Hot dance: bet

2. Бонус: Хосок/Чимин/Юнги.

Тело после танцев остывает так же стремительно, как после секса. Только что было невыносимо жарко и хотелось вылить ведро холодной воды на голову, а вот пот уже засыхает тонкой солёной плёнкой на коже, и Чимин как никогда радуется, что под боком есть согревающее его горячее тело. В клубе ужасно душно, из-за чего хочется пить, но воду со льдом ему не подадут, а радужные коктейли уже гоняют в крови по венам, оставив после себя химозно-сладкий привкус на языке и нёбе. Шершавые подушечки пальцев легко скользят по его рёбрам под майкой, и Чимин тихо хихикает, потираясь щекой о плечо скинувшего кожанку Юнги. Полулежать на его груди вот так очень приятно. Чимин мог бы даже заснуть, если бы не ловил каждое мгновение их близости. Внизу живота гуляет лёгкое возбуждение, но Чимину не хочется трахаться так, как, он уверен, в каком-то тёмном углу сейчас трахаются Чонгук и Тэхён. Ему больше нравится неспешность и гуляющее по телу предвкушение. Юнги никогда не напирает. Кто-то мог бы назвать его равнодушным, но Чимин знает, это совсем не так. Не то чтобы он уверен, что Юнги любит его или он сам любит Юнги или Хосока, или Хосок от них без ума. У них просто странные непонятные отношения на троих, в которых всех всё устраивает, и Чимин уж точно не тот, кто начнёт разбираться в происходящем или загоняться из-за него же. Зачем вешать ярлыки и трепаться о пустых клятвах вроде «вместе до гроба», когда всё это лишь ненужная помпезная шелуха? Главное, что Чимину нравится. Нравится вот так лежать на груди Юнги, ощущая под собой крепость его грудной клетки. Нравится прижиматься щекой к оголённому плечу с оттянутой в сторону лямкой белоснежной майки. Нравится ощущать поглаживания на боку. Нравится, как Юнги подносит к его губам стакан с коктейлем, а после глотка целует, слизывая сладкие капли с пухлых губ. - Вы как всегда веселитесь от души, - усмехается с явным сарказмом Хосок, плюхаясь рядом с Чимином. Он только что из толпы после очередного танца. Весь мокрый и потный, разогретый настолько, что тело пышет жаром. Чимин не сопротивляется, когда его спиной утягивают к себе на грудь, заставляя оторваться от Юнги. В отличие от Мина Хосок не любит бездействовать. Энергия всегда прёт из него, и Чимин нисколько не удивляется, когда в его губы впиваются жадным поцелуем, пробираясь ладонями под майку и цепляя серёжку в пупке, оттягивая и играясь с ней, отчего рой мурашек устремляется прямо в пах. Его пиджак валяется в стороне, поэтому ничто не мешает чувствовать спиной чужой жар и даже заглушённое заполошное сердцебиение в грудной клетке. Хосок отрывается лишь на мгновение, чтобы залпом выпить ядовито-зелёный коктейль, стоящий посреди множества других на низком небольшом столике, а после вновь целует его, оседая привкусом лайма и мяты на кончике языка. Его ладонь соскальзывает на пояс штанов Чимина, поглаживая по грани, а после пальцы проникают под ткань, и Чимин громко стонет в поцелуй, ощущая ласку на члене. Кольца на пальцах Хосока холодят и царапают кожу, но от этого ощущения только острее, и Пак бы с радостью позволил себе наслаждаться, если бы не знал, что когда песня сменится, Хосока рядом уже не будет. - Думаю, стоит помочь тебе, иначе снова обкончаешь штаны, - ухмыляется он, разрывая поцелуй, и сползает с дивана, становясь на колени. Хосок только пьяно смеётся на это заявление и широко расставляет ноги, между которыми Пак и пристраивается. Сдёрнув с парня нижнюю часть комбинезона, насколько это возможно, Чимин пару раз оглаживает влажный раскрасневшийся член пальцами, наслаждаясь шипением сверху, а после берёт в рот, плотно сжимая губы. Не то чтобы он любит спонтанные отсосы в людных местах, но есть у него пунктик быть хорошим мальчиком, делать всех вокруг счастливыми и заботиться о каждой несчастной душе. Хосок же помешанный на танцах псих. Он может пить и танцевать всю ночь напролёт даже после нескольких выматывающих баттлов, и с каждым новым движением энергии в нём становится только больше и больше. Помимо этого Хосок, как и Тэхён, ловит своеобразный кайф с собственных телодвижений во время танцев, и шутка про обконченные штаны не такая уж и шутка, потому что были прецеденты. Чимин уверен, однажды Хосок затанцуется до смерти, и это будет самая нелепая и самая счастливая человеческая смерть. Хриплый рык над головой заставляет Чимина поднять взгляд, и от картины, что он видит, член дёргается в штанах, пачкая нижнее бельё новой порцией смазки. Хосок целует Юнги, зарывшись пальцами в его волосы и притянув к себе настолько близко, насколько это возможно из-за нежелания Мина двигаться с места и его неудобно выгнутой шеи. Юнги тоже прекрасно знает, что Хосок рядом с ними ненадолго, и ленится нарушать свою зону комфорта с удобно пристроенной на нагретом месте задницей. Но это не мешает ему держаться пальцами за горло Хосока, оставляя на влажной коже лунки от ногтей, и отвечать на жадные поцелуи легкими укусами, от которых у Хосока бёдра дрожат, и член во рту Чимина становится только твёрже. - Не отвлекайся, Чиминни. У тебя остались считанные минуты, - усмехается Юнги, разрывая поцелуй и кидая на него сверкающий возбуждением и насмешкой взгляд. Чимин и сам не заметил, как замер, пялясь на будоражащую картину с прижатой к губам головкой члена, но после этого замечания фыркает, показывая старшему средний палец, и вновь берёт в рот. Юнги прав, у него не так много времени, поэтому Чимин плюёт на протестующе ноющую челюсть и вновь начинает сосать, пытаясь взять настолько глубоко, насколько позволяет рвотный рефлекс. Хосок запрокидывает голову с громким стоном и начинает толкаться бёдрами. Чимин позволяет это, стараясь контролировать дыхание, но это слишком сложно с учётом ладони Хоупа на затылке. Поэтому, когда спустя несколько опасно резких толчков рот наполняется спермой, он едва не давится и резко отстраняется, доводя дело до конца жёсткими движениями пальцев. Наполовину проглотив сперму, наполовину перемазавшись в ней из-за приступа кашля, Чимин отстраняется, поднимая взгляд на Хосока, и тут же оказывается втянут в мокрый вылизывающий губы поцелуй. - Спасибо, детка, - подмигивает ему Хосок и спешно натягивает штаны обратно на задницу. Секунда, и он уже теряется в разошедшейся под новый трек толпе, раскрашенной яркими фиолетовыми и розовыми пятнами. Чимин пару раз растерянно моргает, а после закатывает глаза и поднимается с колен. Залпом проглотив один из ярких коктейлей, чтобы убрать вкус спермы с языка, он уже делает шаг в сторону уборной, чтобы вымыть заляпанные спермой руки, как его резко дёргают вниз. Не удержавшись, он чисто интуитивно падает на диван коленями, однако выругаться не успевает, потому что его затыкают губы Юнги. Мин усмехается в поцелуй, явно читая по потемневшим глазам всё, что Чимин думает о его выходке, и тянет его к себе на бёдра. Поартачившись для проформы, Чимин всё же усаживается на него, прижимаясь ноющим членом к чужой ширинке и пару раз толкаясь с тихим стоном в поцелуй. Кто первым начинает стаскивать штаны, Пак не разбирает, потому что последний коктейль после вспышки резкого возбуждения явно оказался лишним. Впрочем, это только обостряет ощущения, ведь из-за смазанного зрения и цветных пятен под веками Чимин может только чувствовать Юнги. Его ладони, скользящие по оголившимся бёдрам. Его ногти, царапнувшие тазовые кости. Его влажный горячий член, прижавшийся к собственному. - И что на вас сегодня нашло, - недоумённо бормочет Чимин и присасывается к шее Юнги, начиная тереться своим членом об его, зажимая головки вплотную друг к другу. - Слишком горячо выглядишь, Чиминни, - хрипло шепчет ему на ухо Юнги и кусает за хрящик. - Слишком много липких жадных взглядов. Ты - наш. Чимин отстраняется с удивлённо вскинутыми бровями, потому что это что, ревность? Но Юнги вновь тянет его на себя, напористо целуя, и Чимин тонет в его ласке, жаре и напоре, забывая обо всём. О том, что они в клубе. О том, что их вип-уголок не так уж и плохо освещён. О том, что наверняка кто-нибудь сейчас пялится на него, сидящего на бёдрах Юнги, трущегося об него и скулящего в искусанные Хосоком губы. Плевать. На всё плевать, пока Юнги целует его так приятно и сладко, а его ладонь уверенно сжимает их члены и начинает надрачивать, большим пальцем оглаживая головки, нажимая на них, растирая и смешивая смазку. Палец этот вскоре оказывается во рту Чимина, и парень облизывает его и посасывает, кусает шершавую подушечку, пока Юнги покрывает метками его шею и резко нетерпеливо двигает бёдрами. Так близко и жарко, что между телами повисает эфемерное марево. Чимин задыхается в своих стонах, попеременно находя то губы Юнги, то его шею, на которой красуется парочка отметин, что позже расцветут алым, фиолетовым и малиновым с примесью синего. - Блять, детка, - выдыхает ему на ухо Юнги и вжимается взмокшим лбом в плечо, оттягивая лямку майки в сторону. Чимин как никогда жалеет, что они сейчас не дома, и он не может снять чёртовы мешающиеся штаны и заполучить в себя желанный член. Всё, что ему остаётся, это вцепиться во влажные волосы Юнги на затылке, заставляя поднять голову, и впиться в его губы ещё одним голодным поцелуем, опуская свою руку поверх ласкающих пальцев. Ещё немного, совсем чуть-чуть, и он прогибается в пояснице с громким стоном и запрокинутой головой. Сперма заливает их переплетённые пальцы и член Юнги. Мин с тихим рыком вгрызается в его кадык зубами, спуская следом спустя пару секунд. Где-то на периферии сознания Чимин отмечает, что синяк от укуса будет огромным и сходить будет вечность. Обмякая и заваливаясь на грудь старшего, Пак морщится от липкой влаги на члене и своих пальцах и легко целует Юнги в ключицу. - Тебе повезло, что я люблю свитера с высокими горловинами. Иначе я бы тебе врезал, - выдыхает он и отстраняется, заглядывая в довольные, сверкающие сытостью лисьи глаза. - У тебя координация смазана от алкоголя. Слишком много выпито для драки, - усмехается Мин и натягивает штаны на место, помогая с этим и ему. - А утром я бы нашёл, как загладить свою вину. Зацеловать. Зализать. Отсосать. Оттрахать. Чимин насмешливо фыркает и сползает с его бёдер, вновь пристраивается на грудной клетке приобнявшего его старшего, будто они так и сидели. Будто не было забежавшего на пару минут Хосока и этих несдержанных ласк. Будто не было вспышки голода, заставившей позабыть обо всём, и привкуса спермы на губах. Вот только всё это было, о чём кричат горящие метки на коже, и Чимин знает, что дальше получит ещё больше. Осталось только дождаться пяти-шести утра, когда Хосок согласится, наконец, свалить из этого клуба. Тогда они поедут к Юнги на квартиру, и будет всё то, что Мин описал. А пока можно расслабиться и немного понежиться в алкогольном дурмане. Наслаждаясь возобновившимися ласковыми поглаживаниями по рёбрам, Чимин с довольным выдохом прикрывает глаза.

|End|