Зацелованный Солнцем

3. Обида с нотками ненависти

Дан лежал на пыльной дороге, разбитый и угнетённый, безмолвной грустной статуей. Все мысли куда-то улетучились. Осталась только боль. По всему телу. Ноющая и щемящая. А сильнее всего болело в груди, словно на сердце опустили многотонный камень. Оно сжималось, тянулось в разные стороны. Вот-вот взорвётся, и тонкая нить жизни маленького брошенного мальчика оборвётся навсегда.

А солнце светило. То ли с насмешкой, то ли равнодушно. То ли бросало злорадные ухмылки негреющими лучами, то ли скучающе зевало. Освещённая этим неоднозначным светом, девчушка лет семи-восьми, пробежала меж двух низкорослых домиков. Светлые волосы, небрежно собранные в конский хвост, слегка развевались на ветру. Она спустилась с небольшого склона, поросшего квёлой травой цвета охры, и обернулась по сторонам, с полминуты постояв у пенька. Её любопытные глаза упали на рыжего мальчика, растянувшегося посреди отдалённой дороги. Она не раздумывая ринулась к нему и по пути чуть ли не споткнулась об въевшийся наполовину в грунт камень.

Девчушка была наивная и беспечная, смелая и любопытная, как обычные деревенские дети. Ничего не опасаясь, она подошла к Дану, не обратившего на её приход ровным счётом никакого внимания. Та, у которой было в этот день игривое настроение, немного расстроилась. Девочка спросила:

— Ты почему, мальчик, здесь лежишь? Ты болеешь?

Она вопросительно поморгала небесно-голубыми глазками, обрамлёнными густыми ресницами.

Дан посмотрел на неё только спустя несколько секунд. Вялым и опустошённым взглядом. Ему стало даже стыдно, что он выглядит таким слабым перед этой маленькой девочкой, но не найдя в себе сил даже повернуться всем телом к ней, мальчик отбросил мысль о том чтобы подняться с земли. Как будто сквозь сон, не слыша своих слов, он пробормотал:

— Есть такое.

Она задумчиво потёрла верхнюю губу о нижнюю и тогда её взгляд прояснился.

— Тогда лучше иди домой. Тебе надо съесть немного горьких лекарств, но можно заесть мёдом, — проговорила скороговоркой девочка, убрав за ухо непослушную прядь волос.

Дан сначала пытался включиться в её тараторенье, но потом будто потерял связь с реальностью — слишком устал. Когда звонкий высокий голосок затих, мальчик почувствовал на себе испытующий взгляд и поднял глаза на девочку. Она сосредоточенно осматривала его, как какой-нибудь доктор.