Навсегда с тобой

глава 1

Ира маленькая и очень весёлая девочка. У неё длинные и очень прямые русые волосы, и была она очень похожа на принцессу. И больше не внешне была принцессой, чем   внутренне чувствовала себя такой: заточённой в замке своими же родителями. Она читала сказки и всё больше верила, что когда-нибудь приедет принц на белом коне и спасёт её. А может, и дракон спасёт, но, по сути, не важно. Главное – оказаться на свободе и не жить больше никогда по графику распорядка дня. А был он у неё такой: ранний подъём, утренние процедуры, завтрак, приём лекарств, приход учителей, которые занимались с ней на дому, обед, приём лекарств, дневной сон (он был обязателен при её состоянии), потом немного свободного времени для рисования или чтения книжек; в подвижные игры ей не разрешали играть (бег, прыжки, танцы были для неё табу); ужин, снова приём лекарств, вечерние процедуры и ранний отбой. Но она никогда не засыпала после выключения света, а тихо садилась у окошка и наблюдала за всем, что могла увидеть. Был ли это снегопад, опадание сухих и желтых листьев или дождь, всё её восхищало за пределами её так называемого замка.Дом был обычным,достался им ещё от прабабушки. Денег не было, чтобы его восстановить, сделать ремонт: все последние деньги уходили на лечение и дорогущие препараты. Родители были из среднего класса, тяжёлым путём им доставались деньги, которые они вкладывали в свою дочь. Они не были извергами, просто дожидались своей очереди для трансплантации сердца. А очередь была длинная, с каждым годом она всё увеличивалась и увеличивалась. А вот доноров было не так много. Сначала не могли подобрать маленькое сердечко от маленького донора, затем у других подростков с таким же пороком или другим появлялась экстренная ситуация, и очередь Иру отодвигали, как могли, ибо приступов у неё не было, а препараты прекрасно поддерживали её состояние. Конечно, когда Ира подросла и стала подростком, гормоны играли в ней, и она сто раз могла выбежать из дома, сбежать... Но боялась: боялась последние дни своей короткой жизни провести не дома, а в больнице. Это ещё хуже, чем жить по режиму. Детства у неё как такого не было, потому что с самого начала ей внушали быть посерьёзнее, вести себя по-взрослому. Иногда с папой она могла позволить себе улыбнуться, посмеяться, ведь тот был ещё каким шутником. А на ночь он придумывал для дочери сказки со счастливым концом. Чаще всего они начинались так: кто-то болеет, принц спасает поцелуем, а когда малышка стала старше, принц спасал любовью. От отца она узнала, что такое любовь. На тему секса родители с ней не разговаривали, ибо вряд ли их девочка смогла бы перенести его... Также дома Лазутчикова закончила школу и получила аттестат. Сама директор приехала и вручила красный аттестат, а также золотую медаль. А нужны они были ей? Нет, конечно, она бы отдала всё, лишь бы смогла выйти на улицу без последствий. Как будто её кто-то услышал, и в своё совершеннолетие она получила смертельный подарок. Вечером, когда она ждала родителей с работы, наготовив всего, пришёл полицейский и сообщил о смерти её родителей. Они не справились с управлением во время метели, обрушившейся на их городок. Соседка помогла Лазутчиковой похоронить родителей, чтобы та не выходила из дома даже на похороны. Также соседка помогала ей в покупке продуктов и лекарств на немного оставленных накоплений от родителей. Где-то месяц Ира пребывала в шоке от их смерти, полностью заперев себя в своей комнате. Она уже смирилась и со своей скорой смертью. Раз в месяц к ней приходил её ведущий доктор и однажды сказал конечный результат её обследования: ей остался ровно год, если не подойдёт очередь. Также врач предложил подписать бумаги на экстренность, возможно, очередь подошла бы быстрее. Но жить ей уже не хотелось... Она осталась одна в этом мире, зачем ей такая жизнь? Многие нуждаются в пересадке, а их родственники льют слёзы. Из-за нее же некому лить слёзы. Да и зачем ей сердце? Чтобы потом прожить ещё несколько лет в одиночестве? Пересаженное сердце же не давало никаких гарантий. Оно могло просто-напросто не прижиться... А зная, в каком она сейчас состоянии, навряд ли бы оно прижилось. Поэтому она отказалась подписывать какие-либо бумаги. Лазутчикова решила, что последний год проживёт, как сама захочет. А хотела она поступить в академию искусств: с её оценками она и без экзаменов туда попадет, да и стипендия могла помочь решить вопросы хотя бы с едой. Так она и сделала. За неделю до занятий начала потихоньку приучать себя к улице, чтобы не бояться случайных прохожих, машин и собак. Одним словом, чтобы не выглядеть странной на глазах у однокурсников. Сначала она выходила на пять минут, потом на десять и так добралась даже до парка, уже больше часа проведя на улице. Она, конечно, не забывала о режиме и делала это в свободное время от приёма лекарств и сна. Первый день учёбы. Она собрала таблетки, которые ей понадобятся на день, а также приготовленную еду в контейнерах. Лекарства нельзя было принимать на пустой желудок, а лишних денег на кафе при академии у неё не было. Ещё девушка установила часы, и они должны были оповещать, когда принимать лекарства. По сути, всё было готово, и можно было отправляться в путь на автобусе. Первый же день оказался для неё адом: преподаватели ругали её и просили выключить телефон (который служил часами), однокурсники начали высмеивать её за то, что... она не модно одета, что питалась на подоконнике из контейнеров, вместо того, чтобы сходить в кафе. Под конец ровесники её совсем довели до слёз. — Не хочешь мою булочку доесть? Она просто упала на пол, а так чистая, — злорадно вещала шатенка. — Такой бомжичке она понравится! Что смотришь? Бери. Ира схватила свои учебники с тетрадями и рюкзак, выбегая из аудитории со слезами. В дверях в неё врезалась опаздывающая на пару худощавая девушка. Они обе упали, и вещи русой разлетелись. Брюнетка сразу подскочила, начав собирать учебники. — Прости, прости, прости, я не видела тебя... — оправдывалась она, протягивая свою руку. — Я Элиса Андрияненко, точнее Элисавета, , но все зовут меня Элиса... Она тараторила и, только когда закончила свою речь, посмотрела на девушку. В этот момент она увидела её заплаканное личико, и ей сразу стало жаль ту: она почему-то посчитала себя виноватой в этом, возможно, ударила сильно её. Русая выдернула учебники из её рук и молча умчалась, глотая слёзы. Андрияненко, конечно, потом узнала, что не она была причиной слёз девушки, красивой девушки. На следующий день та просто не явилась на занятия, и брюнетка заволновалась, что, возможно, она заболела. Направилась в деканат узнать адрес Лазутчиковой. — Привет. Ты не была сегодня на парах... Я подумала, что ты приболела, и вот, я принесла тебе апельсинки, — протянула Элиса пакет. Ира долго смотрела на неё и не знала, что сказать, ведь у неё это было впервые: чтобы кто-то пришёл к ней домой, да и вообще разговаривал с ней. — Привет... Я больше не пойду... — ответила она, но пакет брать не стала. Брюнетка, честно говоря, была в шоке: было много таких, которых гнобили в академии, но они всё равно посещали занятия. — Что-о-о? — удивленно спросила брюнетка и втолкнула Иру в дом, закрывая за собой дверь. Девушка испугалась, но потом они немного поговорили, и Элиса уговорила её пойти. А она будет защищать её от всех. Та и согласилась...
Наши дни.
Ира  уже не помнила, какой по счёту день находилась в больничной палате. За ней приглядывала её подруга, которую она обрела в процессе учёбы в академии, Веронику. — Ник, а Элиса не приходила и не звонила? Шатенка печально и отрицательно замотала головой. Ира отвернулась к окну, чуть не плача. Элиса обещала всегда быть рядом с ней, а сама даже не явилась в больницу. Было очень больно и обидно, что последние свои дни она не может провести в объятиях своей любимой. Так прошла ещё одна неделя, Ире всё надоело, она хотела уйти, сбежать, только ещё раз увидеть первую и единственную любовь своей жизни. Но её останавливала Вероника, со слезами прося остаться в больнице, ведь скоро должна быть операция. Была даже назначена уже дата.Ира хотела жить ради Андрияненко хотела, чтобы она была рядом. Вдруг она не переживает операцию и больше не увидит её? А от брюнетки не было вестей, и телефон был отключен. Иногда даже приходили в голову страшные мысли, что она её бросила. Но опять же Ника, проливая немало своих слёз, запрещала ей даже думать об этом. Операция прошла успешно, и спустя месяц Ира  вернулась в свой ветхий домик, ну а после собиралась найти Элису и потребовать у неё объяснений. Её сердце было неспокойно всё время, проведённое в больнице. — Ир... — протянула Ника записку. Этот момент все равно когда-нибудь бы настал. Дрожащими руками Ира взяла листок, раскрывая его... «Я всегда буду с тобой, внутри тебя бьётся моё сердце. Э. А.» У Иры рухнул мир, она сползла спиной по стене и забилась в истерике...

С тобою всегда теперь буду я, пусть сердце моё не бьётся... И снова в ночи душа закричит и эхом в груди отзовётся...