ɴɪᴄᴏᴛɪᴀɴᴀ

chapter 11

Сидя на больничном диване, Юнги крутит у себя в руках черно-белый снимок, который ему дали несколько минут назад.

Чонгук постарался на мальчика, который так хорошо развивался, что животик у Мина был уже достаточно круглый, чтобы назваться пингвином.

Гук теперь называл его не зайка, как делал это раньше, а исключительно пингвином.
Альфа заботился о нем, словно он какая-то комнатная ромашка, а Юну это только нравилось, из-за чего он влюблялся всё больше и больше с каждым днём.

Он даже отказался от своих любимый сигарет со вкусом вишни ради их маленького мальчика.

В отличие от Младшего, Альфа в школе учился до сих пор, и после уроков пообещал забрать свою любимку с больницы, чтобы вместе поехать домой, вот только Чона все не было и не было.

Так и прошёл один час. Два. Три.

Признаться, Мин уже начал волноваться и названивать Чонгуку на сотовый, но слышал одни гудки битый час.

Неужели он его бросил? Да ещё и таким способом...

- Мин Юнги? - Его гинеколог выходит из своего кабинета на обед уже второй раз, и оба раза встречается взглядом со своим пациентом. - Почему вы не пойдёте домой?

- Меня должны были забрать... три часа назад.., - Омега всматривается во время в телефоне, неосознанно кладя руку на живот и начиная поглаживать. Что-то внутри колило и неприятно болело. И не только в животе.

- Вам нельзя волноваться, - Врач встаёт рядом с Мином, если что быть готовым поймать его в свои руки, если что.

- Я знаю.., - Слёзы начинают накапливаться, а насколько капель уже скатываются вниз по щекам.

- Мин Юнги, - Молодой Омега берет Парня за руку. - Будете чай? Вам это поможет успокоится.

Юнги только кивает, прожигая свой экран телефона тяжёлым взглядом.

🚬

Мин пьёт уже пятую по счёту кружку зелёного чая, который любезно чашку за чашкой ставит гинеколог.
Этот врач тоже начинает волноваться не только за чужого Альфу, но ещё и за неродившегося ребёнка, который явно перенимает все волнения родителя на себя.

За окном уже вечер, а рабочие часы заканчиваются.

- Юнги, - За такой промежуток времени оба Омеги сблизились за общим несчастьем. - Может, пойдёшь домой?