Год несбывшихся надежд

Глава 4. Она полюбит меня

19 июля 1988 года.

— А вот так, - гордо сказал сосед сидя во дворе на табуретке и играя с профессором в нарды, — как теперь пойдёшь?
— Подожди, я только начал, - ответил Арам, вращая в кулаке кубики и с шумом бросив их на доску.
Я и Дато сидели дома. Друг лежал на диване и играл в тетрис, а я сидел рядом с ним на полу, записывая рифму в тетрадку и постоянно вычеркивая какие-то слова.
— Дато.
— А?
— Вот послушай: твои глаза подобны небу и губы манят словно мёд. К тебе тянусь, как...
— Как кто?
— Как дебил.
— Тогда не плохо, ей понравится.
— Это всё ужасно. Я сдаюсь.
— Слушай, ты рано начал про губы и мёд, боюсь она это примет за оскорбление.
— Думаешь? Мы почти месяц знакомы, я каждый божий день нахожу причины с чем-то ей помочь, неужели она не поняла до сих пор, что нравится мне?
— Нет конечно, ты для неё ребёнок.
— Чего? - Разозлился я. — Она не намного меня старше вообще-то.
— Ага, подумаешь, каких-то 15 лет.
Я с грустью откинул блокнот на ковёр и задумчиво смотрел на телевизор. Дато, не отрываясь от игры в тетрис, вдруг сказал:
— Да и вообще, она не выйдет за тебя замуж в любом случае.
— Это ещё почему?
— Во-первых, она старше тебя, а во-вторых, армянки не выходят замуж за мусульман.
Услышав это я удивился. Резко развернувшись к другу, я спросил:
— Кто тебе сказал?
— Да это все знают.
— Кто тебе сказал, что я мусульманин?
Дато отложил тетрис, сел ровно и, недовольно взглянув на меня, сказал:
— А ты думаешь если я младше тебя, то я тупой? Я это в бане увидел.
— Почему не рассказал?
— Ждал когда сам созреешь, чтобы рассказать. Теперь я слушаю тебя.
— Я и не скрывал кто я, но так настоял профессор.
— И кто же ты?
— Ливанец, зовут Али и да, я — мусульманин.
— Больше секретов нет я надеюсь? Может жена, дети?
— Да прекрати ты. Это Арам так скрывает, боится, что узнав обо мне меня могут выгнать отсюда вот и всё.
— Ладно, он старый ему виднее как правильно поступить, раз сказал молчать, значит будем молчать.
Я нахмурил брови и тихо под нос себе шепнул:
— Она полюбит меня, вот увидишь...
— Артур! - Раздался из кухни крик Арама. — Сынок, иди посмотри, что я принёс.
Я и Дато вошли на кухню и увидели, как профессор распаковывал небольшую сумку на столе.
— Что это? - Поинтересовался я, помогая оторвать скотч с упаковки.
— Твой отец тебе посылку прислал.
— Ух ты.
— Вот, держи, - протянул мне конверт мужчина, — письмо тебе.
— Спасибо, пойду прочту.
Пока Дато помогал раскрыть посылку, я вошёл в гостиную, разорвал пальцем край конверта, сел на диван и принялся читать письмо:
«Дорогой сын, мы с мамой и девочками очень соскучились по тебе. Без тебя дом словно опустел. Собрали тебе твоих любимых сладостей, обязательно угости Арама. Ещё бабуля уже неделю к нам приходит, говорит, что сон про тебя один и тот же видит — как тебе холодно и ты просишь тёплой одежды. Не знаю какая там у вас погода, но мы купили с мамой тебе дубленку, носи и не болей».
Мне стало смешно от прочитанного, но в тоже время безумно приятно. Отец был скуп на тёплые слова, а тут вдруг такая забота, что очень расторгало меня.
«Надеюсь получить от тебя обратное письмо, вложил ещё пару наших фото, чтобы не забывал как мы выглядим, и как мы тебя любим».
Вынув из конверта черно-белые фотографии, я с улыбкой смотрел на своих родных и ощутил сильную тоску по ним.
— Господи, - засмеялся на кухне профессор, — ты только посмотри, что они тебе отправили. Дублёнку!
Дато смеялся вместе с дядей, а я, войдя на кухню, гордо сказал:
— Бабуля переживает о здоровье внука, вот и отправила мне.
— Но не в июле же.
— Отец говорит, ей дурные сны обо мне снятся, поэтому решили подстраховаться.
— Ох, сколько тут сладостей, — загорелся Дато, — можно попробовать?
— Конечно, это все вам папа отправил. Профессор.
— Да?
— Можно я отнесу немного угощений Лили?
— Конечно, уложи красиво и передай ей.
— Спасибо, - заулыбался я и побежал в спальню переодеться.
— Дато.
— Да, дядя?
— Это увлечение Артура к хорошему не приведёт, повлияй немного на него.
— Но, что я могу?
— Отговори, отбей интерес, ты же друг ему в конце концов.
Дато с пониманием кивнул, а я, весь приятно пахнущий, радостный и с улыбкой до ушей, сложил в миску кучу печёных, разных конфет и поспешил домой к Лили. Позвонив в звонок, я терпеливо дожидался пока мне откроют.
— Артур? Здравствуй, проходи.
— Привет, Лили. Мне тут посылка из Ливана пришла, решил и тебя угостить.
— Да ты что? Заходи, не стой там.
Передав миску девушке, разувшись и зачесав свою густую челку назад, я пошёл за ней на кухню, где она красиво разложила все по тарелкам.
— Какая красота, спасибо тебе большое.
Заметив на столе два стакана чая, я вдруг, неожиданно для самого себя, выпалил:
— Тут кто-то был?
— Да, - удивилась девушка, — ученик мой, он дополнительно занимается, а что?
— И сколько ему лет?
Лили, абсолютно не понимая такого тона и поведения, хотя я и сам не понимал, зачем этим интересовался, ответила:
— Он младше тебя. А вообще, я ни с кем не обсуждаю своих учеников.
— Понятно.
Вынув из холодильника персики и укладывая их в мою миску, учительница с улыбкой сказала:
— Передай Араму, мне утром целый ящик с деревни привезли.
— Не надо, себе оставь.
Я развернулся и вышел из кухни, оставив девушку в полном недоумении. Что на меня нашло я и сам не понимал, но ее ответ и манера подачи возмутили меня. Я обошёл Дато, что в моей дублёнке позировал перед профессором и вошёл к себе в комнату. Дато вошёл за мной, осторожно снял дублёнку и, повесив её в шкафу, спросил:
— Что случилось?
— Ничего.
— А чего без настроения?
— Всё...
— Мальчики! - Перебил своим криком нас профессор. — Посмотрите кто пришёл.
Я и Дато вышли на кухню и увидели Эдика. Друг стоял с красивым букетом роз, коробкой тортика и с небольшим подарочным пакетом.
— Куда это ты такой красивый? - с иронией поинтересовался Дато. — Голубая рубашку с коричневыми брюками, как отдельный вид искусства.
— Спасибо, я старался.
Друг засмеялся, а я добавил:
— Могу одолжить тебе свою дубленку.
— Прекратите, - поругал нас Арам, — очень красиво одет он и пахнет хорошо. Куда собрался?
— Моя соседка Татев день рождения отмечает, все собираемся дома у её брата. Поскольку много девушек, чтобы не стеснять нас, она предложила привезти моих братьев. Можно мы все вместе поедем, дедушка?
— А взрослые будут там?
— Конечно.
— Ну хорошо, только до последнего не сидите. Пару часов и домой.
— Хорошо, дедушка.
— Сейчас поставлю ещё пакет фруктов и конфет, отнеси ей.
Я и Дато поспешили к себе в комнату быстро переодев спортивки в классические брюки и рубашки. Пока Дато зачёсывал у зеркала свои волосы в ванной, я подошёл к нему и сказал:
— Поправь ремень пожалуйста.
— Ты подтяжки надел? Ничего себе.
— Люблю их, я привёз с собой разных, если хочешь дам.
— Красиво, ни то, что Эдик.
— Отстань от него, он явно волнуется.
— Эта Татев ему давно нравится, вот и надушился как в последней день.
Взглянув на себя в зеркало и убедившись, что я выглядел хорошо, я нанёс себе на горло немного одеколона, забрал пиджак и направился на кухню.
— Ох, какие стильные, - улыбнулся Арам, — хорошо отдохнуть вам.
— Спасибо, дядя.
Я и друзья открыли калитку и вышли во двор. Эдик, весь сияющий от счастья в своей голубой рубашке, коричневых брюках и блестящих туфлях, прижимал к груди несколько штук красивых, алых, роз. Дато, что красиво сочетал со своей светлой кожей серую рубашку с синими брюками и чёрными туфлями, сжал в руке пакет со сладостями от дяди. Я молча шёл за друзьями, в бежевых брюках, с подтяжками плотно прилегающими к моей белоснежной рубашке и держал в руке бежевый пиджак. Увидев, что вдали стояла Лили со своими подругами Маро и Седой, я сделал вид, что не замечаю их. Резко остановившись и присев, я зашнуровал свои коричневые туфли и, гордо встав с места, демонстративно закинул пиджак на плечо и прошёл мимо девушек.
— Куда это они такие нарядные? - Поинтересовалась Седа.
— Не знаю, - пожала плечами Лили и отвернулась, — я не слежу за ними.
— Ливанец-то, холёный такой, - толкнула в плечо подругу беременная Маро, — повезло тебе с учеником.
— А мне-то что? Мальчик как мальчик, у меня в группах и по-экзотичнее бывали.
Мы вышли к дороге, сели в такси и умчались к пятиэтажке где отмечала свой праздник соседка и подруга Эдика. Квартира была не большой, но с очень просторной гостиной. За столом уже сидела молодёжь, играла иностранная музыка и все знакомились друг с другом. Татев была милой девушкой, с густыми и очень кучерявыми волосами в стиле «афро». Девочки носили юбки до колен, гетры на ногах и заколки в волосах. Именинница вышла из-за стола танцевать, а Дато подсел ко мне на диван и сказал:
— Это финиш, пора бежать отсюда.
— Да брось, весело ведь.
— Ни разу.
— Вон, на пианино у неё ещё пластинки стоят.
Друг тут же подошёл к ним и начал перебирать пластинки, а я заметил в углу вазу с белыми розами. Разглядывая нежные бутоны я вдруг вспомнил любовь Лили ко всему белоснежному.
— Ты посмотри, - подошёл ко мне Дато, — у неё тут Майкл Джексон есть, Бони М, АББА, а они «Танцор диско» слушают. О, даже Темур Кевхишвили у неё есть. Кажется Татев не будет встречаться с Эдо, у неё явно вкус хороший.
Гости смеялись, резвились, потом мы играли в разные игры, а к вечеру, решили уйти одними из первых. Пока я и друзья обувались, именинница благодарила нас за подарки и, зачем-то, подарила каждому по цветку в память о празднике. Взглянув на желтый цветок, я спросил Татев:
— Извини, а можно белую? Профессор белые розы любит.
— Конечно, - обрадовалась именинница и заменила наши желтые цветы на белые, — большой привет ему передайте.
— Обязательно! Ещё раз спасибо, хорошего вечера.
— Татев, - резко позвал Эдик, — Если в выходные захочешь, может в парк сходим?
— Спасибо, я подумаю. Доброй ночи.
— И тебе...
Дато погладил друга по плечу и сказал:
— Не расстраивайся, мужчине в такой рубашке сложно отказать.
— Иди ты!
Мы направились домой, как обычно взяв такси и доехав до двора. Обойдя подъезд и проходя мимо окна учительницы, я огляделся по сторонам и осторожно просунул розу за окно, бесшумно оставив её на подоконнике.
— Почему так поздно? - Грозно встречал нас на пороге кухни дядя. — Эдик, иди сюда.
— Да, дедушка?
— Дыхни.
— Я же...
— Дыхни!
Друг нерешительно дыхнул, за что тут же получил сильный подзатыльник. 
— Пил? Бесстыдник, быстро умылся и спать.
Дато тут же протянул белую розу дяде, которую профессор взял и тут же залепил парню подзатыльник.
— Если пил армянин, то грузин первый тост начал. Быстро умылся и спать.
Я подошёл к Араму и сходу доложил:
— Я только сок пил.
— Точно?
— Честно.
— Хорошо, иди постель расстели им.
Я поспешил в свою комнату, пока профессор наполнил хрустальную вазу водой и поставил в неё розу. Ещё пол ночи мы смеялись и дразнили влюблённого Эдика, а всё следующее утро мы перечитывали свои лекции, ведь через пять дней нас ждали вступительные экзамены. Днём калитку открыла Лили, постучав по открытой двери на кухню и спросив:
— День добрый! Есть кто дома?
— Да-да, - поспешил к девушке профессор, — проходи, доченька, добрый день.
— Профессор, - поставила на стол миску с персиками Лили, — я в восторге от Ваших сладостей из Ливана. Мы с подругами без ума от выпечки и шоколада были.
В этот момент я вошёл на кухню надевая свою футболку и застыв в проходе при виде девушки.
— Артур, тут тебя благодарят, говорит, что очень вкусно было.
— На здоровье, - ответил я и облокотился к дверному проходу.
Девушка растерянно смотрела на меня, после чего взглянула на Арама, улыбнулась ему и сказала:
— Ладно, не буду мешать, заходите в гости на чай.
— Обязательно.
Девушка, поправив локон волос за ухо, развернулась к выходу и замерла. У окна  стояла ваза с белой розой, точно такой же, что она случайно нашла у себя на подоконнике. Разглядывая цветок,  Лили обернулась и взглянула на меня своими блестящими глазами. Уведя взгляд в сторону, двушка вышла, так ничего и не сказав.