— Прости, Белл, я задержалась. Ты собрала свои вещи? — Успокаивающе улыбаясь, спросила девушку Мария.
— Да... Прощание с девочками уже отсняли... Я думала, вы не придёте уже...
— Ну как же так? Я ведь обещала! Давай руку, пойдём, я сама тебя отвезу, — дружелюбно заявила заместитель директора школы леди.
Оператор уселся на соседнее с Беллой сиденье, другой встал на свою позицию у ворот школы.
Девчонки выбежали попрощаться, а водитель проекта, услуги которого оказались не нужны, отправился обратно в свой фургончик.
На вопросы оператора Белла отвечала с трудом, ком в горле никак не желал проглатываться.
Вместе с Беллой огромное напряжение испытывала и сама Мария.
У неё так сильно болела и зудела кожа на ягодицах, что удобную позу, сидя за рулём, принять было просто невозможно.
Небольшие кисти рук с аккуратным красным маникюром крепко вцепились в руль авто, а спина замерла в напряжении.
На полпути машина развернулась, Мария приняла окончательное решение использовать своё право вернуть одну из пацанок после выгона.
С трудом не зашипев от боли, блондинка открыла дверь машины и пересела на заднее сидение.
— Я знаю сколько пережито тобой, сколько пройдено... И... Я очень хочу... Очень сильно! Чтобы ты сделала три вещи: перестань пить, перестань...нервничать и попробуй простить маму... — Мягко, вкрадчиво проговорила Третьякова, вглядываясь в виноватое заплаканное лицо девушки.
— Я...Я очень вам благодарна... За то, что вы опять... Опять дали мне шанс! — Уже не сдерживая слез, нырнула в уютные объятия наставницы Кузнецова.
***
Всю следующую неделю директор и ее первый заместитель стреляли друг в друга взглядами.
После произошедшего они не начали избегать друг друга и благоразумно решили не называть произошедшее ошибкой, по крайней мере до тех пор, пока не выяснится, кто же все-таки был в «красной комнате» до них.
Утро в школе леди началось уныло. За окном хлестал ливень, а солнечный свет не пробивался сквозь серые плотные тучи.
Начиналась самая настоящая осень. Холодная, дождливая, ветреная... Простая русская осень.
— Я не понимаю! Кто выставил уличную локацию для съёмок, когда в прогнозе погоды четко сказано: «ОСАДКИ. ВОЗМОЖНЫ СИЛЬНЫЕ ПОРЫВЫ ВЕТРА. А ТАК ЖЕ ОБЪЯВЛЕНО ШТОРМОВОЕ ПРЕДУПРЖДЕНИЕ»? — Вопила режиссёр на съемочную группу.
— Где мы сегодня снимаем? — Поинтересовалась уже загримированная Лаура Альбертовна.
— Нигде! — Грубо ответила разгневанная Маргарита Кузьмина.
— Не поняла. — Сдержанно переспросила Лукина, будто давая режиссеру шанс исправиться.
— Простите, Лаура Альбертовна, на ближайшие три дня все съёмки и задания на уличных локациях, а погода не способствует... Выходит... Выходной... Завтра попробуем отснять... — Уже более сдержанным тоном проговорила Кузьмина.
— Я поняла...
Во флигеле, в комнате Марии Баевой-Третьяковой, которую все ещё гримировал ни о чем не подозревающий визажист внезапно без стука появилась помощник режиссёра.
— Катюш, сегодня съёмок не будет, можешь идти. Грим ни к чему, — отводя взгляд от самой Марии, сказала девушка.
Когда визажист покинула комнату, блондинка «сняла» приветливую маску с лица и вполне серьезно взглянула на гостью.
— Я... Поговорить хотела... — Начала было девушка.
— Я все знаю... Никто об этом не узнает, можешь идти! — Строго сказала заместитель директора.
— Но! Мария Владимировна! Я же...
— Я сказала, что в обмен на ваше с Дмитрием молчание, я буду молчать тоже! Этого достаточно! Можешь идти...
Дверь скрипнула, а затем закрылась.
Надо же было догадаться... Под кровать они спрятались... Тьфу...
В договоре между сторонами она была уверена, но вот сама суть того, что они с Лаурой так вляпались... Очень неприятная ситуация...
И вновь в голове стали появляться флешбеки того, как директор ушла из «красной комнаты», а следом за ней из-под кровати вылезли эти двое...
Они подумали, что ушли обе женщины, но Мария никуда ещё не ушла, она одевалась.
Этой встречи не ожидала ни она, ни помощник режиссёра с оператором.
Настроение было испорчено ранней посетительницей.
Так ещё и работы на сегодня нет... Не удастся занять голову делами...
В дверь постучали.
— Я уже все сказала! Уходите! — Сама себя не узнавая, крикнула блондинка.
— Простите, Мария Владимировна, это Лаура Альбертовна, я хотела... — Договорить директрисе не дала открывшаяся вмиг дверь и «влетевшая» в ее объятия белокурая женщина.
— Что случилось? Чем ты так расстроена? — Спросила она подчиненную, погладив ту по спине.
— Не могу пока сказать... Позже может соберусь с мыслями и поделюсь, — Куда-то в пиджак проговорила Третьякова.
— Хорошо. А я вот зачем пришла... Сегодня ведь выходной, не хочешь поехать ко мне? У меня дом пустует.
— К тебе? — Подняла на начальницу глаза Мария, — Хочу!
— Вот и Хорошо! Возьми один костюм на смену этому, остальным обеспечу по необходимости, — брюнетка пригладила золотистые пряди любовницы и шагнула на порог, — буду ждать у своей машины.
Плохое настроение буквально испарилось, а улыбка расцвела на накрашенных алой помадой губах. Быстро схватив кофр с первым попавшимся костюмом, кареглазая блондинка гордо выпрямила спину и вышла за дверь...
