Исцеление Океаном.

Глава первая.

    Ветер резкой хваткой заключал в объятия все , что попадалось ему на пути. Колючие поцелуи природного буйства не позволяли толком открыть глаза , что уж говорить о каких-либо разговорах.
Буквально десять минут назад начинался легкий ветерок , а на данный момент крупные капли сильного дождя стояли стеной , будто нарисованные. Недавнее чистое темно-синее небо превратилось в черное полотно депрессивного художника. Обычно такая погода приносит плохие новости…

— Его опять нет,— женщина лет сорока пяти в сотый раз нажала   кнопку отключения вызова  на своем мобильном телефоне и обняла себя покрепче , вглядываясь в серую пелену ливня в надежде увидеть там силуэт своего сына.

— Виктория , уже далеко за полночь , пора бы нам уже пойти спать. Он не в первый раз уже приходит за полночь, дорогая , не стоит беспокоиться. Наш сын – взрослый парень .

Женщина лишь кротко кивнула. Однако чувство , будто что-то случилось не давало ей покоя.


****

Парень как можно тише открыл дверь , однако не до конца утохомирившийся ветер не позволил сделать ему это беззвучно. Спасибо , что двери в комнаты были закрыты. Он прошел в зал и увидел свою маму , которая мирно спала в кресле напротив камина. В ее руке все так же крепко был сжат сотовый , а на лице несмотря на сон было выражено беспокойство. Парень взял плед , который лежал недалеко  и накрыл им свою мать. Как бы он себя не вел , каким бы кретином не казался , его мать была единственным человеком , который заслуживал всего самого лучшего. И уж точно не такого сына , как он.

Пройдя в свою комнату , Гринберг направился в душ , чтобы смыть с себя все происшествия , которые случились за эту ночь . Смыть , забыться и больше никогда не вспоминать. Главное , чтобы брат не проснулся. Сейчас не до его глупых вопросов.

— Ты не имеешь права нарушать мое личное пространство , братишка, — хмыкнув , произнес парень. Его брат  сидел на  кровати, погруженный в чтение какой-то книги. Лунный свет мягко попадал на  лицо, делая  черты лица более четче.

— Что с тобой произошло , Рафаэль? — обеспокоенно спросил парень, увидев в буквальном смысле свое отражение. Молодые люди были братьями, но не просто братьями. Они были близнецами.

Челка Рафаэля была небрежно раскинута , с кончиков ее медленно стекали капли дождя. В руках он держал треснувший шлем, чуть выше запястья сочилась недавно приобретенная рана.

— Дэн, давай не сейчас, пожалуйста , — огонек в глазах парня словно потушили . Он знал , что скрывать что-то от собственного близнеца сродне попыткам скрыться от ФБР, причем в районе одного округа.

Знаете , существует эдакая связь близнецов. Они чувствуют что-то на подсознательном уровне. Боль , обиду , любовь , радость – все эти чувства и эмоции они воспринимают как свои вне зависимости от того , на каком расстоянии находятся. Словно магические парабатаи, или сиамские близнецы.

— Я вчера сказал предкам , что ты остался на очередной вечеринке у Криса , однако мать все-равно ждала тебя . Когда было уже за полночь , я еле уговорил ее прилечь хотя бы в кресле. Имей совесть , братец. Мог бы хотя бы смс-ку отправить , чтоли , — темное время суток и обеспокоенное состояние определенно повлияли на оттенок глаз младшего. Его темно-синие глаза , словно бушующее вечернее море сейчас бросали вызов  брату и одновременно пытались понять , прочитать его. — Сейчас ты идешь в душ , а потом выходишь , видишь , что я никуда не ушел , потому что я не собираюсь уходить без объяснений и рассказываешь мне что произошло. Что с тобой творится в последнее время ?

— С каких это пор ты стал у нас примерным мальчиком , бра-тец,— последнее слово он буквально выбросил. — Помнится мне , когда-то ты приходил вместе со мной под утро с таких же сомнительных вечеринок , которые сейчас якобы не перевариваешь. Что с тобой произошло? — в воздухе повисла тишина. Тишина , которая вовсе не успокаивает. Если прислушаться , то в ней можно было услышать потрескивание искр , что означало скорейший взрыв.

— Отвали , Даниэль. Сделай доброе дело,— с привычной ухмылкой произнес парень , и кинув шлем на кровать рядом с братом , направился в ванную комнату.

             Рафаэль.

Горячий душ . Это единственное , что сейчас нужно было моему продрогшему телу. Смыть с себя все воспоминания ночи.  Капли дождя обжигающе касались холодной кожи, одновременно приводя мои спутавшиеся мысли в подобие порядка. Внутренняя дрожь стала довольно меньше, голова перестала разрываться. Но все же тяжесть присутствовала , будто по ней со всей дури ударили железной трубой.

С трудом поборов желание остаться под струями горячей воды навечно , я все-таки вышел из ванной и задержался на несколько минут у зеркала.  Первое , что я увидел – мои глаза. Многие говорили , что они безумно красивы , девочки вешались на шею , осыпая меня различными комплиментами . Гетерохромия. Мои глаза были зеленого цвета , но четверть правого глаза заполнял карий пигмент , что придавало необычайности. С самого детства я не считал это каким-то дефектом , мне всегда нравились мои глаза. Но то , что я увидел в них сейчас – я не хочу видеть этого больше. Страх, боль и неопределенность.  Прежде такого не было , и в дальнейшем не будет. Натянув на губы привычную ухмылку , решил все-таки выйти навстречу Дэну.


****
Старшим из них являлся Рафаэль , он родился на семь минут раньше Гринберга младшего. Но для мальчиков это никогда не играло большой роли. Они всегда были вместе и всегда могли постоять за себя и друг за друга горой. В младшей и средней школах их называли неразлучными , так как они всегда были вместе .  Старшая школа тоже принесла популярность этим двум . Черные джинсы , кроссовки , черная кожаная куртка и аккуратно взъерошенная челка были всегда в сопровождении той или иной дамы .

Даниэль сидел на том же месте , только теперь его локти упирались в колени , а голова была опущена вниз. Он будто сам ощущал все то , что творится сейчас с его братом. Раф прошел мимо него , взял со стола шлем и остановился у окна. Он знал , что брат уже осматривал его шлем и скорее всего сложил один к одному. Он ведь и сам увлекался стритрейсингом. До определенного момента. Гринберг старший не знал как начать разговор , он хотел рассказать брату , чтобы тот не мучал себя вопросами о жизни близнеца. Повертев в руках треснувший шлем , он опустил голову и слегка хриплым голосом произнес :

— Сегодня я мог умереть.