От ненависти до любви один шаг

Глава 20.

Pov Сириус Блэк.

— Я вернулся на площадь Гриммо тринадцать, – как получил письма от Гарри: и его жены Пэнси.
Мерлин всемогущий! – вот это да! – ну крестник! –воскликнул я.
Это ж надо, – жениться в четырнадцать лет: просто уму непостижимо.
Джеймс если ты меня слышишь! – То знай сохатик нас переплюнул, мы вообще не думали в те года о женитьбе.

— Джеймс! – Как мне тебя не хватает дружище: я очень скучаю по нашим проделкам с шалостями в Хогвартсе.
Мерлин! – Как же хочется взять да отмотать время назад, – когда мы были такими молодыми и красивыми.
И я после стольких лет страданий с мучениями в Азкабане, – заплакал.

— Вы не поверите, – но мне очень хочется плакать:, чтобы смыть своими слезами, – те беды которые навалились на меня словно камень.
Смыть то горе, – которое накопилось в моей душе когда я сидел в азкабане.
Когда дементоры ходили возле камер, – я превращался в большого чёрного пса: и когда из-за облаков появлялась полная луна, – выл от горя.

— Я тогда думал, – что все попал в безвыходную ситуацию:из-которой никак не выбраться.
Тринадцать долгих лет я сидел, – мучался, – переживал, – страдал.

— Думал о своём крестнике, – которого как я думал должны были усыновить согласно завещанию.
А именно! – Гарри могли усыновить, – Долгопупсы, – Тонксы, – Боунсы, – моя мать Вальбурга, – а также Малфои.

— Я вспомнил как Лили говорила, – не отдавайте Гарри этим жестоким Дурслям.
Они ненавидят магию и что с ней связано, – так что Лили ясно дала понять: не нужно отдавать Гарри им.

— Дамблдор! – воскликнул громко я.

— Ну конечно! – это все Дамблдор подстроил, моя отсидка в азкабане его рук дело.
Ведь меня сразу кинули без суда и следствия, – даже не допросив сывороткой правды.

— Почему они этого не сделали? – задал я сам себе вопрос.

— Значит что? – именно Барти Крауч старший вместе заодно с Дамблдором.
Пожирателей смерти помиловали! – а меня в азкабан! : громко закричал я плача.
Вся моя жизнь прошла в азкабане, – все любили друг друга, – женились, – рожали детей.

— Я тоже мечтал о семье и детях! – прокричал я на весь дом.

— Вот именно мечтал! – раздался сзади меня голос в стене.
Это заговорил портрет моей дражайшей матушки Вальбурги Блэк.