Быть Тихоней.

Part 16.

Несмотря на то, что Хлои приболела и всю оставшуюся неделю мне пришлось провести в школе в одиночестве, плюсом было то, что Брендон всё ещё не объявился. Безусловно, в моей голове возникали вопросы по этому поводу, но ни на один не находился ответ. Гарри всё также делал вид, что мы и вовсе незнакомы. Честно, мне это надоело. Я не понимаю этих эмоциональных качелей. То он целует меня ночью в моём туалете и спасает от насильников, то прикидывается ветошью, когда я здороваюсь с ним в школе. От этих мыслей мне скрутило живот, и я решила закинуть их куда подальше.
С меня хватит.

Пятница.

С выдохом скинув рюкзак с плеча, я упала на кровать, уставившись в окно и наблюдая за тем, как мелкий дождик постепенно перерастает в ливень. Закрыв глаза, я начала вслушиваться. Звук дождя всегда успокаивал меня.
Пятница, наконец-то. Я уже начала визуализировать в своей голове мысли о том, как я сейчас возьму пачку чипсов, газировку, хоть обычно и не пью её, и включу свой любимый сериал, как тут же услышала звук открывающейся двери. Подняв голову, я повернулась и узрела свою тётю, выглядящую как девочка на побегушках из "Дьявол носит Prada", держащую в одной руке стопку бумаг, в другой сумку, и при этом ещё разговаривающую по телефону. Прижимая плечом телефон к уху, она шустро раздевалась, при этом что-то эмоционально объясняя человеку на другом конце провода. Взяв все бумаги, которые являлись или письмами или рекламными рассылками, скопившимися в нашем почтовом ящике за последний месяц, она направилась в свою комнату, где положила это всё на свой рабочий стол, освободив руки. Настолько увлёкшись разговором, что даже не обратив на меня внимания, в то время как я стояла и медленно потягивала воду из стакана, облокотившись на барную стойку, тётя наконец кинула на меня взгляд.

— Подождите секунду - она оторвала телефон от уха, прикрыв другой рукой микрофон, чтобы её не было слышно - Милая, разбери пожалуйста письма, у меня разговор с важным клиентом - тут же вернув трубку обратно, она развернулась и оживлённо продолжила беседу, когда я даже не успела кивнуть.

Вздохнув, я направилась к её рабочему столу, усеянному белыми конвертами и рекламными брошюрами, которые сразу же отправляла в урну, стоящую рядом. Обычно я никогда не роюсь в личных вещах или бумагах Риммы, так как мне попросту это неинтересно и не нужно, но я знала обо всём, что как и где лежит на её столе. Единственное, что было исключением, это самый нижний ящик, открыть который можно только с помощью ключа, чьё местоположение знала лишь Римма. Но даже туда у меня никогда не было сильного желания заглянуть, так как я здраво оценивала ситуацию, и несмотря на какие-то минутные домыслы, по поводу супер-секретных архивов, понимала, что скорее всего там просто лежат документы или ещё какая-нибудь прочая чепуха, требующая надлежащее хранение.
Но порой, любопытство берёт вверх. Возможно, я бы ещё пять лет не притронулась к этому ящику, если бы в моё поле зрения не попал маленький ключик, лежащий на краю стола. Я обернулась, дабы убедиться, что Римма ещё занята, и сев на корточки, просунула ключ в замочную скважину. Открыв ящик, как я и ожидала, я не увидела ничего сверхъестественного. Небольшое количество бумаг, в том числе свидетельство, подтверждающее опекунство тёти надо мной. Пробежав глазами по ещё каким-то документам, перебирая их, я обнаружила на дне несколько белых конвертов, украшенных марками. Схмурив брови, я подняла небольшую стопку и принялась их рассматривать, как мои зрачки моментально сузились, а во рту пересохло. Мне казалось, что на миг я оглохла, и, единственное, что я сейчас слышала и ощущала - это учащенное биение своего сердца. Мои руки тряслись, когда я читала данные отправителя: