- Ох и лютые у них стрелы, - вздыхала старуха, - лютые, милая. Никого не пощадили. Деревеньки нашей, чай, и не осталось.
Старушечьи пальцы заботливо, но без особой ловкости, перебирали девичьи косы. Худощавая девка тихо плакалась в старухин подол.
- Ох и жалко то как, - бабка подслеповато поморщилась. - Старший сын старосты погиб. Зарубали его нелюди эти. Сама видела. Как я спаслась, один Бог ведает. Собака моя, Жданка, спасибо, удружила напоследок, бедолашная. Кинулась ироду поперёк, так он и отвлёкся на неё. Я только успела в сарайчике схорониться. Страшно, милая. Хоть стар, хоть млад, а всяк за жизнь цепляется.
Девка подняла на молвившую голубые глаза, ясные от пролитых слез, и отчётливо произнесла:
- Не жить всем, кто невиновным вред причинил. Я их проклинаю. Не мил им станет этот свет. Земля могильная - их дом теперешний.
- Что ты, милая? Охолонись маленько. Горе в тебе говорит. Зачем Бога гневишь? Думаешь, они только нашу деревню так изворотили? Да у них таких деревень по пути, знаешь сколько ещё? Вон-а за лесом деревня была, откуда гончара жонка родом. Тоже изворотили. Ничего, оплакали, похоронили умерших, да и дальше жить стали. Жизнь такая. Ты лучше поплачь, девонька, легче станет.
Та лишь выдернула косы, поднялась на ноги и одним махом утёрла слезы.
Напрочь исчезли с глаз страх и скорбь, тяжким грузом осела ненависть. Старуха замолчала и пожевала губами.
- Не дам чужемцам топтать нашу деревню. - Девка крепко сжала кулаки и заговорила чётко да быстро. - Проклинаю каждого, кто поднял меч на безоружного; каждого, кто украл детей и девушек для наживы тёмной; каждого, кто грабил и убивал, не чураясь крови на своих руках... Вот моё слово! До седьмого колена, чтоб мужья в роду смерть находили от рук детей и жонок своих. Заклинаю Марену, дочь Сварога и Лады! Исполни мою последнюю волю.
Старуха с неверием уставилась на девку. Глупая, что творит? Вдалеке послышался вороний крик. Хлопнули крылья. Тонкая девичья фигура растаяла в вечернем сумраке. Старуха зажмурилась и трижды осенила себя святой двоицей.
Спаси девку бедовую, спаси Купаву, Господи.
