ɴɪᴄᴏᴛɪᴀɴᴀ

chapter 12

Аккуратно входя в палату своего Чонгука, Мин сдерживаться, чтобы не зарыдать вновь, как он делал это несколько минут назад в коридоре.

- Что ты сделал моему ТэТэ? - Лицо у Чона не было таким добрым, как всегда. Сейчас Старший хмурил брови, следя за беременным Омегой в оба.

- Ничего не сделал, - Юн присаживается на стул, который стоял рядом. - Что Тэхен тебе сказал?

- Неважно, - Гук всем своим видом показывает, как ему неприятен этот диалог.

- Если я скажу, что мы были влюблённы друг в друга, я ношу твоего ребёнка, а Тэхен просто самозванец, ты мне поверишь? - Юнги уже начинает просить Бога о помощи, лишь для того чтобы Гук поверил ему.

Но Парень получает только оценивающий взгляд от своего возлюбленного.

- Нет, - Чон даже не представляет, как ранит своими словами чужую душу. - Тэхен хотя бы красивый, старый я точно бы влюбился в него, поэтому ему я поверил. Да и... сердце забилось чаще рядом с ним. Это точно любовь.

- Тэхен красивый? - Что-то внутри ломается, а Юн чувствует, как к нему возвращается старый он. Он становится таким же самоуверенным, ослепляя себя самого. - А я? Что со мной нет так?

- Ну, эти шрамы...

- Шрамы? - Омега истерически смеётся, закусывая язык во рту. - Только из-за шрамов?

- Да, они ужасны.

Тут Мина накрывает смехом полностью. Он даже задирает голову к верху, дабы высмеять всё.

- Сказать, откуда они? Даже старый ты не знал, откуда они появились, - Юн пытается как то успокоиться, но истерика затуманивает разум все сильнее. Омега не видит, да даже не чувствует слёз, которые он роняет на пол.

- Не знал?

- У меня была семья, - Мин игнорирует заданный вопрос. - Прекрасная. О такой мечтал каждый. Я был счастливым ребёнком.

Парень встаёт со стула и поворачивается к окну, пытаясь этим успокоить самого себя.

- Однажды мой отец нашёл себе суку Мо Сю, позабыв о моей матери и обо мне, - Юнги разглядывает машины под окном и прохожих людей. - Эта сука решила убить мою маму ради отца, но смогла только порезать ей лицо. Я и мама оставались не только без отца, но и без денег, поэтому у нас не было денег на операцию для неё. Она жила с уродливым шрамом и больше не улыбалась. Называла себя чудовищем и рыдала по ночам.