Дневник доктора Сьюарда
(Продолжение)
Страшная злоба овладела мною: у меня возникло ощущение, будто он дал пощечину живой Люси. Я резким движением отодвинул стол, встал и сказал:
— Вы с ума сошли, Ван Хелзинк.
Он поднял голову и грустно, и бесконечно ласково посмотрел на меня; я сразу успокоился.
— Хотелось бы мне, чтобы это было так на самом деле, — сказал он. — Сумасшествие легче перенести, чем такую действительность. О, мой друг, подумай, почему я иду такими окольными путями, и так долго не говорил тебе такой простой вещи? Потому ли, что я презираю тебя и презирал всю жизнь? Оттого ли, что хотел тебе этим доставить страдание? Оттого ли, что я теперь захотел отплатить тебе за то, что ты спас мне когда-то жизнь и избавил меня от такой ужасной смерти? О, нет!
— Простите меня, — пробормотал я.
Он продолжал:
— Милый друг, все это оттого, что я, жалея, не хотел сразу тебя ошеломить, так как знаю, что ты любил эту милую девушку. Но я знаю, что даже и теперь ты не веришь. Так трудно сразу поверить в такую поразительную действительность, что невольно сомневаешься в возможности ее существования. Когда привык отрицать, еще труднее поверить такой печальной истине, случившейся в действительности с Люси. Сегодня ночью я хочу убедиться. Хватит ли у тебя мужества пойти со мною?
Он заметил мое колебание и добавил:
— Моя логика очень проста: если это неправда, то доказательство послужит облегчением; во всяком случае, оно не повредит. Но если это правда!.. Вот в этом-то весь ужас; и самый ужас поможет мне, потому что в нем я найду спасение! Пойдем, я сообщу тебе мой план; во-первых, пойдем и навестим того ребенка в больнице; д-р Винсент из Северной больницы, где по газетам находится дитя, мой большой друг. Он разрешит посмотреть этот случай двум ученым. Мы ему скажем, что хотим поучиться. А затем...
Он вынул ключ из кармана и показал мне:
— А затем мы оба проведем ночь на кладбище, где похоронена Люси. Вот ключ от ее склепа. Мне дал его гробовщик, поручив передать Артуру.
У меня упало сердце, так как я чувствовал, что нам предстоит ужасное испытание. И все-таки я никак не мог отказаться...
