Bondage

Part 4

Тэхён ведь просто поглядеть зашел. На то, как его саб проигрывает себе же по всем статьям, но борется. Занятно это. И руку он тянул, будучи полон уверенности — оттолкнёт. Да только он смотрел странно и смазано, а потом впервые Кима прошило дрожью насквозь. Юнги к руке льнул, на глазах пеплом обваливаясь. У него щеки лихорадочно красные, кожа горячей огня кажется, и волосы с одеждой мокрые отчего-то совсем. Вода струями по лицу с волосами сбитыми скатывается вниз к обожженной ключице, по имени, под пошедшую пузырями одежду. Мин не видит ничего совсем будто бы и котёнком к ладони тёплой жмётся. Доверчиво и слепо. Дышит воздухом горячим в руку и держится из последних, высших, кажется, сил, тычась носом в запястье. Хотя не держится вовсе — оползает к ногам бессознательной тушкой.

Внутри сжимается что-то, и Тэхён, прежде чем сам понимает, уже несёт безвольное тело в покои, наставляя Юну ещё больше синяков, когда стукается то о дверцу, которую слуги так медленно открывали, то о внезапно выросший перед глазами угол стены, то о мебель, расставленную вдоль длинных коридоров. Он злится и, честно сказать, не знает на кого. Но ему давит и неприятно трёт. Перед глазами стоит мазутный взгляд, в котором нет и капли осознания, краснющие горячие щеки и губы, что контрастом по холодной белой коже и волосы выжженные, некрасиво желтеющие. Тело совсем лёгкое и невесомое, словно бы облако пара, только немного... страшно? Нет, он не знает, как разъедающее его тело чувство нужно правильно назвать. Но ему кажется, что тот развеется совсем. День тянется бесконечно долго, ползёт медленней улитки, и это раздражает до чесотки в кулаках. У него на кровати лежит бессознательный Мин, чёртов доктор так долго едет. А когда приезжает, то долго ахает и охает, хмурится и колдует над чужим телом, всё причитая, что нельзя до такого людей доводить. Особенно, если это истинный твой. Свежую рану оглядывает, что выглядит невообразимо ужасно, влажной тряпкой аккуратно промачивая.

— Вы, господин, зачем же с ним так жестоко? Организм совсем ослаб. У него жар, похоже на лихорадку. Ещё вон метка шелушиться начала. Зачем Вам, молодой человек, вообще сдалось это клеймо? Спасибо хоть порох не втирали, а то лежал бы сейчас мёртвый. Ох, не для его организма Вы игру затеяли.

— Он чуть не сбежал в другую страну.

— Что за жалкие оправдания? — мужчина смотрит строго, и Ким как-то теряется сразу, не зная, куда спрятать взгляд и руки. — В таких ситуациях нужно не клеймом награждать, а пытаться исправиться. Это же что нужно делать, чтобы саб от своего доминанта сбежал?