Странные ощущения. Вокруг тишина. Я лежу с закрытыми глазами на чем-то твердом. Запахов вообще нет. Никаких. Покопалась в памяти. В голове всплыл образ чудесного осеннего денька и желания кормить белок. Потом маршрутка…беременная девушка… грузовик.… Вот блин. Вариант первый – я в гробу. Глаза все же открывать не решаюсь. Пошевелилась. Гроб отпадает – слишком просторно, да и температура какая-то ненормальная. С одной стороны веет легким холодком, а с другой как будто стоит печь. Может, морг? (0_0) Отбросим пока эту идею. Тогда, может, больница? Опять пошевелилась. Тело как новенькое – ни ушибов, ни переломов, ни капельниц, в конце концов… Больница отправилась вслед за гробом и моргом. Так, больше вариантов у меня нет. Придется открыть глаза и увидеть все воочию. Немного страшно. Ладно, вру. Много, много и еще раз много страшно. Приоткрываю левый глаз. Таак.… Не слишком светло и не слишком темно. Как будто кто-то закрыл шторы. Открываю второй глаз и моргаю. Часто. Приподнимаюсь. Блин, тело и вправду как будто только что получила. Вариант со шторами отпадает, так как окон не наблюдается. Осматриваюсь… и замираю. По обе стороны от меня стоят две фигуры. Одна светлая, охваченная легким серебряным светом, что хочется глаза протереть. Фигура одета в легкую прозрачную накидку. На голове капюшон, но лица не видно. От нее то и веет неким ласковым холодком. А другая - это нечто. Прямо масса моего любимого цвета. Огромный красный атласный плащ, закрывающий абсолютно всю фигуру, на голове опять же капюшон, прячущий почти все лицо, а снизу, из-под плаща, идет красный пар. Горячий пар. Так, вот и печь обнаружилась. В комнате кроме кушетки, а точнее больничного и, судя по виду, операционного (о, боже!!!) стола, меня на этом столе и двух фигур больше ничего нет. Даже штор. Да ладно, даже стен. Все стены состоят из какой-то субстанции, похожей на пыльцу, которой посыпали карамель. Опять же, запахов нет. С холодной стороны «стена» выпускает небольшие прозрачно-стеклянные цветы с перламутровым отливом, а с горячей что-то слегка потрескивает и стекает по поверхности. И это вряд ли карамель. Бее.… Снизу, как из-под пола, вырываются язычки пламени.… Так, Юля, думай. Что-то мне тут не нравится, ибо в голове всплывает одна бредовая догадка.… Но я ее не успеваю даже додумать, как раздается грубый и, что странно, похотливо-холодный голос:
- Ну что, насмотрелась? От неожиданности подпрыгиваю. Как будто в ухо с транспаранта проорали.… Это был «горяченький» плащ. Он начинает ко мне медленно приближаться, а я так же медленно начинаю отползать.
- Ну, куда же ты собралась, детка? – фу…ненавижу, когда меня так называют. А он, как будто прочитав мои мысли, мерзко ухмыльнулся. Так, надо бы проверить, во что я одета, да и одета ли вообще. Делаю осмотр. Туника, белая, сверху с золотым орнаментом, а снизу… Лучше б я не смотрела. Белая ткань, покрытая кровавыми пятнами и отпечатками рук…Ужас. Горяченький вдруг мерзко заржал.
- Детка, а ты ожидала увидеть что-то менее трагичное?! – аррр.… Да! Я вообще не ожидала себя еще когда-нибудь увидеть. Тут заговорил мягкий и низкий, но ласковый баритон.
- Оставь ее. И хватит пугать. Мы должны представиться для начала, - красный фыркнул, как будто тот сказал что-то неподобающее для него,
- Думаю, у нее накопилось множество вопросов, - о да. И самый главный: где я?
– Но всему свое время. А теперь я хочу представиться, - он подошел ближе и снял свой капюшон. Я слегка обомлела. Передо мной стоял высокий, с длинными волнистыми волосами шатен, с небольшой бородкой и голубыми глазами. И он улыбался. Причем улыбка его была такой доброй, искренней и родной, что ли.
– У меня много имен, но главное Отец Небесный, - так, всем стоять, где-то тут валяется моя челюсть. – Но ты можешь называть меня Отец, - эээ, ладно. Может, я спятила и эта наша местная психушка «Березки»?! Вроде надо мной никто не ржет, не считая красного, чей рот мерзко ухмыляется. Тем временем «отец» снимает с себя плащ, и я вижу белую льняную тунику с золотым орнаментом, как и у меня, только с поясом. И такие же льняные брюки. Крови нигде нет. Тут я смотрю выше и вижу, что от него исходит неяркое серебристое сияние, словно аура. Сияние начинает разрастаться и заполняет почти всю комнату, не доходя до «горяченького» и красной стены. А «отец» стоит и улыбается. Странно, но мои глаза судорожно искали крылья. Но их не было. А жаль. Что-то я отвлеклась. Дааа, не так меня воспитывали. Надо быть вежливой.
- Здравствуйте, Отец. А… Тут меня перебивает «горяченький» и выдает то, от чего мне надо было бы свалиться в обморок. Но нет, я в обморок падаю только от вида крови и прокола кожи. Не повезло. Красный срывает с себя свою мантию, вверх летит огненный поток, а красный пар расползается по комнате, не доходя до Отца. Вот теперь-то я увидела в полной мере ухмыляющуюся морду. Смуглый, жгучий брюнет с черными, как ночь глазами, полными презрения, в которых черти танцуют на пару с кровавым пламенем. Жутковато. На голове выглядывают корявенькие красные рожки. Под красным плащом обнаружились красная облегающая рубашка и черные узкие брюки. Прямо-таки ходячий секс: поза, поражающая вызовом и надменностью, одежда, полностью облегающая мускулистое тело, яркое сочетание цветов, делающие силуэт более подтянутым и стройным… и только глаза, выдающие все его настроение с головой. Он буквально горел (судя по пару, исходящему от него) от презрения и ненависти. Ах, да! Из-за спины выглядывают огромные обгрызенные красные крылья. Перьев не наблюдается. Видимо сгорели при пуске огня. Если логически подумать и провести связь между местом, Отцом Небесным, крыльями, паром и темной личностью передо мной, то получается, что это…
- А я Люцифер! – пробасил он и гордо выпятил грудь, а крылья слегка подрагивали. Ндаа.… В принципе, наши с ним ответы не сильно отличались. Видимо, от осознания действительности, у меня начал подергиваться левый глаз.
– Хотя Дьявол меня тоже устраивает,- кто ж сомневался.… Так, Юля, соберись.
- Простите, но я хотела бы узнать, где я? Ведь я должна была быть м..
- Мертва?- резко перебивает меня Люцифер и опять ухмыляется. Так, я начинаю заводиться. Тут вмешивается Отец:- Ты в месте, куда живым не лежит дорога. В месте, где души ожидают, к каким воротам им идти.
-В смысле? Значит, я нахожусь в месте, что-то вроде зала ожидания?
- Не совсем. Ты не обладаешь выбором. Какие ворота бы ты не заслужила, тебе в них не попасть.
- Значит я не в раю… - в глазах заслезило. Не этого я ждала. Дьявол фыркнул, как будто я сморозила глупость.
- Еще чего! Тебе там, моя дорогая, делать нечего!- и тут он, видимо, хотел заржать, но Отец посмотрел на него с предупреждением, и в глазах Люцифера вспыхнула еще большая ненависть. Причем ненависть, адресованная мне. С чего бы это? И тут он тихо пробормотал, видимо, не надеясь, что я услышу. Но я все же услышала.
- В принципе, как и в моем царстве… Хм. Странно. Меня что, собираются зачислять в университет и не могут определиться, на какой факультет меня брать?! Судя по лицам мужчин, одна я ничего не понимаю. Божество смотрело на меня с добротой и с некой печалью, что ли. Ах, да. Я же умерла. Тогда почему меня никуда не могут определить?
- Дитя, ты не можешь попасть ни в рай, ни в ад. Но твоя душа может быть на половину и там, и там. Ты уникальна, ведь не один человек или создание не носит в себе два начала, два лица. Ни одно создание не может стоять на пересечении миров, как ты. Ты никогда не попадешь в ад, но также и в рай тебе дорога закрыта. Ты была создана ангелом, носящим в себе и светлое, и темное, а потом опущена на землю… Меня начала бить мелкая дрожь. Все это принимает весьма серьезный оборот, и мой мозг пытается обработать информацию. Поэтому, единственное, на что меня хватает, так это спросить:
- Кто же я тогда, Отец?
-Ты полукровка.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Перевал судьбы. Страсть и желания Эдварда Каллена.
VampireУ нее была обычная жизнь. Но однажды она попадает в центр истории, которой жила последние несколько лет и все, что раньше казалось сказкой, вдруг становится реальностью. Сумеет ли девушка оправдать надежды, на нее возл...
