, ни проглотить - он как будто прирос и постоянно напоминает о своем присутствии - стоит только немного к себе прислушаться.

И когда Мью вспоминает про комок - у него предательски начинают подкатывать слезы.

Нет, он не плачет, расклеиться - это слишком большая роскошь для него. Он просто не может себе позволить быть еще более слабым и бесхребетным, чем уже есть - ниже него только протисты в этой цепочке эволюции. Но он сам себе пытается генерировать надежду, чтобы развиваться из одноклеточного в что-то более сложное - по крайней мере он пробует в это верить. Верить в то, что он на самом деле что-то слышит. Слышит Галфа.

В их комнате горит ночник - его сосед не любит спать в полной темноте, поэтому Мью поворачивается на бок и подкладывает согнутую в локте руку под голову, чтобы вот так беспрепятственно изучить лицо человека, которому так не повезло с ним связаться. Сейчас, когда он спит, он выглядит совсем беззащитным и мягким даже несмотря на то, что в данный момент почему-то хмурится. Может во сне он все еще недоволен, что ему приходится таскать на себе слабое тело своего соседа - снова и снова. Или он видит, как его дразнят за то, что он якшается с местной достопримечательностью-инвалидом. Мью искренне жаль, что он причиняет неудобства этому нонгу, но он слишком отчаялся и слишком устал, чтобы бросить все и снова вернуться к уже привычной безнадежной жизни.