kny. yuuki

◇

*слова взяты из перевода (пер. Просветленного) песни EGOIST — All Alone With You, и вы вполне можете использовать её в качестве сопровождения.

боже, напыщенные люди говорят:
«слушай, люди сильные».
но это полная ложь,
ты согласен?

я останусь с тобой!
заключи меня в свои крепкие объятия
и держи в них, сколько пожелаешь!
не бойся, теперь со мной
всё будет в порядке.*

     в уголке Мару он бывал много раз, но ещё никогда ему не было в нём так неловко. они сидели на её одеяле, и она обрабатывала его шишки.     
  
     — можешь не сдерживаться и не кукситься, — девочка промокнула проспиртованной ватой свежий порез, и содранную кожу обожгло такой болью, что у Сабито невольно задрожала рука. от натуги лицо горело огнём, и челюсть сводило от той силы, с которой он сжимал её. — давай-давай, крикни что-нибудь! я же знаю, что это ужасно больно.

     он приоткрыл один глаз, чтобы исподлобья взглянуть на девочку: она, перестав обрабатывать рану, с ожиданием воззрилась на него, сморщенного от терпения, но, встретившись с явным нежеланием отступать, только устало вздохнула. Чиэса поддерживала Сабито в его идеологии, как бы жестко его слова иногда ни звучали. покуда это оставалось действительно показателем силы духа и не вредило ему самому. они были знакомы не первый год, и, естественно, успели привязаться, поэтому каждый мог позволить себе несколько заботливых выпадов.       

     — просто делай это быстрее, — прокряхтел он, когда та намочила новый шарик, и не смог сдержать болезненного шипения, ощущая на руке, от запястья до локтя, жгучее пекло. поскорее бы кончилось это отвратительное обеззараживание. получить болячку было делом пяти мину: Сабито, тренируясь, спускался со склона горы, но у подножия поскользнулся на мокрой траве и упал, зацепившись рукой за острую корягу. ужасно глупо получилось, подумал он. и Чиэсе рассказывать это было тоже очень глупо.       

     — всё уже, — она проворчала это, выкинув очередной кусочек ваты. из-за спирта на нём кровь уже при первом прикосновении становилась тёмно-коричневой. придирчиво оглядев результат своих стараний, Чиэса осторожно провела рукой по его мокрому лицу, и от прикосновения прохладной руки к разгоряченной коже Сабито в секундном порыве подставился под девичью ладонь. — ого, ничего себе, какой тёплый! — она удивлённо ощупала его щёки, лоб, нос, и после этого он перестал быть уверенным в том, что горел румянцем только из-за натуги. — сейчас отдохни немного, и я нанесу мазь. учитель говорил, что она нисколько не жжётся.