Елена Безрукова- "Его наследник"

54 глава

Утром обнаружила Игоря рядом. Видимо, он вернулся под утро, чтобы не расстраивать родителей по поводу того, что у нас всё вовсе не безоблачно. Рука мужчины покоилась на моей талии, он обнимал меня во сне. Не смог всё же удержаться и лечь в стороне. На лице появилась дурацкая улыбка. Объятия мужчины мне приятны, хоть убей. То ли ненавижу его, то ли наоборот — не разобрать голос разума за обидами.
Мягко высвободилась из рук Игоря и стала приводить себя в порядок. Внизу слышался шум — вместе с внуком встали бабушка и дедушка, а нас тревожить не стали. На часах уже девять, Богдан проснулся уже давно.
Пока расчесывала волосы, кинула взгляд в зеркало на спящего Игоря. Лицо спокойное, дыхание ровное. Вот когда он спит зубами к стенке — он мне гораздо больше нравится!
Красивый, зараза. Это преступление — быть таким красивым мужчине. Ну к чему ему это? Денег много, положение, власть да ещё и красота, мужская, даже грубоватая какая-то. Чтобы разбивать сердца наивных дур, таких как я. Но я больше на эту удочку, которую именуют «любовью» попадаться не хочу. Налюбилась уже. А к такому, как Тихомиров, тем более доверия нет. Оно не на нуле даже, а ушло в отрицательные значения!
Но всё же его поступок вчера многое значит. С утра эмоции утихли, и я стала смотреть на произошедшее вчера под другим углом.
Игорь остановился, когда я попросила его не трогать меня. Он позволил мне сделать выбор, заниматься с ним любовью или нет. И это большой прогресс. Именно этот жест указывает на то, что ему больше не плевать на мои чувства и желания.
Да, он продолжает настаивать на свадьбе, зная, что я вовсе не горю желанием становится Госпожой Тихомировой, но всё же повёл себя иначе. Раньше бы наплевал на мои просьбы, и снова взял то, что ему так во мне нравится. Но вчера он уступил, и это о многом говорит — этот человек способен работать над собой, а такие всегда вызывают уважение. Жить с мужем, которого не любишь — печально, но намного легче, если ты его хотя бы очень уважаешь. Мне бы точно так было бы гораздо проще.
*** Выходные всегда пролетают незаметно. За общением, прогулками по Праге, я и не заметила как стемнело за окном. А это означает, что наш маленький отпуск заканчивается, и завтра утром мы вновь вернёмся в нашу суету большого города. Богдан был рад общению с бабушкой и дедушкой, ему нравится, когда вокруг много людей, да еще и всё внимания ему. Игорь общался со мной сдержанно, лишь при родителях мог обнять, или поцеловать. Я ни словом, ни взглядом не показывала, что эти касания мне неприятны. Потому что на самом деле они мне нравились… *** Холодная Москва встретила нас в свои объятия. Игорь как всегда после поездок унёсся в офис решать накопившиеся дела, а у нас было ещё пол дня на отдых после дороги. Чтобы не скучать, позвали в гости Риту с сыном. Давно хотелось с ней поговорить, последние события лежали камнем на душе.
— Да, конечно, приедем. Мы всё равно дома сидим, ничего не делаем, — говорила Сазонова в трубку. — Через часик нормально будет?
— Нормально, Ритуль. Только не ко мне в квартиру.
— А куда?
— К Игорю в дом.
На секунду на том конце провода повисло молчание, а потом Ритка посыпала вопросами:
— Ты чё — снова живёшь с Игорьком? А чего случилось? Аааа, я поняла. Он узнал от твоей беременности, собрал твои чемоданы, запихал в один из них тебя и вуаля — вы снова дружная семья. Так было?
И засмеялась. Очень смешно. Со стороны, наверное, так. Одной мне тут смешного невидно.
— Почти. Приезжай, расскажу.
— Уже мчу, родная. Ну ты даешь, Верка! — продолжала смеяться в трубку Сазонова. — Смотрю на тебя и понимаю — как скучно я живу.
Вон, у людей какие страсти мексиканские хлещут через край. Сериалы никакие не нужны. Ох, и Игорёк… — Давай уже, мексиканка. Приезжай. Жду.
Весело ей с нас… Посмотрела бы я на неё на моём месте.
*** — Ну рассказывай, я щас из трусов выпрыгну и потеряю их от любопытства, — уставилась на меня Сазонова, едва мальчишки занялись игрушками Богдана, а мы сели попить чая.
— Трусы терять не надо, — не удержалась я и подколола её. — Тебя муж не поймёт. Меня Игорь тоже. Представь: муж приходит, а у тебя трусы чужие под диваном. Женские. Вот это удар по мужскому самолюбию.
Сазонова хохотнула, но тут же одёрнула меня:
— Так, давай, шутница, рассказывай, и зубы мне не заговаривай.
Молча протянула руку с кольцом, на которое Сазонова тут же обратила своё пристальное внимание.
— Красивая вещь. Я заметила сразу, но думала, может, ты сама себе купила. Это что — предложение?
— Блин, откуда ты всё знаешь? — шутливо нахмурилась я. — Даже рассказывать неинтересно.
— Так, значит — да? — схватила Ритка меня за руку.
— Да. Это не просто кольцо, а знак помолвки.
Подруга посидела немного с таким видом, будто ей по голове дали чем-то тяжёлым, а потом высказалась:
— Вот это ничего себе у вас трали-вали… Свадьба! С Тихомировым. Да это же офигеть!!
— Да, ещё как офигеть… — вздохнула я.
— И чего мы такие печальные? Ещё скажи, что ты не хочешь быть женой Тихомирова Игоря, строительного магната?
— Угадала, блин! — угрюмо отозвалась я, глядя в свою чашу с уже успевшим остыть чаем.
— Это почему? Потому что по залёту? Рассказывай, Игорь узнал, что ты беременна, да?
— Да.
— Как? Откуда?
— Приехал ко мне и остался на ночь.
— Ухху! — тут же присвистнула Сазонова. — А горячие подробности будут?
— Так, — строго глянула на неё. — Угомонись. Не будет. В общем, остался он у меня, и утром нашёл мою карту, где было написано обо всём. Беременность, срок, анализы и прочее… — Ого… — подняла вверх брови Рита. — Орал, да? Злился? Все знают нрав Игорька.
— Злился, о да… Такого мне наговорил… И потом такой: «Бегом замуж. Хочу, чтобы мой ребёнок родился под моей фамилией! Покупай платье, Вера.» — Класс! — восхитилась подруга. — Вот это мужчина! Идёт напролом.
— Тебе это нравится? — удивилась я.
— Конечно. Люблю мужчин напористых, уверенных в себе, как твой Игорь. Я тебе говорила, Верка, что ты ему нравишься. Он влюблён в тебя, иначе бы не женился даже из-за ребёнка. Их этим не привяжешь.
— Я не знаю, если честно… — замялась я в ответ.
— Так, — сразу же приметила это Сазонова. — Ты всегда возмущаешься в ответ и не веришь в его чувства. Теперь что-то изменилось?
— Нет, — покачала я головой. — Да. Не знаю я!
— Ох, врёшь, Верунчик! Что у вас с ним произошло, ну-ка колись? — сузила глаза проницательная Рита.
— Ну вообще… — сказала я своим ногтям, которые имею привычку ковырять от волнения. Благо, профессиональный маникюр меня спасает от нужды ходить после этого с ободранными ногтями. — Он сказал сам, что у него есть ко мне чувства, и он женится не только из-за ребёнка. Хочет семью. Ну, со мной, в смысле.
— А… И ты не довольна ещё, Верка? — подняла вверх брови подруга. — Из уст Тихомирова это просто мега-признание в любви. Ты посмотри на этого каменного мужчину — он же не умеет говорить о чувствах, а тебе сказал. Ты ему очень важна, не наделай глупостей, а?
— А почему ты всё время на его стороне?
— Глупая, — обняла меня Сазонова. — Я на твоей стороне. Но ты сейчас не понимаешь, что плывет в твои руки — семья, муж, общие дети, полная чаша, мужчина, который влюблён в тебя. Я хочу, чтобы ты была счастлива, и чувствую, что вы с Игорем нужны друг другу. Не хочу, чтобы ты сейчас всё сама разрушила. Долго он не будет за тобой бегать.
— Ты не понимаешь… Он меня обижал. Не один раз. Мне сложно его простить.
— Вер, — вздохнула она. — Они все нас обижают, и что теперь?
На то мы и женщины, что имеем мудрость простить. Думаешь, Димка меня никогда не обижал?
Я посмотрела на неё и увидела в глазах боль, о которой я раньше не знала.
— Я просто не рассказывала никому, — продолжила Рита. — Он мне однажды изменил. Даже бросил нас ради другой. Сын тогда еще совсем был маленький.
— Вот гад! — в сердцах воскликнула я. По-женски просто стало обидно за подругу. — А кажется со стороны, что вы такая счастливая пара… — Таких пар не существует, Вер. Каждая пара что-то пережила.
Каждый нашел силы в себе что-то простить и принять. Без этого никак.
Любовь — не только ласки, нежности и сладкие слова, но и боль, предательство, прощение, принятие, жертвы даже какие-то.
Да, наверное, Рита права. Её отношения с мужем длятся уже давно, у неё точно опыта больше, чем у меня. Мои отношения все длились не очень долго, и заканчивались горьким предательством.
— И что потом? — спросила я её.
— Потом он вернулся. Сказал, что был дурак, и скучает по мне и сыну. По моим борщам. По моей поддержке. Хотел очень вернуться.
— И ты простила?
— Не сразу, но простила. Ради сына. Ради нас. Он ошибся. Мне было больно, но я понимала, что он раскаялся и понадеялась, что больше обманывать и предавать не станет. Дима понял, что все они хорошие только издалека. А как только проблемы какие-то начинаются, или требования у мужчин, так все любовницы и в кусты. Только жена с ним готова пойти до конца, только она простит и впустит снова в дом, где ему рады. Я простила. И ты прости. Ведь всегда есть ради чего, правда же?
— Да, правда.
Даже не собиралась спорить. В Игоре определённо много хорошего, ради чего стоит попытаться его простить. Рита смогла, а ведь ей было куда больнее. По сравнению с изменой и предательством, отношение Игоря вначале ко мне — пустяки. Конечно, такое не стоит поощрять, и спускать с рук, но всё же это не та вещь, которую действительно сложно простить.
Может, у меня выйдет тоже забыть свои обиды, и нам обоим станет легче?
Разговор с Ритой что-то надломил во мне. Будто внутри была дамба, а теперь её бурным потоком тёмной воды смыло, уступив место бурлящей реке.