Распустившиеся во тьме цветы

3. Пиковая дама;

Пробраться в чужой кабинет не составляет труда. Закрыв за собой дверь, Дазай с интересом осматривается. Много времени прошло с тех пор, как он в последний раз находился в этом месте, но едва ли что-то изменилось. Кабинет Чуи напоминает кабинет Мори. Книжные стеллажи, массивный стол, минимум техники и мягкая ковровая дорожка, ведущая от входной двери до двух кресел, предназначенных для посетителей. Окна кабинета выходят на сторону залива, и стены этим вечером раскрашены алым и оранжевым. Из-за заката кажется, что комната - пылающий изнутри аквариум. Неторопливо пройдясь вдоль книжных полок и отметив для себя расположение скрытой в них тайной двери, ведущей к запасному пути отхода из кабинета, Дазай падает в мягкое кожаное кресло и крутится в нём какое-то время, после чего подъезжает вплотную к столу и подпирает подбородок ладонью. Вот значит, что всё это время видел перед собой Чуя, когда не занимался оперативной работой и не выезжал из страны в длительные командировки. Весьма неплохо. Пусть помещение и кажется излишне большим, отталкивает царящей в передней части пустотой, есть что-то в том, какой маленькой и далёкой кажется входная дверь, отделяющая помещение от остального мира, и в том, что за панорамным окном, если сидеть за столом, видно только небо, напоминающее о бескрайней свободе. - Что-то такое и нужно богу, да? - спрашивает у тишины кабинета Дазай и начинает по очереди открывать ящики стола. Ни один из них не заперт, что неудивительно. В кабинет Накахары нельзя проникнуть без кода доступа, а код этот имеется только у самого хозяина кабинета, главы Портовой мафии и его правой руки, коей является Дазай. Вот Чуя взбесится, когда вернётся в штаб и узнает, что Осаму вернулся. От одного только предвкушения тело наполняется пенящейся лёгкостью. Перебирая деловые бумаги, сдвигая в стороны припрятанное на всякий случай оружие и заныканные тут и там плитки горького шоколада, Дазай задевает пальцами край рамки, спрятанной глубоко внутри ящика, зажатой у самой стенки. Достав её и повернув лицевой стороной вверх, Дазай на мгновение замирает от удивления, а после откидывается на спинку кресла и проводит пальцами по стеклу, защищающему фотографию. Это фото было сделано вечером первого официального дня работы Чуи на Портовую мафию. На нём Мори, Озаки, Чуя и сам Дазай. Босс мягко улыбается в камеру, придерживая за плечо Дазая. Сестрица Коё едва сдерживает мученическое выражение лица, точно так же придерживая за плечо Чую. А они с Накахарой мило улыбаются друг другу улыбками готовых вот-вот напасть акул. На лице Дазая гаденькое выражение: за секунду до съёмки он в очередной раз прошёлся по чужому росту. Не сдерживаясь в выражениях, Чуя в ответ пообещал укоротить ему в два раза язык. Даже дёрнулся навстречу, но острые ногти Озаки, впившиеся в его плечо сквозь ткань пиджака, удержали парня на месте. Цветные витражи за их спинами окрашивают лица присутствующих в кадре в синий, фиолетовый и розовый. Всего лишь фотография, да ещё и сделанная так давно, но Дазаю кажется, в запечатлённом кадре жизни больше, чем в его реальности последние несколько лет, которые он провёл так далеко от дома. Как интересно всё-таки сложилась их история. Они ведь терпеть не могли друг друга с самой первой встречи. Чуя был таким громким, заносчивым и самодовольным. У него было столько энергии, что Дазай часто жалел, что у Накахары нет кнопки отключения. Чуя любил потрепаться, любил нарваться на конфликт, любил размахивать своими ногами. Терпеть его общество было весьма утомительно. Конечно, Дазай знал, чем затеянное боссом дело кончится, ещё в тот момент, когда Мори впервые встретился с беспризорным мальчишкой лицом к лицу. Кто бы не заинтересовался человеком с таким сильным даром? Дазай знал, что Мори сделает всё, чтобы заполучить Чую в ряды организации. И если были какие-то сомнения по поводу положения парня в Портовой мафии, они исчезли в тот момент, когда Мори включил в игру шантаж, запуская запись звонка попавшихся детишек из «Агнцев», что мгновенно сбило с Накахары лишнюю спесь. Одного взгляда на босса хватило, чтобы понять: скоро у кого-нибудь из старших появится ученик. Так и произошло.