Новая надежда

1. Пустота

Что чувствовал Нагито, когда друзья обсуждали возвращение с острова к людям, в цивилизацию? Надежду? Отчаяние? Нет, ничего этого он не чувствовал.

Он чувствовал пустоту. Казалось бы, нужно было радоваться или грустить из-за того, что скоро покинешь остров, полный воспоминаний о жизни с друзьями, но Комаэда просто не мог чувствовать хоть какие-то эмоции. Для него возвращение означало конец. Никто не ждёт юношу дома, никто не будет рад ему. Снова один, снова скучная жизнь... Признаться, Нагито не хотел этого. Совершенно не хотел.
— Нагито, у тебя всё хорошо? — с лёгким беспокойством в голосе вдруг спросила Соня, посмотрев на блондина. — Выглядишь не слишком счастливым.
— Да, я в порядке, — правдоподобно улыбнувшись, ответил парень. — Вам, ребята, не стоит беспокоится о таком мусоре, как я.

Комаэде повезло, что Хаджиме не было рядом — тот точно был бы недоволен очередным заявлением Нагито о том, что он мусор. С тех пор, как они остановили Митарая, Хината вдруг принялся ругать Комаэду за его отвратительное отношение к себе, заявив, что теперь стал понимать его. Увы, что парень пытался признаться ему в любви на острове, да и вообще был влюблён, Хаджиме так понять и не смог. Хотя, может, для Абсолютного Везунчика это и было лучше — так плохая удача не тронула бы любимого человека.

Так что блондина никто в этот раз не отругал, а Неверманд просто пожала плечами и, сказала, прежде чем удалиться:
— Хорошо. Но если в самом деле что-то не так, просто скажи об этом.

Но Комаэда не сказал. Он не хотел эгоистично рушить надежду друзей. А надежда, как считал он, самое важное в их жизнях. В жизнях необычных людей.

***

Прошло уже несколько недель, а Нагито до сих пор ощущал сосущую пустоту внутри себя. Что бы он ни делал, это ощущение не оставляло его в покое. Он пробовал найти новых друзей или вновь начать общение со старыми, играл в русскую рулетку на максимальном уровне сложности, пытался забыться в алкоголе... Вот только ничто не могло вернуть ему страсть к жизни. Не было рядом той надежды, которую он так холил и лелеял, будучи учеником и участником убийственной игры. Да и сил искать эту надежду уже не было.

Быть может, более радикальные меры, навроде наркотиков или бурного, экстремального образа жизни и смогли бы помочь блондину, однако он не спешил опробовать эти способы — слишком страшно было оступиться настолько серьёзно и сломать даже то хорошее, что ещё есть в его жизни. Пусть даже Нагито это хорошее и не замечал.

В очередной день вернувшись домой с тренинга у какого-то новомодного психолога, Комаэда со всей силы ударил по бетонной стене возле входа, сбив в кровь костяшки пальцев, и медленно сполз на пол по ней же. Даже это импульсивное решение не помогло парню вернуть хоть какие-то прежние эмоции. Как и поход к психологу, к слову. Снова попытка оказалась бессмысленной...
— Кто-нибудь... Хоть кто-нибудь... Мне нужна помощь, — прошептал светловолосый, притянув колени к себе и обняв их, при этом упираясь в них носом. — Мне очень нужна помощь...

Вот только никто не пришёл на помощь Нагито. Да парень и сам прекрасно понимал, что никто не придёт — все, кого он знал, либо зажили заново, не вспоминая о нём, либо мертвы. Его слова были лишь бессмысленной мольбой, обращённой в никуда.