- И рядом с ними расцвела сирень и защитила от злой ведьмы... А вон-а она цветёт, у того дерева, что впереди, - высокий смешливый парень небрежно махнул рукой куда-то на поляну. Он забавлялся.
Паренёк поменьше, что стоял рядом, восторженно уставился на старшего.
До чего хороши сказки брата! Всегда такие лёгкие, живые, славные!
Увидел птенчика у крыльца, что потерялся у небрежной птицы-матери - появилась история о мальчишке-подкидыше, что искал семью в чужой стороне.
Тучи у леса, что вот-вот грозились обрушиться дождём и бабка Нурлиса с угощеньями из мёда - сказка о доброй старухе, что жила у леса и охраняла духов хороших людей.
Ходили поутру купаться у реки шумно да весело - история о водяном и его служках: маленьких подвижных человечках, что играли в теплой ласковой воде и помогали Хозяйке Реки.
И во всех сказаниях - один единственный исход: миру - мир, а злу - конец.
Радовался братец, радовался старший.
И вот рукой подать - уж и Заречье видать. Небольшая деревня, под боком речка. С другой стороны - густой зелёный лес. В деревне поговаривали, в лесу том всякая нечисть живёт да честных людей дурачит.
Пойдешь за грибами, а вернёшься с жухлой листвой в корзинке.
Как-то местный мужичек клялся, что видел там не то медведя, не то огромного человека в мехах.
Вестимо - леший!
Он - рассказывал выживший - нарочно путал тропы лесные под ногами, чтобы сбить с пути. Мелькал среди деревьев и кустов, пугал рыком и воем.
Еле ноги унёс мужичек с того поганого места.
С тех пор звали тот лес Медвежьим.
Старший братец потрепал молодшего по голове. Вышло почти по-отечески. Он спросил:
- Хочешь сходим к Меланье вечером? Она угостит тебя лепёшками.
Младший заулыбался. Местная знахарка знатно готовила. Лепёшки выходили у Меланьи пышными, сладкими, а с брусничным вареньем - одно объедение.
- Хочу, Мир. Только старик Врон меня не отпустит. Ты же знаешь, он вредный, - мальчишка вздохнул и заметно приуныл.
- Не бойся, Коста. Со мной отпустит, точно тебе говорю.
Младший с надеждой посмотрел на старшего брата. Тот лишь рассмеялся и снова потрепал его по кудрявой голове:
- Идём скорее, нужно ещё перейти реку.
Деревни достигли быстро. А там и родная изба недалеко - на верхнюю улицу и через несколько домов налево.
Вечерело.
Старик встретил братьев неприветливо. То ли от старости Врон сделался едким и злопамятным, то ли от бедности и одиночества.
Мир не знал. Да и никто с деревенских, пожалуй, тоже. Здоровались с ним, когда встречали на улице да и расходились в разные стороны.
Никто не интересовался жизнью старика и его внуков.
Жили и жили. Летом ездили на ярмарку в ближайший город, где Врон продавал всякую зелень, овощи и мясо. Иногда живых курей, когда по весне вылуплялось слишком много цыплят. Иногда пару мешков зерна, что оставался с полей за речкой. Врон посылал мальчишек, чтобы они под покровом ночи собирали остатки скошенной пшеницы. Собственного поля у них не было.
Старик вышел на крыльцо и, кряхтя, опустился на лавку. Не иначе как ныли ноги.
- Долго же вы. Я уж думал, что нынешним днём и не явитесь. Ишь ты, коза не доена, а они гуляют. Хоть денег то принесли за молодого козлёнка, ироды?
Мир насмешливо хмыкнул:
- Принесли, старик. Отдай ему вырученное, Коста.
Младший паренёк повернулся и протянул руку с небольшим мешочком старому. Тот ловко, не смотря на преклонный возраст, подхватил мешочек и довольно усмехнулся, пересчитав сумму.
Врон прокряхтел:
- Добро. Идите в дом, я уж поел. Сами на стол соберёте, чай, не маленькие.
Мир повернулся и легонько подтолкнул младшего вперёд, иди, мол, рот раззявил. Коста беззлобно фыркнул. И братья, шутливо подначивая друг друга, поспешили ужинать.
Солнце садилось и попутно окрашивало всё в пурпурно-желтый цвет. Речка тонкой лентой пестрела вдалеке.
Старик прикрыл глаза и пробормотал про себя:
- Высокие лбы вымахали, а ведут себя, как малые дети.
Когда с избы донеслись смех и возня, добавил:
- А хорош-таки выдался месяц цветень. Дивно хорош.
